Йозеф Лада - Сказки дядюшки Римуса (сборник)
На другой день отправились оба к краалю Барана. Остановились на вершине холма, смотрят вниз. А Баран их приметил. Он как раз вышел из крааля подышать свежим воздухом и раздумывал, где бы найти травы посочнее. Побежал он тотчас же к своей жене и кричит ей:
— Боюсь, пришёл нам с тобою конец! Шакал с Леопардом идут сюда. Что нам делать?
— А ты не бойся, — сказала жена. — Возьми ребёнка на руки, выйди им навстречу да щипни малыша посильней, чтоб он заревел, будто голоден.
Баран послушался, взял на руки ребёнка и пошёл навстречу Леопарду с Шакалом. Как увидал Леопард Барана, обмер он опять со страху и хотел убежать. И удрал бы, конечно, да Шакал был хитёр: на всякий случай привязал к себе Леопарда крепким ремнём.
— Ну, иди, иди, — говорит Шакал Леопарду.
Тут как щипнёт Баран своего малыша, тот как зальётся! А Баран кричит Шакалу:
— Вот молодец, что притащил нам на обед Леопарда! Слышишь, малыш мой как ревёт, есть просит!
Услышал Леопард эти страшные слова, шарахнулся да пустился бежать сломя голову и Шакала за собой поволок. Так и тащил Шакала через горы и долы, по кустам и по скалам и только тогда дух перевёл и назад оглянулся, когда добрался до дома, сам чуть живой, с полумёртвым Шакалом.
Вот как спасся от смерти Баран.
Заяц и Обезьяна
— Эх ты, — сказала Обезьяна Зайцу, — храбрец! Всё-то оглядываешься, косишься во все стороны! Минутки не посидишь спокойно!
— Глянь на себя, — ответил Заяц. — Всё-то ты чешешься, то здесь, то там!
Вот и решили они: весь день-деньской, от восхода до заката, просидят рядышком. Заяц обещал не коситься по сторонам, не оглядываться; Обезьяна обещала, что не почешется ни разочка.
Пришёл назначенный день. Чуть проглянуло солнце, друзья уж сидели рядышком. Заяц твёрдо уставился глазами в землю. Обезьяна сидела смирно, сложа руки на груди; не шевельнёт ни пальчиком.
Просидели они так до полудня. Не стало терпения у Обезьяны, она и говорит:
— Когда я была на войне, пули ранили меня и сюда, и сюда, и вот тут, и вот здесь!
А сама пальцем показывает, куда попадали пули, да всякий раз ковырнёт, ковырнёт, будто ненароком.
Заяц — тот крепился, крепился, никак не совладает со своими глазами. Вот и он говорит:
— Когда я на войне был, со всех сторон налетали на меня враги. Уж я со страху кидался то туда, то сюда, то влево, то вправо!
И куда укажет Заяц, в ту сторону быстро стрельнут его глаза.
Так и высидели до заката Заяц и Обезьяна, и оба сдержали слово: Заяц не оглянулся ни разу, а Обезьяна ни разу не почесалась.
Слоновая шкура
Родила однажды Ласочка ребёнка и говорит своему мужу Ласке:
— Сшей мне за это платье, какое мне хочется.
— Из чего ж тебе сшить платье? — спрашивает Ласка.
— Я хочу платье из слоновой шкуры! — отвечает Ласочка.
Самый хитрый зверь в лесу — Ласка. Вот отправился зверёк в лес и пошёл к Дождевому Червю, и к Курице, и к Кошке, и к Собаке, и к Гиене, и к Леопарду, и ко Льву, и к Слону, — приходит к каждому и говорит:
— Моё поле всё заросло травой; очень прошу, приходи завтра, помоги её выполоть.
…Началась у Слона со Львом драка.
И каждый сказал, что охотно поможет.
Чуть свет вышел на Ласкино поле Дождевой Червь с мотыгой и копьём. Придя на поле, воткнул в землю копьё, взмахнул мотыгой и принялся за работу.
Скоро пришла и Курица.
— Кто вперёд меня пришёл? — спрашивает она Ласку.
— Вон, Дождевой Червь, — отвечает Ласка.
Кинулась Курица к Червяку и проглотила его; потом взялась за работу.
Только взялась за работу — приходит Кошка.
— Кто вперёд меня пришёл? — спрашивает она Ласку.
— Червяк, — говорит Ласка, — только Курица, что работает вон там, съела его.
Как увидала Кошка Курицу — мигом к ней, разорвала и съела. А потом взялась за работу.
Тут приходит Собака. Как узнала, что Курица съела Червя, а Кошка сожрала Курицу, набросилась и сама на Кошку, разорвала и съела. А потом принялась за работу.
Потом пришла Гиена.
— Если, — говорит, — Курица съела Червя, а Кошка — Курицу, а Собака — Кошку, почему мне не съесть Собаку?
И съела, и взялась за работу.
Потом пришёл Леопард. Рассказала ему Ласка всё как было; кинулся он на Гиену, убил и сожрал. А сам принялся за работу.
