Брайан Джейкс - Последняя битва
— Меня зовут Леволап, во, а этот — Лапоплет.
Резвый вмешался, протянув лапу к молодым зайцам:
— А я скажу так. Вы — двойняшки-сиротки, внуки Медунки Жесткого. Видна порода боевых зайцев!
— Точно! Рады встрече!
— Очень приятно, старина!
Броктри больше не ворчал. Он даже улыбался близнецам.
— Вы, друзья, выглядите весьма лихими зайцами. Мы будем рады вашей помощи.
Резвый вдруг накинулся на обоих с градом ударов. Улыбаясь, они легко и умело отбили его атаку. Старый заяц, запыхавшись, кивал головой:
— Ваш дедуля о вас день и ночь готов рассказывать.
Говорит, таких воинов, как вы, свет еще не видывал.
Они скромно пожимали плечами:
— Стараемся…
— Держим марку, знаете ли…
Сгорающая от любопытства Дотти выпалила вопрос:
— Ребята, извините, если вы такие шустрые, почему бы вам самим не вызвать короля Бахвала на единоборство?
— Ну, это очень просто, Дотти…
— Да. Если я вызову короля и свергну его, я стану королем Леволапом. Но не смогу же я приказывать старине Лапоплету.
— Да уж. А если я вызову Бахвала и свергну его, то стану королем Лапоплетом. Ха! Представьте, я попытался бы что-нибудь приказать Леволапу!
— К тому же Бахвал Большие Кости, конечно, хвастун, но в бою хитер и опасен. Он устанавливает правила — и сам их нарушает.
Юкка Праща в нетерпении подергивала хвостом:
— Тогда скажите поскорее, как его можно победить.
— Ну, если мы и не можем сказать, как его победить, то слабости-то его, какие знаем, укажем.
Дотти услышала много полезного от Леволапа и Лапоплета. Бахвал любил подшутить над другими, но не любил шуток над собой. Тщеславен был он, вспыльчив и в любой момент готов сжульничать. Но был он любимцем горных зайцев и опытным драчуном, стремившимся любой ценой добиться победы.
Груб серьезно поглядел на зайчиху:
— Значит, Бахвал — нелегкий соперник. Надо подумать, как использовать его слабости, «опрокинуть его тележку».
— Кеклюн влежет ему длыном по молде!
Мирклворт цыкнула на своего детеныша:
— Я вот сейчас тебе врежу под хвост, если будешь мешать. Иди играй и не вмешивайся в серьезную экскурсию… дискурсию… дискуссию.
Кеглюн помрачнел и молча вскарабкался на рукоять меча Броктри. Барсук нежно потрепал его крохотную лапку:
— Может быть, Кеглюн как раз дал нам дельный совет.
— Хурр, вы тоже хотите «врезать» Бахвалу «дрыном»?
— Вот именно. Попробуем задеть его тщеславие.
Лог-а-Лог Грены сразу ухватила идею:
— Это поможет Дотти выиграть. Его шутки надо направить на него самого. А самой оставаться спокойной и собранной.
Юкка принялась разрабатывать план:
— Ты будешь вести себя, как будто ты — благовоспитанная зайчиха. Используя свое остроумие, направишь Бахвала в его собственные ловушки.
Посыпались советы друзей:
— Использовать его собственный вес против него. Нырять и уклоняться!
— Чтоб его болельщики увидели, что он жульничает!
— Держи нос выше и выставь Бахвала грубияном.
— Нам надо спланировать каждый шаг!
Весь этот день, первый день лета, они сидели на берегу, планируя события. Дотти пробовала новую для себя роль спокойной и уравновешенной особы, хотя это и было трудно под восхищенными взглядами Леволапа и Лапоплета. Время от времени неугомонные близнецы вскакивали и устраивали в сторонке тренировочные потасовки.
Кубба и Руку прибыли с лодками ближе к полудню. Кубба удивленно обратился к Гренн:
— Что тут у вас происходит? Смотрите, кто кого отделает?
Вождь Гуосим помогла вытащить лодки на берег:
— Ты почти угадал. Я вам попозже все расскажу.
На протяжении двух последующих дней Дотти боролась с Гуртом, тренировалась с двумя братьями-боксерами и слушала поучения старших. Она понимала, что узнает много нужного, полезного, но с одним она не могла примириться. Весь процесс сопровождался строгой диетой. Вообще не есть, очень мало пить! Для молодой зайчихи с ее аппетитом — пытка невыносимая! Во время трапез она сидела в одной из лодок под охраной Груба, подальше от еды. Сжимая кружку с водой, в которую подмешали немного овсяной муки, она пожирала взглядом своего сторожа:
— Обжоры проклятые, вы все. Жалкие жадины! Когда я стану королевшей… королевой, вы все отправитесь в ссылку. Никто не смеет морить голодом роковую красавицу!
