Джоди Андерсон - Пташка Мэй среди звёзд
Со стороны казалось, будто Кливил и Пессимист перетягивают канат. Злодею повиновалась невидимая сила, а кот изо всех сил упирался лапками, и все друзья Мэй помогали ему.
В зале поднялся ураган. Вдоль стен летали диадемы, вилы, кнуты, цепи и блокноты. Саван трепетал над головой девочки, подхваченный ужасным вихрем, который вызвал Бо Кливил. Одной рукой она отвязала его. Мантия улетела вверх и накрыла злодею лицо.
В грохоте и реве бури духи тьмы ошеломленно уставились на девочку. Она была потрясающе, невообразимо живая. На ее купальнике по-прежнему вспыхивали сверхновые, черные волосы развевались. Мэй лихорадочно осмотрелась, придумывая, как бы сбежать, и тут увидела, что ей поможет.
— Дайте стрелу! — прокричала она капитану.
Первая стрела лежала рядом с лапкой Пессимиста.
— Мэй нужен тот стрела, — заорал сквозь рев урагана Фабио.
Беатрис передала его слова Люциусу, тот крикнул Тыкверу, а призрак, не выпуская ноги мальчишки, протянул длинную руку и подцепил с пола стрелу.
Вскоре она оказалась в руках у Мэй.
Девочка сорвала с плеча лук и натянула тетиву. Затаив дыхание, Мэй сосредоточилась на цели и выстрелила.
Стрела попала точно в ладонь Бо Кливила. Его рука дрогнула и стала серебряной. Злодей пошатнулся, и стены зала сотряс жуткий вопль.
Друзья полетели вниз, шлепнулись друг на друга, и тут же вскочили.
— Неплохо! — выдохнул мальчишка, широко раскрыв глаза. В них сверкало восхищение.
Духи тьмы растерянно замерли.
Саван Мэй плавно опустился на пол. Девочка схватила его и накинула на плечи.
Нечисть яростно взревела и полезла вниз по балконам.
Глава тридцать пятая
Шкаф Буккарта
Бо Кливил завывал от боли. Балконы тряслись. В дверях возникла орда рычащих гоблинов.
— Сюда! — крикнула Беатрис и полетела в другую сторону.
Внезапно с нижнего балкона спрыгнули зомби и преградили друзьям путь.
Те замерли, окруженные со всех сторон. Две стены темных духов надвигались друг на друга. Мэй и ее товарищи сбились в тесный кружок. Гоблины дружно зарычали:
— Гррррр!
Что на гоблинском означало: «Вы только гляньте. Вот это чучела!»
Зомби завыли:
— Оооооууууурррх!
Что на их языке конечно же означало: «Оооооууууурррх!»
И тут древняя вражда вспыхнула снова. Зомби и гоблины прыгнули друг на друга, совершенно забыв про беглецов.
Мэй и Беатрис растерянно переглянулись.
Друзья благополучно выскочили в коридор. В бессильной ярости Бо Кливил испустил жуткий вопль. Двери зала рухнули.
Беглецы неслись по коридору. Вокруг все дрожало, словно в Южном местечке началось землетрясение.
— Ооооой, — простонал Тыквер.
Они добежали до поворота, и тут по коридору пронесся ужасный крик. Оглушительный звук гнал беглецов вперед, словно ураган.
Вопль Бо Кливила гремел со всех сторон одновременно: «Мэй Бееерд!»
— Скорее! — подгонял друзей Люциус.
Мэй бежала в хвосте, прижимая к груди Пессимиста. Они понеслись по коридору в сторону комнаты Буккарта и Ленивой лестницы. Возле ступеней, которые вели к спальне, Мэй остановилась.
Тыквер обернулся на бегу и замер. Остальные тоже встали. Никто не понимал, почему девочка медлит.
— Мне туда, — печально сказала Мэй. — Кажется… — Она посмотрела на ступеньки. Нет, это ей не казалось. — Я знаю.
Сзади раздался грохот и рев целой оравы темных духов. Друзья не сдвинулись с места. Тыквер стоял как громом пораженный.
— Не медли! — крикнула Беатрис.
Мэй неуверенно покачала головой:
— Я не знаю, можно ли вас бросить.
— Ты решить, — сказал Фабио. — Ты за этим так долго идти, маленький Птичка. Давай!
— Миоу. — Пессимист завозился и многозначительно посмотрел на хозяйку: маме они тоже были нужны.
Отовсюду неслись рев, рык и вой. Нечисть заполнила все коридоры.
Мэй оглядела друзей:
— Но как вам отсюда выбраться?
— Это не беда! — заверил ее Люциус. — Я знаю как.
В глазах Беатрис дрожали слезы.
— Мы справимся. — Она крепко обняла Мэй. — И тебя с собой не возьмем. Нет времени прощаться. Иди!
