Сергей Козлов - Всё-всё-всё о Ёжике
«Что я, Филин, что ли? — думал Заяц. — Стихи писать! У меня и очков нету…»
А Ёжику с Медвежонком вдруг стало грустно-грустно, оттого что у них в лесу нет ни одного великого поэта, который бы всё как есть написал и про дождь, который, как цапля, ходит по тростниковой крыше, и про печёную картошку с хрустящей корочкой, от которой, когда её разломишь, идёт золотой дымок.
Вместе с Землёй
Три дня лил дождь и смыл весь снег.
Ёжик с Медвежонком раньше думали: такого не может быть, — но такое было.
Потом ударил мороз.
Деревья лопались и кричали, но Ёжик с Медвежонком ничем не могли им помочь.
Птицы замерзали на лету.
Земля была каменная.
А ночью высоко в небе зло блестели звёзды.
Потом опять пошёл дождь, и лес стоял полный тумана, и пахло землёй и палой листвой, как ранней осенью.
Ёжик с Медвежонком шли по лесу и не верили своим глазам: много деревьев переломились пополам и теперь в разные стороны торчали их белые кости.
— Как страшно! — шептал Ёжик.
Медвежонок молча шёл рядом. Медвежонок молчал и только вертел головой.
— А правда, что мы летим и крутимся? — вдруг спросил он.
— Не знаю, — сказал Ёжик.
— Дед говорил: «Земля круглая, она крутится, — Медвежонок показал лапой, — и летит в темноте».
— Как же в темноте? — сказал Ёжик. — А солнце?
— Не знаю, — сказал Медвежонок.
— И крутится?
— Ага. Волчком.
— А куда летит?
— Этого и дедушка не знал. Нет, погоди, он говорил: «Она крутится вокруг Солнца! Один раз обкрутится, и пройдёт год».
— А кто же её крутит?
— Не знаю, — сказал Медвежонок. — Только когда она крутится вокруг себя, она поворачивается к солнцу то одним боком, то другим.
— Что ж ты мне раньше не сказал? — обиделся Ёжик.
— А что было бы, если б я тебе сказал раньше?
— Я бы знал, — сказал Ёжик.
— Ну и знал, ну и что?
— Как что? Я бы смотрел, примечал.
— Земля большая, — сказал Медвежонок. — Этого сразу и не заметишь, но дедушка — знал.
Они вышли на свой любимый холм.
Река лежала под сизым льдом, и это было ни на что не похоже: река подо льдом, а вокруг — ни клочка снега.
— Вот встань сюда, — сказал Медвежонок. И свёл Ёжика с вершины холма. — Стой здесь. Я сейчас.
И перебежал на другой склон.
— Ты меня видишь?
— Нет, — сказал Ёжик.
— А теперь я буду подниматься.
И Медвежонок стал подниматься к вершине.
— Вижу! — закричал Ёжик. — Уши!
— Что я, заяц? — крикнул Медвежонок. — У меня же уши по бокам!
— И голову! Самую макушку! — крикнул Ёжик.
— Ну вот: так появляется солнце, — важно сказал Медвежонок. — Так оно восходит.
— Это мы с тобой сто раз видели, — сказал Ёжик. И тоже поднялся на вершину холма.
— Я сейчас был солнцем, — сказал Медвежонок. — Я в о с х о д и л. А на самом деле это не солнце всходит, а мы вместе с Землёй нагибаемся, понимаешь?
— Нет, — сказал Ёжик.
— Если б мы могли наклонить немного к реке холм, я бы встал, где стоял, а ты — у реки, и я бы тебя увидел, как мы по утрам видим солнце.
— Погоди, — сказал Ёжик. — Давай сначала. Значит, я стою у реки, я — солнце.
— Ага, — сказал Медвежонок.
— А ты стоишь там, где стоял, на том склоне.
— Правильно, — сказал Медвежонок.
— Ты — Медвежонок, я — солнце, и, если бы холм наклонился, ты бы меня увидел, как мы по утрам видим солнце.
— Верно! — обрадовался Медвежонок. — Меня дед всё лето учил, а ты сразу понял…
Весь лес вокруг, и река, и лес за рекой были тихи и туманны.
— Как тихо, — сказал Ёжик. — Неужели мы крутимся и летим?
Они тихонько спустились с холма.
— Летим, — сказал Медвежонок. — И никто там, во тьме, о нас не знает.
— И мы ни о ком не знаем, — сказал Ёжик.
— Потому что Земля большая, а дедушка говорил: тьма — ещё больше.
— Как грустно! — вздохнул Ёжик.
— Ещё бы! — сказал Медвежонок.
Они шли, и вокруг пахло осенью.
— Вот придём домой, — сказал Медвежонок, — затопим печь, сядем, будем глядеть на огонь.
— Заварим чайку, — сказал Ёжик.
— Ага! С мятой и брусничным листочком, — подхватил Медвежонок. — Знаешь, какой брусничный листик…
— Погоди! — сказал Ёжик.
И тут они увидели птицу.
Она, как живая, лежала, раскинув крылья, и будто всё ещё летела, летела и не знала, что лежит на земле.
— Замёрзла, — сказал Медвежонок.
Ёжик ничего не сказал.
