Беатрикс Поттер - Флопси, Мопси и Ватный Хвост: Сказки
За разговором мышата не заметили, как из-за угла выскочила кошка. Но им повезло: мышата вовремя успели удрать.
– Опять эта кошка! – воскликнул Джонни, когда они укрылись в угольном погребе.
Там разговор возобновился.
– Я немного разочарован. Мы так старались быть гостеприимными, Тимоти Вильям.
– О, конечно, конечно, вы были очень добры, но я чувствую себя совсем больным.
– Наверно, твои зубы и твой желудок не привыкли к нашей пище. Может, ты поступил бы мудро, если бы вернулся домой в плетёной корзине, – посоветовал Джонни.
– Да! Да! – воскликнул Тимми Вилли.
– Мы, вообще, могли бы тебя и на прошлой неделе отправить, – сказал Джонни немного обиженно. – Разве ты не знаешь, что пустую корзину отправляют в деревню каждую неделю по субботам?
Итак, Тимми Вилли, попрощавшись со своими новыми друзьями, спрятался в корзине, взяв с собой на дорогу крошечку пирожного и завядший капустный листик. Наконец, после хорошенькой тряски, корзину благополучно поставили на землю в его родном саду.
Иногда по субботам мышонок выходил посмотреть на корзину, которую всё так же ставили возле ворот. Но уж теперь Тимми Вилли в неё не влезал, нет! Из корзинки тоже никто не показывался, хотя Джонни-городской мышонок обещал ему приехать в гости.
Прошла зима. Снова появилось солнышко. Тимми Вилли сидел возле своей норки, грелся на солнышке и принюхивался к запаху фиалок и весенней травы. Он наполовину уже и забыл, как ездил в город. И тут на песчаной дорожке, одетый с иголочки, с коричневым кожаным чемоданчиком появился Джонни.
Тимми Вилли встретил его с распростёртыми объятиями.
– Ты приехал в самое лучшее время в году, мы с тобой пообедаем пудингом из трав и посидим на солнышке.
– Гм, гм… Однако здесь сыровато, – сказал Джонни, перекидывая хвост через руку, чтобы тот не запачкался. – Что это за чудовищный шум? – удивился он.
– Это? – сказал Тимми Вилли. – Да это всего лишь корова. Я сбегаю попрошу у неё молочка. Коровы совсем не опасные, если только, конечно, случайно не улягутся на тебя. А как поживают твои друзья?
– Средне, – вздохнул Джонни.
Тут выяснилось, почему он явился в гости такой ранней весной. Вся семья уехала на Пасху к морю, а кухарке за особую плату велено заняться генеральной уборкой и обязательно избавиться от мышей. У кошки родились четыре котёнка, и она придушила канарейку.
– Говорят, что это сделали мыши, но мне-то лучше знать! – сказал Джонни. – А это что ещё за грохот?
– Да это просто косилка на лужайке. Я принесу травки, чтобы устроить тебе постель. И вообще, Джонни, лучше бы тебе обосноваться в деревне.
– М-м-м, ладно, подождём до следующей недели. В этот вторник корзина не будет отправляться в город, пока они там у моря.
– Да, я уверен, что тебе и не захочется возвращаться в город, – сказал Тимми Вилли.
Но Джонни был городским мышонком и, конечно, захотел отправиться назад с первой же корзиной.
– В деревне уж слишком спокойно, – заявил он. Одним нравится одно место, а другим – другое. Что до меня, то я больше люблю деревню, как Тимми Вилли.
Про Миссис Тигги-Мигл
Жила-была на свете одна маленькая девочка, которую звали Люси. Жила она на ферме Литтл-таун, что значит – Городок. Девочка она была хорошая, только всё время теряла носовые платки!
Однажды вышла она во двор вся в слезах:
– Ой-ой-ой! Я опять потеряла свои носовые платочки. Целых три платочка и передничек! Не видел ли ты их, Полосатик?
Но полосатый котёнок молча продолжал мыть свои беленькие лапки.
Тогда Люси спросила рябую курочку:
– Курочка Сэлли, может быть, ты нашла мои носовые платочки?
Но рябая курочка кинулась к курятнику и ни к селу ни к городу громко закудахтала.
– Я бегаю босиком, босико-ко-ком, босико-ком!
Тогда Люси спросила Малиновку, которая сидела на ветке.
Малиновка искоса взглянула на Люси блестящим чёрным глазом, перепорхнула через каменный забор и улетела.
Люси вскарабкалась на забор поглядеть на высокий холм за фермой: не там ли она потеряла свои носовые платочки. Люси увидела такой высокий холм, что вершина его терялась где-то в облаках, точно у него и не было никакой вершины!
И девочке показалось, что далеко-далеко на склоне холма на траве что-то белеет.
Люси стала карабкаться на холм так быстро, как только поспевали её толстенькие ножки. Она бежала по крутой тропинке – всё вверх и вверх, пока Литтл-таун не оказался под нею. Она могла бы, если бы захотела, забросить камешек прямо в трубу!
Вдруг Люси оказалась возле родничка, который, булькая, бил прямо из-под земли.
Кто-то поставил жестяной бидончик прямо под струю, и вода уже переливалась через край, потому что бидончик был немногим больше яичной скорлупки! И там, где песок на дорожке был влажным, на нём отпечаталось множество каких-то малюсеньких следочков.
Люси побежала дальше.
Тропинка кончилась под большой скалой. Там зеленела невысокая травка. Были вбиты колышки, а между ними натянуты шнурочки, сплетённые из листьев рогоза. На шнурочках сушилось бельё, и было полно бельевых прищепок. Но платочков там не было! Правда, обнаружилось кое-что другое – дверь! Она вела прямо внутрь холма. А внутри холма за дверью кто-то напевал:
Блузочки-скатёрочки,
Кружева-оборочки,
Не осталось ни пятна,
Всё – сплошная белизна!
Люси постучала разок, потом другой – песенка оборвалась и тоненький испуганный голосок спросил:
– Кто там?
Люси отворила дверь. И что бы вы думали, она увидела? Маленькую чистенькую кухоньку с полом, выложенным каменными плитами и с деревянными балками под потолком, как на любой кухне любой фермы. Только потолок был такой низкий, что Люси почти касалась его макушкой, и посуда на полках была малюсенькая, и вообще всё было крошечное. Тепло и уютно пахло свежевыглаженным бельём. А возле стола с утюгом в руке стояла очень маленькая толстенькая тётенька и с опаской глядела на Люси. Подол её цветастого платьица был подоткнут. Из-под платьица виднелась нижняя юбка в полосочку, а спереди – широкий фартук. Её чёрный носик так и ходил ходуном, принюхиваясь: пых-пых-пых, а глазки мигали как звёздочки. А там, где у Люси из-под шапочки выбивались золотистые кудряшки, у хозяйки кухни из-под чепчика виднелись… ИГОЛКИ!
– Кто ты? – спросила Люси. – И не видала ли ты моих носовых платочков?
Маленькая тётенька присела в забавном реверансе:
– О да-да-да, с вашего позволения, сударыня, меня зовут миссис Тигги-Мигл, о да-да-да, с вашего позволения, никто не умеет крахмалить бельё лучше меня.
Тут она что-то вытащила из бельевой корзины и расстелила поверх одеяла, на котором гладила.
– Что это такое? – спросила Аюси. – Это вовсе не мой носовой платочек!
– О нет, с вашего позволения, сударыня, это жилет папы-малиновки.
Миссис Тигги-Мигл прогладила его, аккуратно свернула и отложила в сторонку.
Потом она сняла что-то с деревянной перекладины, на которой сушилось бельё.
– Но это тоже не мой платочек! – сказала Люси.
– О нет-нет, с вашего позволения, сударыня, это скатерть из Дамаска. Она принадлежит Дженни-крапивнику. Очень неаккуратная птица. Заляпала всю скатерть смородинным вином. Смородинные пятна отстирываются с таким трудом!
Носик миссис Тигги-Мигл так и ходил ходуном – пых-пых-пых, а глазки мигали как звёздочки. Она взяла с плиты утюг погорячее.
– А вот и один из моих платочков! – воскликнула Люси. – И мой передничек!
Миссис Тигги-Мигл прогладила и его, расправила оборочки и загладила складочки.
– Ой, чудесно! – сказала Люси. – А что это такое жёлтое, длинное и с пальцами на концах, как у перчаток?
– А! Это чулки рябой курочки Сэлли. Посмотри, пятки совсем проносились, оттого что она всё время копается в земле. Она скоро совсем останется босой, – сказала миссис Тигги-Мигл.
– Ой, вон ещё один платочек. Но это ведь не мой? Он красный!
– О нет, с вашего позволения, сударыня, это платок мамы Крольчихи. Он весь пропах луком. Его пришлось стирать совершенно отдельно. И всё равно мне не удалось уничтожить запах.
– А вон и ещё один мой платочек! – сказала Люси. – А это что такое вон там, смешное, маленькое, беленькое?
– Это пара рукавичек полосатой кошечки. Она моет их сама, а я глажу.
– А вот и мой последний платочек! – обрадовалась Люси. – Скажите, а что вы макаете в тазик с крахмалом?
– Это прелестные манишки Тома-Титмауса. Такой привередливый мышонок, ужас! – сказала миссис Тигги-Мигл. – Ну вот и всё с глажкой, теперь мне надо развесить для просушки кое-что из выстиранного.
– А что это такое миленькое пушистенькое? – спросила Люси.
– Это шерстяные жакеточки ягнят из Скелгхила.
– Как? Разве их одёжки снимаются? – спросила Люси.
