Джанет Рэллисон - Моя прекрасная крестная
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Очнулась я от того, что ребра ужасно болели. Сначала я не поняла, в чем дело, но потом увидела, что циклоп несет меня у себя подмышкой. Я попыталась оттолкнуться от его руки, чтобы освободиться, но он быстро понял, что я хотела сделать, и сильнее прижал меня к себе.
— Глупая двуглазка, — прошипел он. — Люди с их маленькими глазками никогда не воспринимают магию всерьез. Видят только то, что хотят видеть. Плохо смотрят. Очень плохо смотрят.
— Отпусти меня! — крикнула я, царапая ему руку, но кожа оказалась как пластик. Даже царапины не осталось!
— Съесть мне эту зловонную деву? — он покачал головой и хрюкнул. — Хотя, скорее всего, на вкус она будет противная.
— Очень противная, — подтвердила я. — Поэтому тебе лучше меня отпустить.
— Может, мне переломать ей кости и оставить на потом? Скоро я проголодаюсь.
Оставив попытки выбраться из его хватки, я постаралась повернуться так, чтобы ребра мои окончательно не раздавили.
— Я уверена, скоро тут появится что-то получше меня. Кабан, например, или олень…
— Единорог был бы кстати, — произнес он и кинул меня на землю.
Только я собралась отползти подальше, как он поставил ногу на мое платье, и я уже никуда не могла от него деться.
— Дева будет петь, — прошипел он.
— Петь?
И тут я вспомнила легенду, в которой говорилось, что девушки пели, чтобы приручить единорога.
— Начинай! — заорал он так громко, что, наверно, распугал всех животных вокруг.
Я не могла сосредоточиться на какой-то одной песни. Мне вспомнилось сразу несколько, но их слова я никак не шли в голову. А когда над тобой нависает циклоп и клацает своими когтями, сосредоточиться вообще невозможно.
Он понюхал мое лицо.
— Может, если я разотру ее вместе с листьями, то на вкус она станет лучше.
— С Днем Рождения тебя, — запела я дрожащим голосом. — С Днем Рождения тебя, с Днем Рождения тебя, огромный ужасный циклоп. С Днем Рождения тебя!
— Громче, — скомандовал он.
И я запела громче. Голос надрывался, я фальшивила, но продолжала орать поздравительную песенку, после чего перешла к «Кукараче», а потом стала петь алфавит. Когда я дошла до К, Л, М, Н, циклоп выпрямился и принюхался.
— Что-то идет сюда, — сказал он. — Что-то похожее на лошадь.
Я перестала петь и огляделась, но как только это произошло, циклоп зарычал на меня.
— Пой еще!
Я опять запела и решила, что когда он уберет свою ногу с моего платья, то тут же помчусь в лес. Во мне теплилась надежда, что циклоп погонится за единорогом, а не за мной. А еще хотелось бы, чтобы животное проткнуло его своим рогом и убежало.
— Оооо… — запела я, но тут же остановилась. Сквозь тьму стал проникать свет от фонарика. Он светил прямо в глаз циклопу, тем самым ослепляя. Тот не мог закрыть его, поэтому отвернулся и, постанывая и ноя, закрыл лицо руками.
— Беги сюда! — прокричал Тристан, но я уже была на ногах и бежала к нему. Когда я оказалась рядом с ним, он, едва на меня взглянув, вложил мне в руки фонарик и сказал:
— Свети ему в глаз.
Я думала, что циклоп скроется от света в темноте леса, но он остался стоять на месте, рыча от злости. Я светила фонариком ему прямо в глаз, но он повернул голову в другую сторону и пошел на нас, стараясь не смотреть на свет. Монстр стал размахивать одной рукой, словно пытался таким образом схватить нас.
Тут до меня дошло: циклоп не привык убегать от людей и начинать не собирался.
Тристан двинулся ему на встречу, держа в одной руке копьё, а в другой что-то напоминающее какой-то цилиндр.
— Не подходи слишком близко, не подходи слишком близко, — повторяла я, но знала, что из-за рева циклопа, Тристан меня не услышит. Он обошел чудовище и стал прямо перед ним. Я испугалась, что громила бросится на Тристана, потому что его больше не защищал свет фонарика. Но не успел циклоп напасть, как Тристан поднял цилиндр вверх и сжал его. Из этого странного оружия вырвалась струя какой-то жидкости и попала монстру прямо в глаз.
Тот снова закричал, но на этот раз громче и отчаяннее. Крик стоял такой, что, казалось, содрогнулся весь лес. Он закрыл глаз руками и стал пятиться назад, подальше от света фонарика.
Неожиданно циклоп замолчал. Я посветила туда, откуда недавно шел звук, и поняла, почему он прекратился. Циклоп лежал без движения, а копье Тристана торчало у него из груди.
