Брайан Джейкс - Непобедимая Моди
— Пусть только попробует. Даже если вздохнет громко. Идем!
В неверном свете луны четверо пустились в обход стен, внимательно вглядываясь в ночной пейзаж за стенами аббатства. Ночь выдалась тихая, спокойная. Орквил радовался, что он снова в аббатстве. Молодой ежик чувствовал себя совсем уже взрослым. С прошлыми заблуждениями покончено, уверенно думал он.
Прошли восточную стену, ничего подозрительного не обнаружив. Даже «водяной» успокоился и шагал спокойно.
Слегка опередив друзей, Орквил ступил на парапет южной стены. И тут он услышал снизу чей-то голос:
— Эгей, в аббатстве! Ребята!
«Водяной» мгновенно взвился, дернулся, вырвался из лапы Бенджо:
— Они! Это они! Я пропал! У-у-у-у!
В панике он метнулся в сторону, споткнулся и рухнул со стены внутрь аббатства. До троих оставшихся на стене донесся глухой удар тела о землю — и наступила тишина.
Командор пригнулся вниз:
— Опять лоб расшиб. Надеюсь, не до смерти. Но снаружи-то не нечисть. Мне даже кажется, что голос знакомый. — Командор вполголоса крикнул вниз, наружу: — Кто там снаружи, друг или враг?
Снизу раздался очень похожий голос:
— Если у вас там ужин на столе да суп из жгучего корня, то я твой друг закадычный, кузен Рорк.
Командор заулыбался и пробормотал Орквилу:
— Беги вниз, сынок, открывай южную калитку. Там наши друзья. — Он снова высунулся за стену. — Каким течением тебя сюда занесло, Барбаула Булыжный Пес? Да еще с такой толпой.
— Ха-ха, со мной всего только моя семейка да немного землероек. Давай впускай нас, не стой между нами и супом, Рорк.
Командор напустил на себя шутливой строгости:
— Впустить вас? Да вы объедите аббатство, выметете все, до последней полочки в кладовой.
Качуч выступила вперед и уперла лапы в бока.
— Хватит болтать, вы, оба! У нас тут детишки уставшие и бурые крысы на хвосте.
Командор вмиг посерьезнел и крикнул Орквилу вслед:
— Быстрей, быстрей, Орквил, впускай их! Бенджо, беги к аббату и скажи Мардже, пусть звонит тревогу. Надо готовиться к обороне. Бурые крысы!
Орквил едва успел отскочить от орды ребятишек, землероек и выдр, рванувшихся в аббатство, о котором они так много слышали. За детьми последовали взрослые землеройки Гуосим и клан Барбаулы. Последним вошел Рангвал-разбойник.
— Вы последний, сэр? — спросил Орквил.
Рангвал захлопнул калитку и задвинул засов.
— Пока что последний, сэр, хотя очень надеюсь, что вскоре прибудут еще трое. Одна зайчиха и две землеройки. Боюсь, однако, что крысы могут поспеть сюда раньше, так что безопаснее пока что вход закрыть.
Ударили колокола аббатства, Матиас и Мафусаил, взорвали тишину мирной ночи. И вот уже стены заняли рэдволльцы, вооруженные кто чем. Грабли, лопаты, мотыги, поварешки, жерди и шесты — чего тут только не было!
Аббат Даукус опросил у первой встречной землеройки:
— Где ваш Лог-а-Лог, Гуосим?
Спрошенный задумчиво почесал нос.
— Лог-а-Лог остался с зайчихой искать одного сорванца-землеройку, сэр.
Даукус заметил брата Хондруса:
— Веди гостей в Пещерный зал, накорми как следует.
Осбил отсалютовал аббату рапирой:
— Отец настоятель, бойцы Гуосим готовы к защите аббатства. Позвольте нам занять позиции на стенах.
Аббат тепло пожал его лапу:
— Гуосим всегда оставались нашими верными союзниками. Благодарю вас. Хондрус, детей, стариков, мамаш… ну, кто там еще… в Пещерный зал, и позаботься, чтобы на стенах всех накормили.
Аббат поднялся на стену. Командор беседовал с Барбаулой.
— Не знаю, Рорк, сколько их там, этих крыс, да и сами они не знают. Много, очень много. Вождь их — Грантан Кердли.
— Кердли… Слыхал уже. Этот дикарь позаботился о своей славе. Что ж, пусть приходят, встретим.
— Я слышал, что снаружи остались еще зайчиха, младенец и Лог-а-Лог Лопоух. Следите, если они появятся, чтобы их быстро впустить, — обратился к Командору аббат.
Командор посторонился, пропуская команду кротов с грузом камней и гальки для пращей. Он покачал головой:
— Мало нам было морской нечисти, отец настоятель, так еще и бурые крысы Грантана Кердли…
— Что ж, друг, из дождя да в ливень, как говорят… — Аббат вытащил из обширного рукава пращу и принялся подбирать для нее камушки. — Друзьям мы приготовим теплый прием, а врагам огненный отпор.