Фабио обнял девочку и чмокнул кота в макушку. Люциус тоже смущенно обнял Мэй и почесал Пессимиста за ушком. Девочка стояла у лестницы, все еще не зная, как поступить. С ней не попрощался один Тыквер. Он стоял, прислонившись к стене, и смотрел в сторону.
— Тыквер?
— Тебе надо идти, — сказал призрак, потупившись. — Я знаю. Всегда знал, что так будет.
Он взглянул на нее с печалью в огромных черных глазах.
— Тыквер…
Мэй шагнула к нему, и тут поблизости что-то с грохотом рухнуло. В коридор хлынула орда гулей.
Мэй и ее друзья переглянулись в последний раз. Фабио схватил Тыквера за рубашку, и Люциус повел всех к лестнице. Один за другим они скрылись из виду. Тыквер летел в хвосте.
Последнее, что увидела Мэй, было его грустное лицо. Клок волос качался у призрака на макушке, длинная рука беспомощно протянулась к ней. Беглецы свернули за угол.
Мэй судорожно вздохнула, развернулась и побежала вниз по ступенькам.
* * *Через минуту она уже стояла перед шкафом Буккарта. Мысленно загадав желание миллионам звезд, Мэй схватила дверную ручку и рванула ее. Девочка и кот остолбенели.
Вдоль стен громоздились бесчисленные коробки с туфлями, висели ряды черных костюмов. На полу в центре чернела небольшая лужица: совсем не такая, как все остальные лужи, — в черной, зияющей бездне свистел ветер, мерцали звезды.
Рядом с лужей был небольшой диск со стрелкой в центре. Его окружала карта Земли, поделенная на четыре части. Все они были окрашены в разные цвета. Крошечные огоньки отмечали расположение четырех порталов. Мэй поднесла палец к губам и робко повернула указатель к звездочке с подписью «Болотные Дебри».
Оставалось только прыгнуть.
Девочка медлила. Она посмотрела на дверь. За ней остались самые жуткие чудовища: гули, гоблины, Бо Кливил. Но там остались ее друзья и целая страна, жителям которой нужна помощь.
Ее помощь.
Мэй снова поглядела на лужицу. Где-то там, в глубине, осталась мама, все самое милое, теплое и родное. Там был дом.
Девочка вглядывалась в сверкающую черноту.
— Киса, я не могу! Не могу их бросить.
Мэй подбежала к дверям и выскочила в коридор, заполненный гулями. Страшилища рванулись к ней.
Прижимая к груди кота, Мэй попятилась и оглядела спальню. Где спрятаться, как сбежать?
Взгляд упал на дверь гардеробной. Это был единственный путь.
Мэй встала на край лужи, зажмурилась, досчитала до трех — и обернулась.
Гули влетели в комнату.
Мэй набрала в грудь воздуха и прыгнула.
Глава тридцать шестая
Ночь
В черном небе изредка вспыхивала молния, и ее отсветы сверкали в каплях дождя. Далеко внизу темнело крошечное озеро.
Грозовые тучи закрыли луну, а потому она не видела, как из воды с шумным плеском вынырнула маленькая девочка. Она выбралась на берег, проползла на четвереньках по грязи и упала в нескольких шагах от берега, словно жалкая, мокрая мышь.
Мэй вытащила из-под савана Пессимиста. Она глубоко вздохнула и перевернулась на спину, глядя в далекие небеса.
Неужели получилось? Неужели все, правда?
Мэй села, потом встала на ноги и, пошатываясь, оглядела деревья, колючие заросли, небо. В вышине не было ни звездных вспышек, ни серой мглы.
Просто ночь.
Мэй набрала полную грудь воздуха. И вдруг рассмеялась. Она раскинула руки, запрокинула голову и закричала. Девочка скакала кругом, а Пессимист сидел в сторонке, немного смущенный таким недостойным поведением.
Мэй прыгала, пока ноги не начали заплетаться. Тогда она снова упала в траву и ласково погладила грязь. Девочка посмотрела на купальник. Он больше не сверкал. Сердце у нее заныло. Она провела рукой по ткани и подняла глаза к небу.
* * *Мэй летела сквозь колючие заросли, не обращая внимания на шипы. Она хотела знать, что вернулась домой, но не могла поверить в это, пока своими глазами не увидит Седые Мхи.
Наконец-то!
Мэй выбежала на лужайку и остановилась. Во всех комнатах горел свет. Девочка этого не знала, но свет горел в окнах дома каждую ночь с тех пор, как она пропала. Мэй сделала робкий шаг, побежала, но вдруг остановилась и опять взглянула на небо.
Где-то далеко она была кому-то нужна. Где-то далеко ее считали отважной воительницей.
Мэй посмотрела на окна. В одном из них виднелось печальное лицо в окружении каштановых кудряшек. Мама еще не заметила девочку.
Мэй с Пессимистом в руках взлетела на крыльцо, перепрыгивая через две ступеньки за раз. И вдруг остановилась как вкопанная. В груди похолодело. На мохнатом коврике лежал конверт со знакомой печатью. Мэй подняла его и вытащила письмо.