— Надо её похоронить, — сказал Медвежонок.
Сбегал за лопатой, и они вырыли ямку на самой верхушке холма, и Медвежонок осторожно принёс птицу.
— Здесь ей будет хорошо, — сказал Медвежонок.
И засыпал птицу землёй.
— Нужен камень, — сказал Ёжик.
Прикатили от реки большой голый валун.
Ёжик сбегал за угольком и нацарапал:
ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ПТИЦА ОНА ВМЕСТЕ С ЗЕМЛЁЙ ЛЕТИТ ВО ТЬМЕА ночью пошёл дождь, и к утру от надписи ничего не осталось.
В холодном небе
Облетели с деревьев листья, небо стало большим и бездонным — так пришла осень.
Пошли дожди, потом перестали, и на землю опустилась туманная тишина.
— В такую тишь, — сказал Медвежонок, — хорошо спать на чердаке.
— Угу, — сказал Ёжик.
— Заберёшься с тулупом — и храпишь!..
— Угу, — сказал Ёжик.
— Что ты всё «угу» да «угу»? Скажи что-нибудь.
— А что?
— Ты любишь спать в сене?
— Не-а.
— Почему?
— Мышей боюсь, — сказал Ёжик.
— Ты? Ты же лучший охотник на мышей!
— Терпеть их не могу. Бр-р-р!
— Это я мышей терпеть не могу. Слон их не любит. А ты…
— А почему я должен любить мышей?
— Я не говорю «должен». Я говорю…
— А ты не говори, — сказал Ёжик. — Не знаешь, и не говори.
Некоторое время они сидели молча.
— Знаешь, что плохо осенью, Ёжик?
— Что?
— Думать не хочется.
— А ты и не думай. Сиди и сиди, чем плохо?
Они опять помолчали.
— А тучи летят и летят. И птицы. И листья. Куда?
— Не знаю, — сказал Ёжик.
— А я знаю. К теплу.
— Листья не долетят. Вон их сколько валяется.
— А может, это не наши.
— А чьи?
— Далёкие. Дальние, понимаешь? Летели-летели, устали, упали, здесь лежат.
— Я чувствую, — сказал Ёжик, — ты что-то знаешь. Говори!
— Давай улетим, Ёжик!
— Что мы — гуси?
— А чем мы хуже? Разбежимся, замашем лапами и…
— Здорово!
— Я давно хотел тебе сказать, да… стеснялся.
— Здорово! — закричал Ёжик. — Я бы ни за что не догадался. Бежим!
И понёсся к реке.
— Кто первый? — Ёжик еле переводил дух.
— Я! Это же я придумал!
— Сильней маши лапами! — крикнул Ёжик.
Медвежонок разбежался, замахал лапами и… взлетел.
— Подожди меня! — кричал Ёжик, взлетев следом.
Они догнали курлыкающих журавлей, полетели дальше.
Внизу ворочались тяжёлые облака, а прямо над ними сверкало солнце.
— Видишь? — сказал Медвежонок, подлетев к Ёжику совсем близко. — А ты говоришь «сиди»!
— Вижу, — сказал Ёжик. — Ты это замечательно придумал!
В просвете между облаками поплыли горы, потом — море, потом — поля, а Ёжик с Медвежонком всё летели и летели, и полёту их не было конца.
Всё на земле теперь казалось им маленьким-маленьким, таким маленьким, что даже смешно было смотреть. А для тех, кто глядел на них с земли, они были просто светлым облачком, светлым облачком, летящим в холодном небе.
Гроза
Тяжёлые тучи заволокли небо. Налетел ветер, закачались верхушки деревьев. Лес зашумел, затрещали ветки, и где-то вверху глухо заворочалось что-то.
— Гроза! — крикнул Ёжик.
— Разве осенью бывают грозы?
«Ах-х!..» — ахнуло небо.
— Что это? — испугался Медвежонок.
— Жахнуло, вот что!
— Что ж делать? — Медвежонок прыгал вокруг Ёжика и не знал, то ли ему лезть под ёлку, то ли оставаться здесь, на тропинке.
— Ну! — крикнул Ёжик сквозь шум леса. — Со мной или остаёшься?
«Ах-х!..» — снова ахнуло небо.
— Бежим! — крикнул Медвежонок и побежал по тропинке впереди Ёжика.
— Куда бежим-то?
— Ко мне! Ко мне ближе!
«Ах-х!..» — в третий раз раскололось небо, и что-то так блеснуло, что на секунду Ёжик ослеп.
— Ой! — вскрикнул он, налетев на что-то.
— Ой! — вскрикнул кто-то под ногами у Ёжика.
— Кто здесь? — спросил Ёжик.
— Это я, Медвежонок. Я упал.
— Вставай. — Ёжик подхватил Медвежонка, и они понеслись дальше.
Ох как выл ветер, как качались деревья, как полыхало небо. Но дождя не было.
— Капает? — на бегу спросил Медвежонок.
— Вроде нет.
И они помчались ещё быстрее, а за ними большими прыжками скакал, уйкая, ветер.
— Кто это уйкает? — спросил Ёжик.
— Я думал, это ты, — сказал Медвежонок.
Они выскочили на поляну, на другом конце которой стоял дом Медвежонка.