Когда наконец до меня дошло, что опасность миновала, я вся затряслась. Руки не слушались, отчего свет фонарика скакал, как сумасшедший.
Тристан подошел и пристально на меня посмотрел.
— Ты в порядке?
— Да.
Осмотрев меня с ног до головы и убедившись, что я не пострадала, Тристан перешел от беспокойства к злости.
— А теперь объясни мне, почему ты хочешь расстаться с жизнью? Может, это еще одно смертельное желание, о котором мне следует знать?
— Да не пыталась я себя убить, — выпалила я. — Сэр Уильям сказал всем в таверне, что завтра собирается пойти и убить циклопа. Я не думала, что ты успеешь вовремя вернуться, поэтому решила позаботиться обо всем сама.
Тристан посмотрел на меня как на сумасшедшую, а потом прошел мимо. Я посветила вслед ему фонариком, чтобы посмотреть, что он делает. В нескольких шага от меня находился его воткнутый в землю меч. Он одной рукой вытащил его и подошел к циклопу.
— Я вообще-то пыталась тебе помочь, — крикнула я ему.
— Я уже сыт по горло твоей помощью. Если ты еще раз попытаешься мне «помочь», то мы оба, в конце концов, погибнем.
Я сделала несколько шагов к нему.
— Знаю, ты мне не поверишь, но на мне чары неуязвимости. По пути в таверну, на меня напала шайка воров, и я разобралась с ними. А ведь у меня с собой ничего не было, кроме стека. Как ты это объяснишь?
Он дотронулся до циклопа, а затем посмотрел на меня.
— Шайка воров?
На его лице отразилось разочарование.
— Тебе вообще приходило в голову, перед тем, как сбежать из замка, что ехать по лесу в одиночку не лучшее решение?
— В том-то и дело, — стояла я на своем. — Я одолела их, что значит, на мне чары неуязвимости.
Тристан стал циклопу на грудь и потянул копье, пытаясь вытащить.
— Здесь мужчины не привыкли, что женщины могут дать отпор. Скорее всего, ты их порядком удивила и испугала, — он указал на тело циклопа, словно это доказательство его следующих слов: — Против него твои чары не сработали.
— Я не подумала, что циклоп не человек.
— Ну вот опять. Если бы ты лучше училась, то этого можно было избежать.
Я разозлилась.
— То есть в школе нас учат, что делать в случае нападения циклопа?
— Курс мировой литературы. А в частности я имел в виду «Одиссею».
Копье не удалось вытащить, оно сломалось, и Тристан с отвращением отбросил оставшуюся в руках часть в сторону. Еще раз воспользоваться им не получится.
Больше я про свою неуязвимость не говорила. А смысл? Он не воспринял мои слова всерьез.
— Посвети циклопу на голову, — попросил меня Тристан.
Я так и сделала, но, разгадав его намерения, не смогла на это смотреть. Раздался удар меча, и меня передернуло. Совсем скоро Тристан подошел ко мне, держа голову циклопа за волосы.
Он отдал мне меч, забрал фонарик и, освещая дорогу, двинулся в лес. Я не отставала, но старалась не смотреть на то, что он нес в руке. Какое-то время мы шли в тишине, следуя за лучом от фонарика.
— Спасибо, что спас меня, — поблагодарила я его.
Получилось как-то скованно, словно я выдавливала из себя эти слова.
— Всегда пожалуйста.
Над нами снова нависло молчание. Я старалась успевать за Тристаном и при этом не натыкаться на корни деревьев и камни.
— Так как ты нашел меня?
— Когда я приехал в таверну, то спросил у жены хозяина, где ты. Она не знала, но призналась, что ты интересовалась местонахождением пещеры циклопа. Узнав это, я тут же отправился на тобой, при этом проклиная тебя на чем свет стоит. По дороге нашел твою лошадь и меч, — я говорил, что не раз вспоминал тебя недобрым словом? — а потом услышал твой голос и пошел в ту сторону, откуда он доносился.
— А что ты ему прыснул в глаз? Кислоту?
Он покачал головой.
— В этом времени ее не так-то просто найти. Это просто разбавленный водой шампунь. Я и забыл, как он может жечь глаза, пока ты не принесла его с собой.
Так вот, что он держал в руке — бутылку «Пантин».
— То есть ты «зашампунил» циклопа до смерти? — эмоции от событий этого вечера переполнили меня, и я рассмеялась. — Эта история как раз для рассказа за королевским столом — Тристан и смерть от бутылки шампуня.
Он усмехнулся, но на меня не взглянул.
— Не смеши меня. Я все еще на тебя злюсь.
— Знаю, Тристан. Ты и так злился на меня последние восемь месяцев.
Он ничего не ответил. Оставшийся путь до наших лошадей мы больше не разговаривали.
