Люк Бессон - Артур и война миров
ГЛАВА 18
Оправившись от первого испуга, Урдалак берет себя в рукоклешни. Сын напал на него внезапно, воспользовавшись эффектом неожиданности. Но страх прошел, и извилины повелителя начинают интенсивно функционировать. Как он мог попасть в такое смешное положение? Точнее, как мог Мракос, его собственный сын, которого он так любит, поставить его в это положение? Вопрос простой, но только на первый взгляд. Мракос действительно его сын, но отец слишком часто забывал об этом. Только время имеет обыкновение все расставлять по местам и воздавать каждому по заслугам.
― Как ты посмел напасть на собственного отца? ― восклицает Урдалак, пытаясь придать своему голосу хотя бы каплю волнения.
― А вы, отец? Как вы могли дважды бросить собственного сына? ― отвечает вопросом на вопрос Мракос, твердо решивший не поддаваться ни на какие ухищрения Урдалака.
― Значит, я должен быть наказан за то, что доверял тебе? ― спрашивает Урдалак.
Этот вопрос слишком сложен для ума Мракоса.
― К-к-как доверял? ― только и может выдавить он из себя.
― Дважды я оставлял тебя одного в опасных ситуациях, и я об этом не забыл. Но это были испытания, которые должны были закалить твой характер. Будущий повелитель обязан уметь сопротивляться ударам судьбы ― какими бы жестокими эти удары ни были. Дорога на трон никогда не бывает легкой. А тебя ждет трон. После меня ты унаследуешь все мои владения, ведь ты же мой единственный сын! Так неужели я должен защищать тебя от каждого дуновения ветерка, превращать тебя в тепличное растение? Не есть ли моя обязанность закалять твой характер и готовить тебя для тех свершений, которые тебе предстоят?! Ведь я подверг испытаниям не только тебя, но и себя! Разве ты не знаешь, как страдает отец, глядя, как его чадо борется за выживание? Я знаю, твои испытания были очень трудными, но будущий повелитель должен быть подобен горному дубу, а не плакучей иве, должен закалиться не только в огне вулкана, но и в адском пламени!
Сам того не замечая, Мракос раздувается от гордости. В сущности, все вчерашние мальчишки таковы: стоит им немного польстить, как их тут же распирает, словно воздушный шар, куда закачивают горячий воздух.
Лавируя между осматами, на площадь выскакивает Арчибальд и видит внука.
― Артур?!
― Дедушка?!
Они радостно бегут друг к другу: теперь им ничего не страшно, потому что они знают, что оба живы!
― О Артур! Как здорово! Нет, как это действительно здорово, что я тебя отыскал!
― Я тоже ужасно рад, дедушка! Но теперь я должен найти могучий меч, доверенный мне Селенией. Помоги мне!
И вот уже оба, дедушка и внук, ползают в пыли, пытаясь отыскать меч.
Урдалак по-прежнему стоит на балконе, а его сын Мракос держит свой меч у его горла.
― И потом, что бы ты стал обо мне думать, если б я не позволил тебе пройти через эти испытания? ― продолжает увещевать сына Урдалак. ― Ты бы сказал: «Отец мне не доверяет! Он считает, что я не способен стать правителем!» Но я никогда не сомневался в твоих качествах, а потому оказал тебе свое высокое доверие. Я знал, что из любых испытаний ты выйдешь еще более сильным, более могучим, готовым взять в руки бразды правления!
Мракос смущен. Он окончательно запутался. А что, если он с самого начала ошибался? Может, отец действительно много для него сделал, а он просто этого не заметил? Быть может, равнодушие и вечное недовольство Урдалака были всего лишь замаскированными свидетельствами его любви к сыну?
― Посмотри на свою армию, она перед тобой! ― продолжает Урдалак, указывая на толпу осматов, застывших на центральной площади городка. ― Они ждут тебя, юного и отважного правителя, который поведет их от победы к победе, к завоеванию двух миров!
― Э... а... вы, отец? ― обеспокоено спрашивает Мракос.
Его клинок уже не так сильно давит на шею Урдалака.
― Ну, а я... Мое время кончилось. Я удалюсь на покой и с радостью буду слушать рассказы о твоих успехах. Так совершает свой оборот великое колесо жизни. Звезда гаснет, но на ее месте тотчас загорается другая. И все так же светит нам в ночи!
Мракос улыбается. Смысл речей Урдалака ускользает от него, зато слова звучат очень красиво! К тому же, по совету Арчибальда, он начал учиться управлять своими эмоциями. И Мракос опускает руку, а вместе с ней и меч. Теперь, отдавая дань собственному хитроумию, улыбается Урдалак.
― Иди, сын мой! Поговори со своим народом!