Груб шутливо хлопнул зайчиху по ушам:
— Это для твоей же пользы, роковая красавица. Придет день, когда ты нам за это спасибо скажешь. Ш-ш-ш, тихо, сюда пожаловал сам господин король, — зашипел Груб, глядя через плечо Дотти.
Легкая лодочка скользила по реке. Два горных зайца сидели на веслах, а под легким навесом развалился Бахвал с кружкой сидра и подносом пирожков и пирожных. Он лукаво ухмылялся своей противнице:
— Прекрасная погода, красотка! Не желаете ли пирожков? Сидру жбан? Прекра-асный сидр, светлый… Составьте мне компанию, милашка!
Дотти кротко потупилась:
— Премного благодарна за предложение, ваше величество, но я только что из-за стола.
Бахвал вонзил зубы в пирожок, и сладкий сок черной смородины потек по его морде.
— М-м-м-м, ничто не сравнится со сладкими пирожками с черной смородиной!
Дотти чопорно прикоснулась губами к своей замутненной мукою водичке.
— Ваше величество, — пробормотала она вполголоса. — Не будете ли вы добры удалиться ниже по течению? Ваши манеры оскорбляют зрение и слух. По берегам вы найдете бешеных жаб. Они, возможно, будут рады составить вам компанию. Жабы, знаете ли, не слишком разборчивы.
Бахвал заглотил остаток пирожка и облизал лапы:
— О, вы знаете толк в жабах, сударыня?
Дотти сладчайше улыбнулась:
— Да, сэр, моя матушка всегда приводила мне их как дурной пример. Жаль, что ваша матушка не делала того же для вас.
Бахвал вспылил. Он попытался вскочить, но лодчонка его резко качнулась.
— Вы бы лучше оставили мою матушку в покое, не то я проучу вас!
Зайчиха смерила взбешенного короля ледяным взглядом.
— Прошу оставить ваши угрозы до определенного срока, сэр.
Бахвал дал знак своим гребцам.
— Имей в виду, милашка, что многие звери обрезались до смерти об собственные острые языки!
Дотти слегка помахала ему вслед чистым носовым платком:
— Совершенно верно, сэр. А иные поскользнулись о свои собственные скользкие длинные языки и сломали шеи! Ту-ру-ру и тра-ля-ля!
Груб сжал лапу Дотти, глядя удалявшейся вверх по течению лодке.
— Отлично! Вы были великолепны!
Дотти сохраняла чопорный вид. Она жеманно повернула голову к Грубу:
— Благодарю вас, друг мой. Не находите ли вы уместным вознаградить мои скромные усилия малю-юсеньким кусочком чего-нибудь съедобного, а?
Груб вздохнул и с сожалением ответил:
— Боюсь, что нет, мисс.
— Сожрррри свою башку, водогреб лодконосый, доскохвостый! — взорвалась Дотти, начисто забыв о своих хороших манерах.
Сидящая под ивой Юкка Праща отставила в сторону свою чашку холодного мятного чая. Она широко раскрыла глаза, вслушиваясь в поток ругани, которой Дотти поливала Груба и Броктри.
— Чтоб тебя!… Да она сто очков вперед даст Груду по части словоплетства! Груд, заткни уши сейчас же!
Наступил первый вечер соревнований. Вокруг арены, отгороженной бревнами, шумела празднично настроенная толпа. Звучала музыка, болельщики обоих соревнующихся топали в нетерпении. Заключались пари, предлагались ставки: засахаренные фрукты, ножи, пояса, хвостовые и лапные браслеты и кольца из драгоценных материалов, украшенные самоцветами.
Под барабанную дробь и фанфары — точнее, под дудение помятого рожка — король Бахвал перешагнул через бревно, оставив за спиной толпы поклонников. На нем был широкий пояс, роскошный плащ, на лапах два браслета; корона украшена лавром и, как обычно, сидит набекрень. Картинно взмахнув плащом, он сорвал его и, не оборачиваясь, швырнул сопровождающим. Гордо зашагал он по рингу, обходя его по периметру и отвечая на приветствия болельщиков, подняв одну лапу вверх.
На Дотти был скромный светло-синий плащ, лишь у шеи отделанный кружевами. В лапах она держала сумку и терпеливо стояла, пока Мирклворт и Юкка прилаживали соломенный чепец с цветами, специально найденный для этого случая в багаже Мирклворт. Леволап и Лапоплет галантно помогли зайчихе перешагнуть через бревно ограждения, и вот она уже на ринге. Судья — все тот же, береговая мышь, — выпятил грудь колесом и заревел во всю мочь:
— Милостивые государыни и государи! Попро-о-о-о-шу тишины! Поединок в Хвастовстве начинается! Король для этого события корону не снимает! Победитель определяется мнением народа — вашим решением. Вызов королю бросает мисс Доротея Дакворти Дилфонтейн из Леса Цветущих Мхов!
Раздались аплодисменты. Дотти откашлялась:
— Добрый сэр, прошу прощения, но мое имя Дакфонтейн Дилворти, не будете ли вы добры объявить правильно еще раз?
