Джессика Джордж - Солнце и луна, лед и снег
Воспользовавшись паузой, ласси собралась с духом. Глупо было напоминать принцессе, что именно по ее решению ласси должна была прожить год в ледяном дворце. А до нее — Това, и тетушки, и бесчисленные другие девушки.
— Ну да, это я.
Внезапно губы принцессы Индейл растянулись в улыбке.
— Разумеется, ты можешь провести ночь в покоях моего дорогого принца, — промурлыкала она. — Приходи к парадным дверям на закате. — И она протянула руку к горшочку с желе.
Ласси, почти задыхаясь, отвела горшочек подальше.
— А почему я должна верить, что вы выполните свою часть сделки?
Глаза принцессы полыхнули красным.
— Тролли всегда держат слово, — произнесла она натянутым тоном.
Нечто в зеленовато-сером лице и выпученных глазах троллихи убедило ласси, что та не врет. Девушка вручила сияющий горшочек принцессе.
— Я буду у парадных дверей на закате, — сказала она.
Индейл ничего не ответила. Зажав в кулаке горшочек, второй рукой она захлопнула окно. Ласси с колотящимся сердцем вернулась вместе с Ролло к своей снежной пещерке. Не стоило дальше болтаться под принцессиными окнами: еще, чего доброго, рассердится и передумает.
За несколько минут до заката терпение у ласси лопнуло. Последние несколько часов она корпела над символами в своем словаре тролльского, на случай если увидит какую-нибудь резьбу внутри дворца. Но солнце опускалось все ниже, и, не в силах сосредоточиться, она поспешила к парадным дверям и постучала. Из ниши выступил тролль-часовой, Скарпхедин.
— Сторговала свои чесальные гребни, а?
— Горшочек яблочного желе, — ответила ласси. — Принцесса велела меня впустить. Пожалуйста.
— Мне не положено пускать тебя, пока она не придет, — сказал он. — Ты уверена, что хочешь туда? Еще не поздно убежать.
— С чего это мне бежать? — Ласси была почти в обмороке от перспективы снова увидеть принца, и вопрос тролля не имел для нее смысла. — Я так близко!
— Не так близко, как ты думаешь, — раздалось в ответ.
Скарпхедин нагнулся, словно хотел поделиться очередным секретом. Он открыл рот ровно в тот момент, когда распахнулись золотые двери. Стражник выпрямился и отвесил поклон.
Одетая с ног до головы в сочный пурпур с серебряным кружевом и бисерной вышивкой, там стояла улыбающаяся принцесса троллей.
— Привет, человечек, — сказала она. — Сейчас я отведу тебя в покои моего нареченного. Разумеется, его там не будет несколько часов. У нас бал по случаю нашей свадьбы.
— Но…
— Уверяю тебя, он вернется к себе где-то между полуночью и зарей. Разумеется, на рассвете ты должна уйти.
— Прекрасно.
Ласси подумала о веретене и чесальных гребнях в ранце за спиной и о трех оставшихся ночах. Она найдет способ его освободить. Как-нибудь.
Она следовала за принцессой по длинным коридорам из золота, устланным пышными коврами и убранным шелковыми гобеленами. Тут были вазы тонкой восточной работы, мраморные статуи и красивые картины. Имелись также маленькие пьедесталы, на которых были выставлены маслобойки и терки для сыра. В одной из приемных, через которые они проходили, свисал с потолка полный набор кухонных кастрюль.
Одна из дверей распахнулась, когда они проходили мимо, и оттуда выступил фавн в голубой ливрее. У него за спиной ласси разглядела громадный ткацкий стан с натянутым на него незаконченным гобеленом. Фавн попятился к стене, согнулся в глубоком поклоне и не разгибался, пока они не прошли. При виде его ласси ощутила прилив надежды, но это был не Эразм.
— Идем, идем, — щелкнула пальцами Индейл, и девушка вздрогнула.
Они остановились перед дверью из выложенного жемчугом серебра. Принцесса распахнула ее и жестом пригласила ласси войти. Они с Ролло робко переступили порог комнаты. Дверь с грохотом захлопнулась за ними.
— Пробудешь здесь до рассвета, а тогда я приду тебя забрать, — крикнула принцесса через дверь.
— Мне она не нравится, — сказал Ролло, когда шаги троллихи затихли.
Ласси только фыркнула, скидывая парку и верхние сапоги. Ее высочество принцесса Индейл была жестокой расфуфыренной уродиной.
— Она тролль, и этим все сказано.
Вместе с Ролло она исследовала покои принца. За большой, богато обставленной гостиной обнаружились спальня и умывальная. Все это напомнило ласси покои в ледяном дворце, хотя здесь обстановка была из золота, усыпанного драгоценными камнями. На скамеечке для ног возле камина лежали книги на норвежском и немецком языках, на столике у окна стояла шахматная доска с незаконченной партией. В спальне ласси обнаружила на одной из подушек единственный темный волос. Она намотала волос на верхнюю пуговицу жилета, вспомнив, как подобным же образом запасла волос Товы.