Мракос необычайно взволнован, у него даже подгибаются колени. Он упрекает себя за то, что усомнился в своем отце.
― Не стоит так терзаться, сын мой! ― ободряет его Урдалак. ― Если бы я был на твоем месте, я бы поступил точно так же!
Окрыленный словами отца, Мракос робко подходит к перилам балкона и смотрит на собравшихся внизу осматов, которые перестали понимать, что происходит.
― Мои верные солдаты! Вот ваш новый командир! ― кричит Урдалак, и слова его разносятся по площади, достигая ушей осматов.
Отец хватает руки сына и высоко поднимает их. Разумеется, осматы изумлены такой стремительной передачей власти, но им никто никогда не оставляет времени на раздумья, а потому они все как один приветствуют нового командующего.
― О нет! ― стонет Арчибальд, видя, какой ужасный оборот принимает дело.
Мракос ошарашен мощным взрывом восторга, ставшим ответом на сообщение Урдалака, и в недоумении взирает на лес мечей, которыми потрясают осматы, подскакивая на месте и издавая дикие вопли. Никогда еще он не испытывал такого удовольствия, такого выброса адреналина, какой происходит, когда ты стоишь высоко над толпой и эта толпа восторженно тебя приветствует. Он настоящий повелитель мира, и он это знает и чувствует.
Единственный, кому ничуть не нравится новое положение Мракоса, ― это Артур.
― Бедный Мракос! Власть ― это ловушка, а ты, похоже, в нее угодил! ― вздыхает он.
Урдалак полностью согласен с мальчиком. Стоя за спиной сына, он злобно усмехается. Подождав, когда Мракос начнет махать руками, словно юный петушок, пробующий крылья, он изо всех сил толкает его в спину. Не понимая, что происходит, Мракос падает на балконные перила, они ломаются, и неудавшийся полководец летит вниз с высоты нескольких метров.
― Хватайте его! ― гневно кричит Урдалак с искаженным от ярости лицом. Если, конечно, предположить, что лицо его может исказиться.
Но осматы не двигаются с места: они окончательно запутались. То привязывай, то отвязывай, то радуйся новому командиру, то смотри, как новый командир летит с балкона... Да, тут есть о чем подумать, над чем пораскинуть мозгами. А учитывая, что мозги у осматов крайне неповоротливы, времени, чтобы ими пораскинуть, потребуется не меньше года. Понимая, что он командует бандой идиотов, Урдалак обреченно вздыхает.
― Это-бы-ла-шут-ка! Я-ваш-гос-по-дин! А теперь вперед, схватите Артура, Арчибальда и Мракоса и привяжите всех троих к жертвенному столбу, иначе я рассержусь и поджарю вас всех как обыкновенных мух! ― громогласно, едва не сорвав голос, кричит Урдалак.
Когда приказ звучит как раскат грома, осмат не думает. Он повинуется. Осматы хватают пребывающего в эйфории Мракоса, и вот он уже связан и прикручен к столбу вместе с Артуром и Арчибальдом.
― Я... мне... мне очень жаль, Артур! Мне... я... Я попался на его удочку! ― смущенно произносит Мракос: ему очень стыдно.
― Ничего, ― успокаивает расстроенного воина Арчибальд. ― Ты поступил как хороший сын. А он опять повел себя как дурной отец. Ладно, настанет день, когда он еще локти кусать будет!
― Может, и настанет. Только к тому времени наши локти он точно отрежет! ― с мрачным пессимизмом заключает Мракос.
Лицо Артура выражает крайнее недовольство. Мысль о том, что их могут нашинковать, как капусту, нисколько его не привлекает.
― У тебя есть соображения, как нам выкрутиться? ― спрашивает он Мракоса.
― Если бы я был настолько сообразителен и знал, как нам выбраться из этой мышеловки, я бы в нее не попал! ― не без проницательности замечает Мракос.
Спустившись с балкона, Урдалак направляется к пленникам.
― Друзья мои, готовьтесь умереть! ― шепчет Мракос, гордо выпячивая грудь. Он хочет достойно встретить свою гибель.
― Мы готовы! ― с мрачным достоинством отвечает Арчибальд.
― А я не готов! ― возражает Артур. ― У меня нет желания окончить свои дни сегодня, и уж тем более у этого столба! Надо найти выход! Или хотя бы могучий меч!
Урдалак спотыкается. По иронии судьбы он спотыкается о знаменитый могучий меч. Повелитель наклоняется и с удовольствием берет его в руки.
― Направляясь к вам, я размышлял, какой казни мне вас подвергнуть. Я придумал множество способов, однако все они показались мне недостойными таких героев. Но благодаря богине леса, которая расположила этот меч у меня на дороге, я чувствую, как моя фантазия заработала с удвоенной силой.
