Михаил Каришнев-Лубоцкий - Чудесное наследство. Книга 1
– Рад вам служить, юная баронесса, – поклонился Паулине рыцарь.
– Я тоже, – добавил здоровяк и, оттолкнувшись от пола, взлетел к потолку и прихлопнул там комара. Затем спустился вниз и пробормотал: – Сколько за ними не охоться, а они все-равно лезут в помещения. Такие проныры!
– Ну, – сказала строго зеркальная принцесса, – знакомство состоялось – можно расходиться. Юной наследнице замка нужно хорошенько выспаться. Да и мне пора возвращаться в свою обитель… – грустно закончила она последнюю фразу.
– Над Уллой висит заклятье: она не может выходить из зеркала больше, чем на пять минут, – пояснил девочке словоохотливый здоровяк Ганс.
А рыцарь Ольгерд добавил:
– Иначе Улла превратится в простую картинку на стене. А это так нежелательно!
– Я могу перебраться в любое другое зеркало, но я привыкла к своему, – закончила необходимые разъяснения красавица Улла. И, помахав на прощанье всем рукой, с улыбкой пожелала: – Спокойной ночи!
– Нам тоже пора. Спокойной ночи, баронесса! – рыцарь поклонился и направился вслед за зеркальной принцессой к дверям.
– Помните, Паулина, мы с вами! – попрощался толстяк Ганс и полетел за друзьями, слегка паря над полом.
– А ты, Шнапсик, можешь оставаться спать здесь, – разрешила Паулина псу-привидению. – Только, пожалуйста, больше не лижись: я привыкла умываться без посторонней помощи!
Шнапс проворчал что-то обиженно и, переместившись в ноги к юной хозяйке, улегся там на мягком одеяле и свернулся клубком. Но подремав с пол-часа, он вдруг проснулся и, спрыгнув с кровати Паулины, тихо выскочил из спальни в пустынный коридор.
Глава шестая
Часы пробили полночь, но старая баронесса все еще не ложилась спать. Она сидела в своем кресле и о чем-то сосредоточенно думала. Сказать по правде, ей было над чем поломать голову: переезд на старости лет в другой город – не шутка!
Внезапно в дверь ее спальни кто-то робко постучался, а через миг на пороге возникли четыре призрачных силуэта.
– Явились – не запылились! – добродушно проворчала хозяйка замка, увидев славную компанию. – Ну, проходите, усаживайтесь кто где сможет!
Ганс, Ольгерд и Улла послушно примостились на старинных стульях, а Шнапс улегся на пол, преданно заглядывая в глаза баронессе.
– Ты очень меня подвел, Шнапсик! – упрекнула Луиза своего четвероногого любимчика. – Наши гости могли подумать, что я сошла с ума, разбрасывая под столом кусочки котлеты!
Пес виновато чихнул и уткнул морду в передние лапы.
– Больше не залезай под стол и не заставляй меня делать глупости, – приказала хозяйка.
– Ргав, – пообещал пес.
Зеркальная принцесса не могла тратить драгоценное время на пустячные разговоры о каких-то съеденных котлетах и потому сразу приступила к делу.
– Ваш сын хочет увезти вас из замка? А как же мы, госпожа баронесса?
– Тебя я возьму с собой. Шнапса – тоже.
Услышав эти слова, пес-привидение вскинул голову и весело замотал хвостом.
– Но мои родственники ни в коем случае не должны знать о вашем существовании! – строго наказала Луиза фон Фитингоф. – Им и так первое время будет трудновато жить со мной, а тут еще вы свалитесь к ним на головы. Нет, знакомство с вами придется на какое-то время отложить.
– Хорошо, я постараюсь не показываться им на глаза, – покорно согласилась гордая Улла. – Хотя девочка Паулина уже о нас знает…
– Надеюсь, вы не испугали ее до смерти?! – всполошилась старая баронесса и чуть было не выпрыгнула из кресла.
– Что вы! Она нисколько не испугалась, а только немного удивилась и сразу же к нам привыкла, – поспешил успокоить хозяйку благородный рыцарь Ольгерд. И тут же, смущаясь собственной назойливости, поинтересовался: – А как же мы, госпожа баронесса? Мы с Гансиком, выходит, останемся в Мерхендорфе в полном одиночестве?
– Вдвоем – это уже не одиночество, – стараясь быть жесткой, сказала фрау Луиза. – Пока поживете здесь, а там будет видно. Замок – наше фамильное достояние, его нужно охранять.
– Разве на старые битые кирпичи еще не упали цены? – полюбопытствовал Ганс-Бочонок.
И тут же получил шлепок по затылку от красавицы Уллы.
– Наш толстячок шутит, госпожа баронесса, – сказала она обиженной старушке. – Разумеется, они с Ольгердом покараулят замок.
– Вот и чудесно, – кивнула довольно головой баронесса. – А теперь марш все отдыхать! И не вздумайте пугать наших гостей.
В этот момент в дверь спальни фрау Луизы постучали.