Тут пожаловал Лев. Услыхал обо всём от Ласки, бросился на Леопарда, одолел его после короткой схватки и разорвал. А потом принялся за работу.
Пришёл, наконец, и Слон со своей мотыгой.
— Братец Ласка, — говорит, — кто вперёд меня пришёл?
— Червяк, — отвечает Ласка. — Только Курица его съела.
— А где же Курица?
— Кошка съела.
— А Кошка где?
— Собака съела.
— А где Собака?
— Гиена съела.
— А где Гиена?
— Леопард сожрал.
— Где же он, Леопард?
— Лев растерзал его.
— Где ж этот Лев?
— Вон там, работает в поле, — сказала Ласка.
Помчался Слон ко Льву, чтоб задать ему трёпку. А хитрая Ласка приготовила ловчую яму, в дно вогнала острый кол, а сверху всё закрыла циновкой и присыпала землёй. Как началась у Слона со Львом драка, свалился Слон в эту яму, а Лев удрал в лес.
Тогда опустилась Ласка в яму, содрала со Слона шкуру, принесла эту шкуру жене своей Ласочке и говорит:
— Ну, жёнушка, вот тебе и обновка!
Всех-Вас
Гиена кормила своих детей вот как: собирала в лесу кости и приносила им. Только придёт ночь, отправляется Гиена на добычу, а с рассветом бежит домой с костями.
Как-то раз ушла Гиена в лес, а Шакал забрался в пещеру, где сидели дети одни. Завёл он со щенками разговор и спрашивает, как их зовут. Каждый назвал своё имя.
— А меня зовут Всех-Вас, — говорит Шакал.
Услыхал Шакал, что Гиена возвращается, спрятался. Вернулась Гиена, принесла своим детям мяса. Щенки, как всегда, спросили:
— Для кого это мясо?
— Для всех вас, — сказала Гиена.
Ночь пришла, опять побежала Гиена в лес. Она и не приметила, что Шакал в пещере. Только Гиена из пещеры, вылезает Шакал из угла, говорит щенкам:
— Меня зовут Всех-Вас. Отдайте мне мясо, ведь оно — для меня. Вы слыхали, как ваша мать сказала: для Всех-Вас!
— Правда, так, — ответили дети и отдали мясо Шакалу.
Сожрал он его, не оставил ни крошки. А дети только зубами пощёлкали. Спрятался Шакал снова.
Так и пошло, день за днём. Вернётся Гиена с добычи, принесёт костей или мяса и скажет:
— Вот, принесла для всех вас.
Уйдёт Гиена опять, заберёт Шакал мясо и кости, сожрёт. А дети Гиены всё сидят и голодают.
Много времени прошло, ничего не примечала Гиена. Шакал отъелся на жирном мясе, на сладких костях.
Случилось раз, сказала Гиена детям:
— Ну-ка, выходите на свет!
Вышли детёныши из норы. Увидела Гиена, что все они тощие, кожа да кости. Хоть один был бы в теле!
— Куда же вы мясо девали, что я вам таскала? — спросила Гиена.
— Его съел Всех-Вас! — отвечали щенки.
— Кто ж такой этот Всех-Вас? — спросила Гиена.
— Так зовут Шакала, — сказали щенки.
— Где ж этот Шакал?
— Да там, в норе, — отвечали щенки.
Сунула Гиена морду в нору, увидала Шакала, кричит:
— Пошёл вон отсюда, обманщик! Конец теперь твоему обману!
— Ладно, — говорит Шакал, — сейчас вылезу.
Высунул он из норы свои уши и говорит Гиене:
— Вот мои туфли, возьми-ка их, а там и я выйду.
Зла была Гиена, как схватит уши, как швырнёт их в сторону, и не приметила, что вместе с ними вылетел из норы Всех-Вас. Стоит Гиена у норы, дожидается, чтобы вылез Шакал.
«Вот, — думает, — сейчас разорву его!»
А Шакал у неё уж за спиной.
— Оборотись, Гиена, вот он я, домой бегу!
И пустился прочь. Гиена — за ним. Шакал только крикнул: «Раз, два, три! Раз, два, три!» — и пропал, не догнала его Гиена.
Защёлкала Гиена зубами, оглянулась на тощих щенков и говорит:
— Дай срок, с тобой посчитаюсь, обманщик!
Обезьянье озеро
Пришёл однажды голод. Никто не мог раздобыть пищи, все сидели грустные. Как бы добыть еды? Вот пошла Гиена в лес поискать какой ни на есть добычи. Подходит к озеру, а в озере купается большая стая обезьян.
Она и говорит им:
— Шкура у меня больно грязна. Позвольте мне искупаться с вами!
Обезьяны в ответ:
— Купайся, Гиена, озеро — для всех, купайся, сестрица.
Полезла Гиена в воду, полощется вместе с обезьянами, а тем и невдомёк, что она их сожрать хочет. Потихоньку подобралась Гиена к одной обезьянке, схватила и мигом под воду. Спрятала её в сторонке; обезьяны и не приметили, что она исчезла.