Это отрезвило ее еще больше. Девушка устроилась в кресле в гостиной, Ролло улегся у ее ног. Ласси пыталась читать одну из книг, лежавших на скамеечке, а волк подремывал. То, что он именно подремывал, а не спал, она определяла по тому, что уши его реагировали на любые шаги в коридоре, даже самые тихие.
Золотые часы на каминной полке вызванивали два часа, когда серебряная дверь отворилась. Ласси, несмотря на волнение, клевала носом над книгой и от звука резко проснулась. Они с Ролло моментально оказались на ногах, книга соскользнула на пол.
В комнату вошел кентавр. Поперек его конской спины был переброшен принц. Он лежал лицом вниз, руки свисали с одной стороны, а ноги с другой.
— Он мертв?
Ласси стиснула ворот. Колени у нее подогнулись, нижняя губа задрожала.
Кентавр взглянул на нее со странным выражением — с равной долей жалости и беспокойства.
— Нет, просто… спит.
Он прошествовал через гостиную в спальню. Ласси и Ролло последовали за ним. Легким движением спины кентавр опрокинул принца на кровать.
— Госпожа, — пробормотал он с поклоном и ушел.
Ласси тихонько приблизилась к постели. Ролло остался у двери, чтобы не мешать ей. Дрожащей рукой она взяла принца за плечо.
— Проснитесь… ваше высочество, — негромко произнесла она.
Он не шелохнулся.
Она тряхнула его за плечо и произнесла еще раз, громче:
— Проснись, мой исбьорн!
Никакого отклика.
Следующие несколько часов, до самого рассвета, ласси и Ролло перепробовали все, чтобы разбудить принца. Девушка кричала и трясла его, волк лизал его лицо и даже легонько прикусил за плечо. Ласси колотила в наружную дверь, умоляя о помощи, но никто не пришел. Она вылила юноше на голову кувшин воды с умывальника, но он не пошевелился. Когда за ними пришла принцесса Индейл, ласси сидела съежившись на кровати рядом с принцем, сжимая его ладонь и плача. Принцесса самодовольно улыбалась, пока ласси собирала парку, сапоги и ранец.
— У меня есть кое-что еще, — тихо сказала девушка, когда они пересекали передний зал.
Она сбросила ранец и выудила оттуда золотые чесальные гребни. Взяв шарик нечесаной шерсти, подаренный ей второй тетушкой, она трясущимися руками принялась за работу.
Принцессу троллей это зрелище заворожило. Прочие придворные тоже собрались вокруг поглядеть. От их тухлого дыхания и светящихся глаз ласси едва не сомлела.
— Возвращайся на закате, — приказала ей принцесса Индейл спустя несколько минут. — Расчешешь для меня шерсть как следует, а потом я оставлю гребни себе. В обмен можешь провести еще одну ночь в покоях принца.
Чуть живая, девушка кивнула и убрала гребни и шерсть. Холод за стенами дворца был как пощечина. Брови и ресницы мгновенно покрылись инеем, кожа на лбу натянулась. Дрожа даже в парке, ласси потопала вокруг дворца к своей пещерке. Она заползла внутрь и уснула, положив голову на бок Ролло.
Глава 30
На следующую ночь все практически повторилось. Принцесса Индейл и несколько дюжин ее придворных пронаблюдали, как ласси расчесала шерсть в аккуратную скрутку, и принцесса оставила девушку в покоях принца. У ласси еще кружилась голова оттого, как таращилась на нее королева сквозь двери бального зала: она была еще страшнее своей дочери. В ожидании принца девушка не могла даже притворяться, будто читает, а он снова явился в том же состоянии — лежа без сознания поперек спины того же самого кентавра.
Кентавр перекатил его на кровать, поклонился ласси и ушел. Она пыталась остановить его, чтобы спросить, что происходит, и даже осмелилась коснуться его руки, а потом и конского бока, но он даже не взглянул на нее. Глядя прямо перед собой, он вышел из комнаты, захлопнув двери и заперев их, несмотря на ее мольбы.
— Ладно! Отсюда помощи ждать не приходится, — сказала она Ролло. Однако ей вспомнилось сочувствие в глазах кентавра накануне ночью. — Возможно, ему под угрозой смерти запрещено разговаривать со мной.
Еще одна ночь ушла на бесплодные попытки разбудить принца. Ласси дергала его за волосы, со всей силы била по щекам, хотя у самой от этого наворачивались слезы. Он не отзывался, и последний час, проведенный вместе с ним, ласси просто лежала рядом и наслаждалась знакомым звуком его дыхания.
