Мария Дружинина - Сказки из разных стран
— Ш-ш-ш, — приложив палец к губам, прошипела женщина, хотя в этом совсем не было нужды. От неожиданности Пилар не смогла бы выговорить ни слова и пошевелиться, даже если бы очень сильно захотела. Ослик тоже ни издал не звука. В это время те, кто гнался за женщиной, стали звать ее и браниться самыми скверными словами. При этом Пилар показалось, что называют имя «Игнасио», а не какое-нибудь женское. Но она решила, что это ей только чудится.
Наконец преследователи ушли. Отсчитав про себя до шестидесяти одного, женщина сказала вдруг высоким мужским голосом:
— Спасибо тебе, крестьянин. Вот держи.
И к ногам Пилар упала монетка.
— Игнасио?! — воскликнула Пилар. — Это ты?!
Ей хорошо был знаком этот высокий голос. Три недели назад Игнасио, юноша из соседской семьи — людей столь же богатых и почтенных, как и ее собственная семья, — приходил к ним в дом со своим отцом. Игнасио спел тогда три старинных романса про витязей и прекрасных дам, пролил вино ей на платье и добрых полтора часа донимал ее рассказами о своих предках. Как же Пилар ненавидела к концу вечера Игнасио и его голос. Теперь Игнасио стоял перед Пилар и сам был не свой от удивления.
— Пи-лар… — только и смог протянуть он и упал без чувств.
Долго пришлось ждать Пилар, пока Игнасио пришел в себя. Уже солнце взошло, когда он наконец открыл глаза и спросил:
— Где я?
Пилар склонилась над ним и сказала:
— Не знаю точно. Где-то в Ла-Манче.
— Кто ты? — спросил Игнасио.
— Ты что, не узнаешь меня? Я — Пилар, — ответила Пилар. — Что ты здесь делаешь?
Игнасио оглядел себя и Пилар и все вспомнил.
— Когда выяснилось, что ты сбежала, я решил отправиться за тобой. Но мой отец сказал, что ты запятнала себя, и я должен о тебе забыть, иначе он проклянет меня. Но я все равно удрал. Тогда слуги отца погнались за мной, и, пока я обедал, настигли меня. Мне пришлось снова бежать. Ночью они почти догнали меня. Я выстрелил наугад, но свалился с коня. Потом я прибежал сюда. О, Пилар! Я сделал это, потому что…
Игнасио хотел добавить «потому что люблю тебя», но сильно разволновался, запнулся, а тут Пилар вставила:
— А почему ты в женском платье?
— Чтобы убежать, мне пришлось переодеться служанкой.
Ослик, который до этого мирно щипал траву, не выдержал, хмыкнул и сказал:
— Два сапога пара.
Игнасио вздрогнул:
— Кто это сказал? — спросил он.
— Осел, — ответила Пилар. Игнасио посмотрел по сторонам, понял, что больше говорить некому и… вновь лишился чувств.
На этот раз Игнасио очнулся гораздо быстрее, а, очнувшись, увидел над собой не только Пилар, но и ослика.
— Ты его сильно напугал! — сказала Пилар ослику.
— Прости, я не хотел, — попытался извиниться Ослик перед Игнасио. Но тот отскочил от него.
— П..П… П… Почему он со мной разговаривает?
Пилар, как могла коротко, изложила Игнасио теорию ослика о том, что бедняки могут разговаривать со своими животными. Вопреки ее ожиданиям, Игнасио не стал кричать, а задумался, пошарил рукой в кармане и, вынув оттуда одну монетку в один сентаво, сказал:
— Значит, они увели моего коня.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила Пилар. — Там, к седлу у меня был привязан кошелек с золотыми. Я взял их, прежде чем убежать из дома. Если я его слышу, значит, слуги увели моего коня и я теперь бедняк.
— Что ж, — сказала Пилар, — это плохо для тебя. Ведь ты ничего не умеешь делать, не так ли?
Игнасио кивнул и пригорюнился. Пилар стало жаль его.
— Ладно, пойдешь с нами, Игнасио. Мы сейчас собираемся в Севилью, к графу де Гальбе. Ты ведь помнишь его? Он был у нас в прошлом году. Носатый такой?! Так вот у него в виноградниках растет волшебный виноград. Он самый вкусный и исполняет все желания. Мой ослик знает, какие ягоды волшебные, а какие нет. Он нам подскажет: мы съедим и разбогатеем. Ну, а на дорогу нам хватит твоих денег и твоего пистолета. Шпагу оставим на всякий случай. Согласен?
Игнасио кивнул, и, ему казалось, что только он один знает, что он еще хотел сказать Пилар, но не сказал.
— Ну, что ж! Тогда в путь! — сказала Пилар. Они поднялись и пошли к дороге. Ослик, который чуть подотстал, крикнул им сзади:
— Ей, вы! Поменяйтесь лучше одеждой!
Пилар и Игнасио посмотрели друг на друга и рассмеялись. До сих пор Игнасио был в женском платье, а Пилар — в мужском.
