Отфрид Пройслер - Разбойник Хотценплотц
Размышляя о трудностях жизни, Петрозилиус Цвакельман опустил нож, но вскоре спохватился и только вновь приступил к делу, как зазвонил колокол у входной двери.
— Минуточку! — крикнул волшебник. — Сейчас открою.
Он заторопился в прихожую. Схватился было за тяжёлую задвижку, чтобы открыть дверь, но в последнюю секунду заметил на своём животе фартук.
— Ах ты боже мой! Грозный волшебник в кухонном наряде! Не хватало, чтобы кто-нибудь это увидел!
Колокол зазвонил во второй раз.
— Да, да, иду, иду! — крикнул Цвакельман, сорвав с живота фартук.
Куда же его деть? Гопля! Фокус-покус! Волшебник щёлкнул пальцами, фартук поднялся вверх и поплыл по воздуху прямо на кухню, где сам собой повесился на крючок в посудном шкафу.
Колокол прозвенел в третий раз.
Петрозилиус Цвакельман, подняв задвижку, открыл дверь. Вот неожиданность! На пороге стоял разбойник Хотценплотц с мешком на плечах.
— Ого! Кого я вижу! — обрадовался волшебник. — Дружище, ты ещё жив? Добро пожаловать!
Петрозилиус Цвакельман провёл гостя в кабинет, что было большой честью для Хотценплотца. В кабинет волшебник приглашал только лучших друзей. Обычных посетителей он принимал (если, конечно, принимал) в прихожей. В кабинете Цвакельмана стоял огромный книжный шкаф, доверху заполненный фолиантами в кожаных переплётах. Груды таких же толстых, в кожаных переплётах, книг лежали на письменном столе, на подоконнике и даже на полу. Что ещё было у него в кабинете? Над письменным столом висело чучело крокодила. В углу стоял скелет с горящей свечой в правой руке.
Петрозилиус Цвакельман уселся за письменный стол и предложил гостю стул напротив:
— Не хочешь ли присесть, дружище? Не желаешь ли табачку?
— С удовольствием!
Цвакельман, прищёлкнув пальцами, взял из воздуха серебряную табакерку, протянул её Хотценплотцу:
— Пожалуйста, будь любезен!
Хотценплотц взял добрую понюшку, с удовольствием понюхал и тут же расчихался. Чихал так, что заколыхался висящий над столом крокодил.
— Не табак, а сущий дьявол! Откуда такой?
— Собственного производства, — поскромничал волшебник. — Специальная смесь марки экстра-класса «Утешение для носа». Возьми ещё.
Хотценплотц сиял от удовольствия. Ему в голову пришла счастливая мысль. Ещё раз понюхав и прочихавшись, он предложил:
— Не могли бы мы состряпать одно дельце?
— Какое ещё дельце?
— С нюхательным табаком.
Цвакельман в раздумье наморщил лоб.
— А что ты мне можешь предложить взамен? Знаешь ведь: золото для меня всё равно что мусор.
— А кто говорит о золоте? Предлагаю кое-что получше. Подумай-ка!
Цвакельман глубоко задумался. Хотценплотц, помедлив, пришёл на помощь:
— То, что ты давно и безнадёжно ищешь.
— То, что я давно и безнадёжно ищу? — Волшебник насторожился. — Новую волшебную книгу?
— Нет! Слугу!
— Ой! И правда! — обрадовался волшебник. — Конечно, слугу! А он достаточно глуп?
— Глупее не бывает.
— Где же он?
— Здесь, в мешке!
Хотценплотц развязал верёвку, и на всеобщее обозрение явился Касперль в шляпе Сеппеля. Чтобы лучше его разглядеть, Цвакельман, щёлкнув пальцами, наколдовал очки. Надев их на нос, он тщательно осмотрел Касперля, а тот скорчил самую дурацкую мину, на какую только был способен.
— Он так же глуп, как выглядит? — усомнился волшебник.
— Ещё больше!
— Это хорошо, — довольно ухмыльнулся Цвакельман. — Просто великолепно! А как его зовут?
— Сеппель.
— Ага! Сеппель, я беру тебя. Умеешь чистить картошку?
— Разумеется, господин Шнакельман.
Волшебник вспылил:
— Ты коверкаешь моё имя! Кроме того, я не просто господин. Требую называть меня так: великий волшебник Петрозилиус Цвакельман. Заруби себе на носу!
— Слушаюсь, великий волшебник Цепродилиус Вакельцан! — ответствовал ему Касперль с самым невинным видом.
— Разрази тебя гром!
Волшебник схватил Касперля за шкирку и что было сил потряс.
— Думаешь, я позволю шутить над собой? Сейчас же превращу тебя в обезьяну или червяка!
Петрозилиус Цвакельман щёлкнул пальцами, и в его руке очутилась волшебная палочка. Но Хотценплотц не хотел никаких превращений. Схватив Цвакельмана за руку, он попытался его утихомирить:
— Сеппель коверкает твоё имя ненамеренно, дружище. Он настолько глуп, что даже не замечает, как это делает.