Примерно в часе ходьбы от аббатства капитан Длиннозуб обнаружил в лесу свою команду. Издали заметил он огни их костров. Маггер подвел Виску к подготовленному для него месту у самого большого костра.
— Все точно, как ты и сказал, кэп. В лесу жратвы навалом. Птица, рыба, фрукты… Глурма! Ужин капитану!
Глурма, сияя улыбкой, подала Виске два деревянных вертела:
— Специально для тебя, кэп. Это вот лесной голубь, жирный, мягонький… А это лещ… прямо тает во рту.
Златолис грыз жареную птицу, выплевывая мелкие косточки и ошметки перьев в костер. Глаза его внимательно изучали обстановку. Команда настроена благодушно. Те, кто уже наелся, сопят и хранят возле костров. Виска даже подивился. Обычно морская нечисть на суше чувствует себя неуютно и неспокойно. А тут — полная идиллия. Никаких мрачных морд, никаких косых взглядов. Даже не верится. Виска обратился к Маггеру:
— Бедняга Кодж не смог на суше ничем поживиться. А тебе это удалось, друг.
Желтые неровные зубы Маггера обнажились в скромной улыбке.
— Мы с Глурмой постарались, кэп.
Глурма подала Виске кружку горячей жидкости:
— Чай из ивовой коры, кэп. Но Маггер послал Пятую Ногу и Заплату на судно, за грогом для тебя.
Дав капитану утолить первый голод, Маггер подсел к нему поближе:
— Ну, как план для аббатства, кэп?
Длиннозуб выплюнул в огонь рыбью кость.
— А вот как ты думаешь, — спросил он Маггера, — землю рыть они сумеют?
Маггер презрительно фыркнул:
— Рыть землю? Виска, ты шутишь! Мои ребята моряки, убийцы, но не землекопы. Ты что-нибудь там копать собираешься, в аббатстве?
В голове Виски загудел тревожный набат. Маггер представился в новом свете. Он назвал его не кэпом, а Виской. И ребята вдруг стали «его», а не капитана. И он теперь у команды любимчик. Как же, насытил, обогрел, даже за грогом послал.
Маггер еще не уловил изменения в настроении капитана. Да Виска и не стремился это изменение демонстрировать. Он спокойно докончил ужин, отвалился от костра, промурлыкав нежно:
— Завтра о планах поговорим.
Маггер кивнул и отвернулся. Он не заметил улыбки Виски Длиннозуба, улыбки, часто предвещавшей чью-то смерть.
22
Из своего укрытия Моди видела, как четыре рослые крысы поднялись от лагерного костра. Она прижала голову Йика, не давая ему трепыхаться. Рядом с ней раздраженно шипел Лог-а-Лог:
— Видишь, я ж говорил, что они нас заметят. Вон, уже ползут сюда. Что нам теперь делать?
Зайчиха понимала, что им здесь не усидеть. Трепыхался Йик, ожил уж, пытался освободиться от удавки вокруг морды. Спасти их могло лишь какое-то молниеносное решение и молниеносное действие.
— Скорость, друг. Нас спасет скорость, во. И какой-нибудь отвлекающий маневр.
Четыре крысы спускались в канаву.
— Отвлекающий маневр, — прошептал Лог-а-Лог.
— Какой отвлекающий маневр?
— Во-во-во… За нас внезапность — это раз… Гм… И… змея — два. Все, поговорили. Хватай этого драного Йика и за мной!
Четыре крысы замерли от ужаса. Вращая за хвост обезумевшую змею, Моди восстала перед ними, как дух из мира мертвых, вопя диким голосом:
— Уху-ху-ху-ху!!! Еулалиа-а-а-а-а-а!!!
Двух крыс смели с дороги вращающиеся кольца ужа, еще две не могли опомниться от первого ужаса. Моди рванулась из канавы, Лог-а-Лог, сжимающий детеныша, следовал за ней вплотную. Вращая ужом над головой, Моди пронеслась через центр лагеря крыс. Грантан Кердли чуть не подавился яйцом, которое он от неожиданности засунул в рот целиком. Кошмарным видением подскочила Моди к вождю, сбив змеей еще несколько перепуганных крыс.
— Йо-хо-хо-хо-хо!!! Кровь и уксус!!! Еулалиа-а-а-а-а-а!!!
Моди запустила ужом в вождя. Бросок оказался не вполне точным. Большая часть ужа опустилась на тело Грантана, однако хвост угодил в костер. Ожог не улучшил настроения рептилии. Хвост вырвался из костра и кнутом ударил по физиономии Кердли.
Изо рта Кердли вслед за веером крошек размолотого яйца вырвался дикий вопль:
— А-а-а-а-а-а! О-о-о-о-о! Спасите! Уберите!
Моди выскочила за пределы лагеря и остановилась, чтобы подождать Лог-а-Лога. Сзади доносились вопли:
— Убейте эту гадину, вы, идиоты! А-а-а-а!
— Сколько их было?
— Общим счетом шестеро. Да змея. Итого семь.
Все голоса перекрыл Грантан Кердли:
