Радий Полонский - Тайна страны Земляники
Тот дёрнул себя за ухо, нахмурился и пробормотал:
Раз, два, три, четыре, пять —
Вышел зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает…
— Там не было про охотника, — перебил Антошка.
— Не было, — подтвердила Лариска. — Только там нужно было всё начинать с конца.
Дениска вздохнул и снова забормотал:
…Прямо в зайчика стреляет,
Вдруг охотник выбегает,
Вышел зайчик погулять…
— Про охотника не было! — крикнул Антошка.
— А ты не кричи! Не было, не было… Сам теперь вспоминай, как там было!
Дениска замолчал. Лариска прошептала:
Раз, два, три, четыре,
Кошку грамоте учили…
— Про кошку не было! И считалось до пяти! Эх вы, — Антошка махнул рукой и съел земляничку. — Не можете…
— А ты можешь?
Антошка подумал и покраснел:
— Нет. И я не могу.
Дениска мрачно сказал:
— Ты нас смог только завести сюда. А вывести уже не можешь. Герой!..
— Никто не заставлял трусов со мной идти! — сказал Антошка. — Нам нужно только добыть шкатулку обратно — вот и всё.
— Как ты её добудешь?
— Она у лесника. Я тебя спрашиваю: мы можем найти живого человека, если знаем, кто он такой? Можем. И нечего здесь нюни распускать!
— Ну, найдёшь ты лесника! — горячо ответил Дениска. — Я б ещё хотел посмотреть, как ты у него отберёшь шкатулку. Но допустим. Представь, что ты её отобрал. А дальше? Без считалки-возвращалки всё равно ничего не получится.
— Вспомним.
— Если бы вы не горланили за вороной песенку-забывалку, то может и вспомнили бы.
— А ты не горланил?
— Я не хотел.
Антошка вскочил от негодования:
— И с таким трусом и нытиком я дружил три месяца! Хочешь всё на меня свернуть? Сворачивай! Мы с Лариской пойдём искать шкатулку и по дороге будем вспоминать считалку. А ты сиди под деревом, ешь землянику и ной.
— Я такого не говорил!
— Ты говорил, что шкатулку искать не надо!
— Не говорил!
— Лариска, он такое говорил?
— Он… — девочка никого не хотела обидеть. Она не любила, когда кто-то ссорится. — Он… он сказал немножечко так, а немножечко не так…
Дениска так дёрнул себя за ухо, что даже скривился. Негодующе глянул на Лариску:
— Сказал, не сказал! У настоящего человека должно быть своё мнение! Сказал, не сказал!..
Антошка высыпал из футболки землянику, оделся и взглянул на небо. Быстро смеркалось.
Все молчали. Все понимали, что сегодня отправляться на поиски не следует. И все очень хотели есть.
Захлопали крылья. Дети посмотрели вверх. На ветку села сорока-белобока, с любопытством посмотрела вниз и спросила:
— Это у вас была шкатулка?
— У нас. Ты знаешь, где она?
— Я всё знаю, я всё знаю! — похвасталась сорока и дёрнула своим длинным хвостом. — А что вы теперь будете делать?
— Скажи, где наша шкатулка, тогда мы решим, — осторожно ответил Антошка.
Сорока-белобока задрала хвост, пристально посмотрела на него и прострекотала:
— Вашу шкатулку сперва нёс дядя, а когда он вышел из леса, сверху подлетела белая ворона, взяла шкатулку в клюв и полетела прочь.
— Куда?
— Далеко-далеко! На тот край Страны Земляники. Вы её отродясь не найдёте! Ага!.. А теперь скажите, что вы будете делать?
Никто не ответил. Сорока ещё немного потарахтела, надеясь выведать какую-нибудь новость, и улетела разочарованная.
Дети смущённо молчали. Как и следовало ожидать, первой не выдержала Лариска.
— Мальчики, — сказала она, — давайте помиримся.
Антошка и Дениска переглянулись исподлобья и промолчали.
— А, мальчики? — жалобно повторила Лариска. — Давайте помиримся и будем ужинать!
— Земляникой? — мрачно спросил Антошка. — Я и так ей сыт.
— Ну всё равно! — Лариска оживилась. — Ну, давайте!.. А? Я знаю хорошую считалочку-мирилочку. Вот послушайте:
Мир-миром,
Пироги с сыром,
Вареники в масле,
Мы дружочки славные.
Поцелуемся!
Мальчики глянули друг на друга. Им очень захотелось поцеловаться, но они стыдились. А Лариска — нет. Она поцеловала сначала Дениску, а потом Антошку. Антошка покраснел и вытер щёку рукавом. И пробормотал:
— Телячьи нежности…
Но у всех сразу отлегло от сердца.
— Что это? — взвизгнула Лариска.
Она смотрела на мисочку и чашку. Там было полно горячих душистых вареников. По ним стекало растопленное масло.