— Ах так! — Цвакельман немного успокоился и улыбнулся. — Хотценплотц, я не могу тебе сказать, до чего ж я рад! Этот Сеппель мне нравится. Он будто создан для моего дома. Сейчас я отправлю его на кухню, и пусть он там чистит картошку. А мы спокойно поговорим о цене.
— Да, да, приступим к делу, — нетерпеливо заметил разбойник.
— Предлагаю за него полмешка табака, — расщедрился волшебник.
— Всего полмешка? — удивился Хотценплотц. — Слишком мало за целого слугу.
— Ладно! Получишь целый мешок. По рукам? — И он протянул Хотценплотцу правую руку.
— Согласен!
Они ударили по рукам.
— С этого момента Сеппель принадлежит тебе. Можешь делать с ним всё, что пожелаешь!
Ночное приключение
Остаток дня Касперль провёл на кухне за чисткой картошки. Великий и злой волшебник, возрадовавшись, что кто-то другой занят картошкой, потребовал невероятного: на обед — семь котлов пюре, а на ужин — сотню клёцек в луковом соусе. Неудивительно, что вечером он пребывал в хорошем настроении. Довольный едой, он наконец отвалился от стола и добродушно похлопал Касперля по плечу:
— На сегодня хватит! Идём, Сеппель, покажу твою постель.
Касперль проследовал за волшебником через прихожую в маленький чуланчик с голой кроватью и столом.
— Это твоя комната, Сеппель, здесь ты будешь спать.
— Здесь? На голой кровати?
— Терпение! — Петрозилиус Цвакельман щёлкнул пальцами, и на железной сетке, откуда ни возьмись, появился соломенный матрас. Потом он щёлкнул второй, третий, четвёртый раз, и на матрас легли простыня, подушка, одеяло.
— Думаю, достаточно, — решил волшебник. — Укладывайся! Я тоже пойду спать. Спокойной ночи, Сеппель!
— Спокойной ночи, великий волшебник Эпрозилиус Дакелыпванц!
Волшебник молча удалился в свою спальню на пятом этаже башни.
Чуланчик Касперля располагался, как и кухня, в полуподвале. Через окно вдали виднелся огород, за ним начинался лес.
Окно было без решётки и легко открылось.
«Чудесно! — обрадовался Касперль, но тут же спохватился: — Боюсь, с утра волшебник опять заставит чистить картошку. Надо что-то предпринять».
Касперль подождал, пока стемнеет. Если он освободится, то придумает, как вызволить Сеппеля. У него уже было кое-что на уме. Главное — удрать отсюда! Но заснул ли Петрозилиус Цвакельман?
Касперль со всеми предосторожностями выбрался через окно в огород. Оглядел замок. Темно, хоть глаз выколи, и кругом мёртвая тишина. Прекрасно! Забор был не особенно высок. Однако, только Касперль попытался по нему вскарабкаться, произошло неожиданное. Кто-то, схватив его за воротник, сбросил с забора. Касперль неудачно приземлился на четвереньки. Кто это схватил его? Неужто великий и злой волшебник Петрозилиус Цвакельман собственной персоной?
Касперль огляделся.
Насколько можно было видеть, кругом ни души. А что, если волшебник догадался о намерениях слуги? «Попытка не пытка. Попытаюсь ещё раз в другом месте», — решил Касперль.
Задумано — сделано. Касперль пробежался вдоль забора. Может, перепрыгнуть? Не повезло и на этот раз. Беглец был схвачен за шиворот и отброшен, как куль…
Озадаченный Касперль передохнул немного на грядке с петрушкой. Напряг слух. Ни звука.
— Эй! Здесь кто-нибудь есть?
В ответ — тишина. Лишь за забором, в лесу, лёгкие ночные шорохи. «Наверное, я ошибся, — подумал Касперль. — Попробуем в третий раз». Однако влезать на забор больше не хотелось. «А что, если снизу?» И Касперль пополз на четвереньках вдоль забора, ощупывая по пути доски, чтобы найти лазейку. Вот наконец одна непрочно прибитая планка. Можно её отодвинуть и пролезть. «Замечательно!» — обрадовался Касперль. Сунулся в дыру. Но не тут-то было! И на этот раз его постигла неудача. Кто-то схватил Касперля за ноги и отбросил от забора. Мало того! Бац! Касперль получил такую затрещину, что вскрикнул от боли. Его крик разбудил волшебника. Тот зажёг свет и выглянул в ночном колпаке из окна пятого этажа.
— Что я вижу! — закричал он. — Сеппель решил удрать! Нельзя же быть таким глупым, дурачок! Из моего волшебного замка нет выхода. Если хочешь меня покинуть, должен получить разрешение. А я его тебе никогда не дам. Оставь все попытки, а то хуже будет! Иди лучше спать, Сеппель, и не мешай моему отдыху! Иначе…
У ног Касперля, ослепительно сверкнув, ударила молния. Касперль насмерть перепугался. Вверху, на пятом этаже, под громовой раскат смеха захлопнулось окно.