Шнапс, подпрыгнув на месте, пулей влетел под кровать, Ганс и Ольгерд, пометавшись по комнате, вышли, в конце концов, через стену в соседнее помещение (им оказалась библиотека), а Улла, прислонившись к зеркалу, исчезла в нем, на оставив после себя и следа. Когда ее друзья попрятались от чужих глаз и ушей, баронесса громко сказала:
– Войдите! Это ты, Дитрих? Разве вы еще не спите? Уже полночь!
– Какой сон! – махнул рукой ее сын. – Кое-какие вещи мы уже упаковали, а теперь хотим взять и твое зеркало.
– Извините, но у нас завтра будет мало времени на всю эту возню, – добавила Эльза, появившись из-за широкой спины мужа.
– Пожалуйста, забирайте, – разрешила баронесса. – Только будьте осторожнее: это – старое венецианское стекло!
– Да-да, мама… Спокойной ночи!
И Дитрих с Эльзой поволокли тяжелое зеркало к выходу. Втащив его в свою комнату, они принялись искать упаковочный материал, но ничего подходящего не нашли – зеркало было очень большое – и поневоле им пришлось на время успокоиться.
– Встанем завтра пораньше и все отыщем, – сказала Эльза и покрутилась перед зеркалом, любуясь на свою, не очень-то красивую, фигуру. И вдруг обмерла: Боже, кажется, она стала заметно стройнее!.. Эльза присмотрелась к отражению повнимательнее и приятно изумилась: ее фигура напоминала фигуру двадцатилетней девушки!
– А путешествие, кажется, пошло мне на пользу, – проговорила она, любуясь на себя в холодном венецианском стекле. – Нам нужно почаще куда-нибудь ездить, Дитрих, тогда и ты похудеешь!
– Спасибо за сердечную заботу… – пробурчал, засыпая, ее супруг.
– Пожалуйста! – ответила, улыбаясь, Эльза и нехотя нажала рукой на электрический выключатель.
Глава седьмая
Проснувшись от яркого солнечного лучика, проникшего сквозь ажурные шторы, Паулина мигом вскочила с кровати и удивленно замерла: ее нового друга песика нигде не было видно!
– Виски! Виски! Иди ко мне! – позвала она, забыв спросонок настоящее имя собаки-привидения.
– Его зовут Шнапс, – напомнила маленькой внучке старая баронесса кличку пса, въезжая на коляске в комнату Паулины. – Давай с тобой сразу договоримся: наши друзья – это наши друзья, и рассказывать о них пока никому не следует.
– Даже папе и маме?
– Даже им. Они начнут нервничать, переживать… Зачем доставлять родным и близким лишние хлопоты? Мы с тобой и сами справимся, не так ли?
– Конечно…
– Вот и хорошо. А сейчас умывайся, завтракай, и я поведу тебя к учителю Шрайберу. Это – мой сосед.
– Зачем?! В школу мне только осенью!
– Должна я похвалиться своей внучкой? К тому же господин Шрайбер пообещал дать мне рецепт яблочного пирога. А ты познакомишься с его говорящим котом Маркизом.
– Кот умеет говорить?!..
– Умеет, но не любит. Считает, что многословие – порок.
– Я одеваюсь!
Паулина стрелой помчалась в ванную комнату, а через пять минут уже сидела в столовой за столом и торопливо поедала свой завтрак (а такое с ней случалось не часто!). Заглянув на секунду к дочке, Эльза очень удивилась ее аппетиту. Но вспомнив о том, что забыла спрятать лекарства свекрови в отдельную коробку, испуганно ахнула и мгновенно исчезла.
– Спешат как на пожар, – вздохнула печально старая баронесса, привыкшая иногда произносить вслух свои сокровенные мысли. – Боятся оставить здесь какую-нибудь пустячную мелочь… А я оставляю в Мерхендорфе свое сердце, и это никого не беспокоит…
Паулина допила чай, поблагодарила бабушку за вкусный завтрак и весело воскликнула:
– Идем к Маркизу? Надеюсь, он не отвертится и скажет нам «Доброе утро»?
– Надеюсь, скажет! – улыбнулась баронесса. – Кот у господина Шрайбера очень воспитанный.
Глава восьмая
Несмотря на свою воспитанность, Маркиз долго не хотел отмыкать уста. Приоткрыв слегка левый глаз, он мельком взглянул на девчонку, вбежавшую в гостиную, и вновь погрузился в дремоту, не делая никаких попыток удрать из хозяйского кресла в другое, более укромное и безопасное местечко. «Пусть поглазеет, – подумал Маркиз, чуть заметно выпуская и втягивая обратно в пяточку острые коготки на правой, свисающей с кресла, лапки. – Эти гнэльфины так любопытны, что могут даже заболеть, если не удовлетворят хотя бы частично свою любознательность. Однако болтать с ней о разной ерунде я не намерен!».
– Доброе утро, Маркиз! – вывел его из глубоких размышлений звонкий голосок внучки старой баронессы. – Разрешите представиться: Паулина!
