Дик Кинг-Смит - Золотой гусёнок
Глава четвертая
— Вот так совпадение! — удивилась миссис Шляпп. — Да, на такую лошадь непременно нужно поставить — хоть немножко.
Фермер Шляпп опять сверился с часами.
— Побегу-ка я поскорее в букмекерскую контору.
— А как же чай, Джон?
— Потом, потом. Сейчас десять минут пятого, я только-только успею до начала заезда. Где мой бумажник?
По правде говоря, раньше фермеру Шляппу ни разу не приходилось бывать в букмекерской конторе, поэтому неудивительно, что теперь, впервые переступив порог этого заведения, он не очень понимал, что делать дальше. Тем не менее он подошёл к стойке и сказал:
— Добрый день, я бы хотел сделать ставку на одну лошадь.
Служащий проворно вручил ему бланк.
— Впишите кличку лошади вот сюда, — подсказал он, — а сюда место и время забега, а вот сюда — сумму ставки.
— Ставки?
— Да, сумму, которую вы ставите на лошадь.
Фермер Шляпп занёс над бланком ручку и задумался. Сколько же поставить? Он вынул из кармана бумажник, изрядно потолстевший благодаря выигрышу в лотерею. Затем, поколебавшись, заполнил бланк, после чего вытащил из бумажника десятифунтовую банкноту.
— Советую вам поторопиться, сэр, — произнёс служащий. — Скачки вот-вот начнутся.
Но фермер Шляпп всё не выпускал бланк из рук. «Если уж играть, так по-крупному! — сказал себе он. — В конце концов, у меня же есть золотой гусёнок, а уж он устроит так, чтобы мне повезло». И фермер Шляпп решительно приписал к десятке ещё один ноль, так что получилось сто фунтов, а затем достал из бумажника нужную сумму. Служащий безмолвно принял у него бланк и деньги, однако, увидев цифру в сто фунтов, невольно поднял брови. «Интересно, что такое затеял этот деревенщина? — подумал служащий. — По нему сразу видно, что играет на скачках впервые в жизни, а вон как размахнулся. И надо же, ухнуть такую сумму на лошадь, у которой ни малейших шансов на победу!» Служащий покосился в таблицу начальных ставок.
Затем посмотрел на фермера Шляппа и мрачно покачал головой. Продует, как пить дать!
— Заезд сейчас начнётся, сэр, — сообщил служащий. — Желаете посмотреть?
— Как — посмотреть? — удивился фермер.
Служащий сдержал усмешку и показал чудаковатому посетителю на множество телеэкранов, заполнявших стены конторы.
Фермер Шляпп, напряжённо разинув рот, застыл перед экраном, на котором как раз началась скачка в 16.30 в Аскоте.
— В данный момент с большим отрывом лидирует Чудесный Четверг, — вещал невидимый комментатор, — вторым идёт Ангел-хранитель, за ним — Весёлая Песенка. Остальные отстают и идут вместе, за исключением Удачи Джона, которая замыкает забег.
Фермер Шляпп вперил взгляд в несущихся лошадей. Он не знал ни номера, ни цветов, под которыми бежала Удача Джона, не говоря уже о её шансах на победу. Но он заметил, что одна лошадь, как и говорил комментатор, бежит в самом хвосте. Фермер Шляпп ещё не успел заволноваться, когда комментатор продолжил:
— Половина дистанции уже пройдена. Чудесный Четверг начал отставать, Весёлая Песенка на корпус обошла Ангела-хранителя, а остальные участники несколько растянулись. Лидер прошёл отметку середины дистанции. Чудесный Четверг, который поначалу лидировал, отстает всё сильнее, зато вперёд неожиданно вырвалась Удача Джона. Ого, да она уже всего на два корпуса позади лидера! Неужели случится чудо? Неужели Удача придёт первой? Удача Джона настигает Весёлую Песенку… они идут вровень… ещё пятьдесят ярдов… Да! Удача Джона пришла первой! Она с большим отрывом обошла всех остальных!
«Победа! — возликовал фермер Шляпп. — Удача победила!» Сияя, он подошёл к стойке и вручил служащему бланк.
— Моя лошадь выиграла, — торжественно объявил он. — Сколько мне причитается?
— Начальная ставка была пятьдесят к одному, — напряжённым голосом отозвался служащий.
— Извините, я не силен в арифметике, — признался Шляпп.
— Вы выиграли пять тысяч фунтов, сэр, — сказал служащий, с треском распечатал пачку пятидесятифунтовых купюр и принялся, шевеля губами, отсчитывать нужную сумму.
— Сто… сто один… сто два. Прошу. — Служащий протянул фермеру Шляппу толстую пачку денег.
— Минуточку, — удивился Шляпп. — Вы сказали, что я выиграл пять тысяч, а сами даёте мне пять тысяч сто. Это многовато.