— Стыдоба! — продолжал ворчать ослик, когда они уже переоделись и пошли дальше. — Стыдоба! О чем они только думают? Ничего не замечают! Глупый молодняк! Ничего не хотят замечать! Вот ладно еще Игнасио, но Пилар-то…
— Что-то ты разворчался сегодня, строгий падре? — засмеялась Пилар и потрепала ослика за уши. А тот продолжал все ворчать и ворчать:
— Ничего не хотят замечать, эти молодые люди! Эх, о чем они думают?!
На самом деле ослик ворчал специально. Когда Игнасио и Пилар уже перестали прислушиваться к его словам, думая, что он все журит их за то, что они забыли переодеться, ослик не вытерпел и сказал:
— Ведь говорят же — бедняки понимают СВОИХ животных! Вот вечно так с этими молодыми: на одно они обращают внимание, на другое — нет. Дальше своего носа и не видят ничего. И ослик улыбнулся.
Наконец они добрались до Севильи, а оттуда и до поместья графа де Гальбы с его виноградниками. По дороге цыгане украли у Игнасио пистолет, а когда тот хотел отобрать его, чуть не отобрали и шпагу. С тех пор Пилар всегда носила шпагу при себе. Зато в одном маленьком городе другие цыгане подарили Игнасио гитару, а ослик научил Пилар петь цыганские песни. Как он объяснил:
— Цыганская ослица рассказала мне их.
Теперь Пилар и Игнасио зарабатывали себе на хлеб тем, что исполняли канте хондо. Даже сами цыгане говорили, что у них это очень хорошо получается. Вот только бы Игнасио не рвал струны к концу каждого выступления. Такого в цыганских традициях вроде нет… Так и жили Игансио, Пилар и Ослик, пока не пришли к заветным виноградникам.
— Да все уже собрали, — объявил им старый сторож виноградников, когда они спросили, не нужна ли помощь в уборке винограда. — И вино уже разлито в бочки. Больно долго вы добирались.
Игнасио и Пилар очень расстроились. Но тут ослик сказал:
— Послушайте, наверняка, пара-тройка ягодок где-то осталось. Нам бы только пробраться внутрь виноградников. Вот дождемся ночи и пролезем туда. Пес сторожа сказал мне, что в ограде трех палок не хватает.
— Не хотела бы я, чтобы у меня был такой сторожевой пес, который всякому ослу говорит, что в заборе есть лаз, — сказала Пилар.
— Каждый пес может рассказать об этом. Не каждый осел может расспросить его так, как надо, — обиделся ослик.
Ночью все трое пришли к тому месту в ограде виноградников, где не хватало трех досок. Оказалось, пес попутал — там была такая дыра, что даже ослик вошел без затруднений. Очутившись по ту сторону забора, Игнасио, Пилар и ослик притихли. Где-то вдалеке послышался и умолк собачий лай.
— И как мы найдем волшебный виноград? — шепотом спросила Пилар.
— По запаху, — ответил ослик и пошел вглубь виноградника, принюхиваясь к каждой лозе. Внезапно он остановился и сказал: — Вот это нужный куст. Поищите ягоды здесь.
Игнасио и Пилар принялись обшаривать куст. На их счастье на самых нижних ветках сохранилась гроздь, на которой висело пять виноградинок. Игнасио сорвал одну и съел:
— И это ты называешь самым вкусным виноградом? — сказал он, морщась и отплевываясь. — Да это в рот нельзя взять.
— Осел! — крикнул на него осел и топнул с досады ногой. — Одной волшебной ягодой у нас уже меньше! Когда съедаешь виноградинку, ты должен загадывать желание.
Пилар сорвала четыре ягоды. Она положила в рот первую, раскусила и, поборов отвращение, загадала желание. В тот же момент перед ними появилась гора золотых монет.
— Это тебе, Игнасио, — сказала она, положила в рот вторую ягоду и задумалась: «Чтобы мне еще пожелать?» Но никак не могла придумать что-нибудь стоящее. Она попробовала подумать о родителях и пожелать что-нибудь для них, попыталась вспомнить кого-то, кто нуждался в помощи, однако память об ужасно кислом вкусе виноградин всякий раз сбивала ее с толку. Наконец, она что-то придумала, приготовилась раскусить ягоду, закрыла глаза. Но тут раздался чей-то строгий оклик:
— Кто здесь?!
Это был сам граф де Гальба. Он стоял всего в десяти шагах от них — распластавшиеся по земле Игнасио и Пилар узнали в свете луны его длинный нос. Через секунду граф стоял рядом. Делать было нечего, и Игнасио встал ему навстречу, прикрывая собой Пилар.
— Ах, ты воришка! — закричал граф, заметив ослика и кучу золотых. — Ты пришел выкопать клад моих предков.
Игнасио рассмеялся.
— Да ты еще и смеешься! — и де Гальба выхватил пистолет. — Я убью тебя!
И тут Пилар поняла, что ей надо пожелать. Чпок — самый кислый вкус на свете обжег Пилар язык, но уже в следующее мгновение не было ни графа, ни ночи, ни золотых, ни пистолетов.