Все трое глотали слюну.
— А вот ещё… — сказал Дениска.
Прямо на траве лежала горка свежих пирогов. Девочка разломила один. Он был с сыром.
— Что за оказия? — пробормотал Дениска. И вместо того, чтоб дёрнуть себя за ухо, схватил вареник, откусил кусочек, и его рот сам собой расплылся в счастливую улыбку:
— С мясом!
Это был пышный ужин. Когда были съедены все до одного вареники и пироги, вспомнили о землянике. Ягоды в этой стране были сочные и сладкие.
— У меня на животе хоть марш играй, — Антошка лёг на спину.
Дениска тоже лёг:
— А что если этот ужин подбросили враги?
Все замолчали, поражённые. Даже Дениска был поражён своей догадкой. Все начали прислушиваться к себе.
— Мальчики, у вас ещё ничего не болит? — тихо спросила Лариска.
— У меня болит душа, что нас так обманули, — ответил Антошка.
— У меня болит ухо, — добавил Дениска.
Лариска вздохнула.
— Душа и ухо — это ничего, — сказала она. — Душа от неправды болит, а не от вареников. А ухо потому, что Дениска его надёргал. А вот у меня ничего не болит…
Ещё помолчали. А потом Дениска засмеялся.
— Ты чего?
— Никакие это не враги. Это — считалка. Вы же помните, о чём нас спрашивал солнечный зайчик? Знаем ли мы считалки. Наверное, в этой стране считалки имеют большую силу, вот что я думаю.
Антошка вскочил и замахал руками.
— Ура! Мы победим! Лариска, ты все считалки знаешь?
— Пожалуй, не все…
— Ну — хорошие знаешь?
— Знаю…
Дениска хмыкнул:
— Я не думаю, что на свете есть считалки, которые возвращали бы детям украденные гуцульские шкатулки.
Лариска немного подумала и сказала:
— Увы, такой считалки нет.
— Ну-ка я попробую, правда ли это… — И Антошка, присев, проговорил:
Катилася торба
С высокого горба,
А в той торбе
Хлеб, пшениця.
С кем хочешь,
С тем поделися!
С маленького холмика на краю поляны сразу покатилась весёлая цветистая торба. И подкатилась прямо к Антошкиным ногам. Он её быстренько развязал и торжественно поднял над головой буханку серого хлеба и высокий белый каравай.
Дети долго шумели, пока из-под куста не послышался сердитый тоненький голосок:
— Что за шум?
Это был ёж.
— Извините, — сказали дети и замолчали. Они не представляли, о чём можно беседовать с ежом.
Зверёк медленно обвёл всех глазками.
— Вы хвастуны?
Так же начинал разговор и одноусый.
— Мы не хвастуны! — резко ответил Антошка.
— А кто же вы?
— А вам какое дело?
— Вы чужие?
Лариска ответила:
— В этой стране мы в самом деле чужие. Но мы охотно вернулись бы домой, если бы могли…
— А почему же вы не можете?
— У нас украли шкатулку.
— У вас была шкатулка? — ёжик вдруг встопорщил все свои иголки и попятился под куст.
— Была…
— Резная?
— Резная. Гуцульская.
— Где она, говорите же скорей!
Антошка махнул рукой и повернулся к ёжику спиной. Он пробормотал:
— В этой стране все с ума свихнулись на гуцульской шкатулке. — И бросил ёжику через плечо: — У нас её уже украли, так что не волнуйтесь напрасно.
— Кто украл? — тихо спросил ёжик.
— Одноусый.
— Я так и знал. А белая ворона с ним была?
— Была.
— Я так и знал. — Ёжик попятился ещё дальше под куст и сокрушённо забормотал: — Ой, будет горе, будет беда, будет горе… Лучше бы вы сюда не приходили.
— Кому будет горе? — нервно спросил Антошка.
— Всем будет горе. — Зашуршала трава, и всё стихло. Ёж ушёл.
Ночь и утро
— Я думаю, что с нашей гуцульской шкатулкой связана какая-то опасная тайна, — высказался Дениска.
— Все так думают! — отозвался Антошка.
Лариска ощупала холмик, с которого только что скатилась торба.
— Мальчики, здесь мягкая трава. Ляжем спать под этим холмиком.
Детям ещё никогда не приходилось спать так далеко от родных и друзей, а тем более — под открытым небом на траве, без кроватей и одеял.
Улеглись рядышком, легли на бок. Антошка обнял Дениску. Дениска обнял Лариску, а девочка скрючилась, подтянула колени к подбородку и замерла. Но через минуту она прошептала:
— Мальчики, вы спите? Мне страшно с краю…
Тогда они легли иначе. Антошка обнял Лариску. Лариска обняла Дениску, а Дениска скрючился, подтянув колени к подбородку. Ему тоже было страшно, но он ничего не говорил.