Служащий вздохнул:
— Нет, сэр, всё правильно. Вы поставили сто фунтов, и поскольку вы выиграли, то получаете эту сумму обратно. Значит, вам причитается пять тысяч сто фунтов.
— Выходит, что так. Премного благодарен. — И фермер Шляпп вышел из конторы.
«Ничего себе деревенщина! Никакой он не деревенщина! — думал служащий. — Этот тип с самого начала знал, что Удача Джона победит».
Прежде чем отправиться домой, фермер Шляпп посетил винный магазин, затем игрушечный, затем ювелирный. По его приблизительным подсчетам (ибо
Шляпп, как вы уже знаете, был не силен в арифметике), он потратил примерно сто фунтов — те самые, которые поставил на Удачу Джона. И потратил с большим удовольствием.
Когда фермер Шляпп, нагруженный пакетами и коробками, переступил порог дома, жена воскликнула:
— Джон, не иначе как ты выиграл!
— Точно! — подтвердил фермер Шляпп. — Вернее, не я, а Удача Джона. Так что принёс вам всем подарки.
Он сгрузил пакеты и коробки на кухонный стол.
— Джилл, это тебе, — сказал Шляпп, вручая девочке красивую куклу.
— Джек, а это тебе! — Он наклонился к сынишке и подал ему большого плюшевого мишку.
Затем Шляпп повернулся к жене:
— Дженет, в пакетах много всякой всячины.
Первым делом миссис Шляпп заглянула в самый маленький пакет. В нём оказалась бархатная коробочка, а в ней — прелестное ожерелье.
— Джон! — воскликнула миссис Шляпп. — Как мило с твоей стороны! Столько всего накупил! Наверно, ты много выиграл?
— Порядочно.
— Тогда давай выпьем чаю, ты же так и убежал, а чаю не попил.
— Нет, — улыбнулся фермер Шляпп, — по такому случаю мы выпьем кое-чего другого. — Он извлёк из очередного пакета бутылку шампанского.
Миссис Шляпп, Джилл, Джек и золотой гусёнок Удача (который, конечно, тоже был в кухне), затаив дыхание, наблюдали, как фермер Шляпп открывает шампанское, и все подпрыгнули, когда пробка с громким «хлоп» взлетела под самый потолок. Он разлил золотистый напиток в два бокала.
— Будем здоровы, Дженет!
— Будем здоровы, Джон! — отозвалась миссис Шляпп. — Это сколько же ты выиграл, Джон, что так шикуешь?
— Немало, — ответил фермер Шляпп, вытащил бумажник и показал жене толстую пачку денег.
— Ну-ка, посчитай! — весело предложил он.
Миссис Шляпп села пересчитывать купюры, и чем дальше она считала, тем круглее у неё делались глаза от удивления.
— Да тут сотни! — поразилась она.
— Точно. Я выиграл пять тысяч сто фунтов. Вернее было бы сказать, что их выиграла Удача Джона.
Фермер Шляпп налил немного шампанского в блюдечко и поставил на пол — прямо перед Удачей.
— Не будет она это пить! — засмеялась миссис Шляпп.
— Ещё как будет, — заверил её муж.
И Удача немедленно выпила.
Глава пятая
Поначалу фермер Шляпп держал золотого гусёнка в доме только днём, а на ночь запирал в сарай, вместе со всем гусиным выводком. Но как-то вечером он подумал: «Удача такая умница и чистюля, не шумит, не пачкает, хлопот с ней никаких. Пожалуй, её вполне можно оставлять на ночь в кухне».
Наступил вечер, детей уложили спать, за окном стемнело, и миссис Шляпп спросила у мужа:
— Джон, ты ведь уже запер гусей в сарай?
— Да, дорогая.
— А Удача-то здесь, ты про неё и забыл.
— Не забыл, просто я подумал, что она вполне может жить с нами.
— Джон, ты совсем помешался на этой птице!
— Может, и так, да ведь эта птица изменила всю мою жизнь, Дженет.
И фермер Шляпп говорил сущую правду. Благодаря золотому гусёнку он не только выиграл в лотерею и на скачках, ещё важнее, что этот птенец превратил его из неудачника в везунчика.
К маю фермер Шляпп приобрел несколько коров и свиней, а также выводок кур (которых разместил в курятнике, надёжно запиравшемся от лис). Он не только не переплатил втридорога за свои покупки, как в прежние времена, наоборот, даже приобрел всю живность дешевле, чем другие. А когда в хозяйстве Шляппа появились поросята и один телёнок, фермер продал их с выгодой, а не себе в убыток, как бывало раньше.
«Да уж, Удача полностью преобразила моего муженька! — радовалась миссис Шляпп. — Да и меня тоже. А уж дети как любят этого гусёнка! Можно подумать, будто у нас появился третий ребёнок».
— Хорошо, Джон, — кивнула она, — пусть птица остаётся в кухне на ночь, но только имей в виду: напачкает или набезобразит — выставлю на двор.
