Аркадий Шер - Тридесятые сказки, или Вот такие пирожки

Были бы пирожки, будут и дружки. Забыв о своих ружьях, браконьеры стоя аплодировали Волку. И не успели они опомниться, как Баба-Яга превратила их из браконьеров в своих гостей, усадив за стол рядом с Волком. Такое бывает только в сказках. Особенно браконьеры развеселились, когда Волк напомнил им об их первой встрече. Больше всего они радовались тому, что сегодня впервые за много лет оба промахнулись в такого замечательного Волка!

Насытившись пирожками, браконьеры совсем подобрели. Старший из них и говорит, с оттенком лёгкой грусти:

— А теперь мы хотим повиниться перед вами за ужасный поступок, который мы сегодня совершили. Пёс у нас был, звали его Пиф-Паф. Здорово помогал нам охотиться. Однако старый стал, шибко мешать начал. Решили мы от него избавиться. Отвели в лес, привязали к дереву и оставили на съедение волкам!

От такой ужасной истории у всех на глазах навернулись слёзы. Смахнув покатившуюся было слезу, Волк вдруг сказал:

— Постойте! Кто же, кроме меня, мог его съесть-то?! Я же за последние сутки первый раз поел. А кроме меня, в округе ни одного волка нет!

— Значит, никто его не ел! — успокоила всех Баба-Яга.

Присутствующие, облегчённо вздохнув, продолжили весёлое застолье.

Ровно в полночь в добром согласии встретили они Новый год. И тут Баба-Яга возьми да скажи, что один знакомый Дед Мороз, проходя на лыжах мимо избушки, зашёл поздравить её с наступающим Новым годом и оставил для Волка какую-то записку. Волк, дескать, обязательно за ней зайдёт. Нацепил её на рыболовный крючок, чтобы не потерялась, и куда-то положил.

— А вот куда положил, убей не помню! — сказала Баба-Яга.

Когда Волк услыхал о рыболовном крючке, сразу вспомнил о своей удочке. Он взял её в лапы и начал крутить катушку.

— Сейчас мы её быстренько найдём!

Леска кончилась, а крючка не видать. Стало быть, и никакой записки. Волк поднял удивлённые глаза на Бабу-Ягу.

Холодок пробежал у него по спине. Баба-Яга исчезла! Исчезла избушка на курьих ножках вместе со своими обитателями. Даже запаха пирожков не осталось.

Волк огляделся. Он был совершенно один. Вокруг стоял усыпанный сверкающим снегом величавый лес. Светила огромная луна, было тихо и очень красиво. Не зря люди говорят: сколько волка ни корми, он всё в лес смотрит. И ведь есть на что посмотреть!

Волк глубоко вдохнул морозный воздух, пригладил красную рубаху в белый горошек и от избытка чувств, глядя на луну, затянул свою любимую волчью песню:

— У-у-о-оу…

Вдруг он осекся. Удивлённо оглядел себя. Попробовал на зуб рукава рубахи и пробормотал:

— Главное, что я есть, а остальное, может, есть… а можно и не есть.

Случилось это в первый день Нового года.

Вечерело. Дед Игнат сидел возле печи и смотрел на прыгающие по поленьям огоньки. Они то разгорались, то затухали, то, щёлкнув искрами, разлетались в разные стороны.

Бабушка Пелагея собирала ужин на стол. Ждали, когда закипит самовар. Не отрывая глаз от огня, Игнат не спеша рассказывал ей о том, как по дороге в деревню встретил Волка.

— Малый не дурак! А и дурак немалый! Пришлось немного поучить его уму-разуму, — усмехнулся дед. — И читать умеет, бестия…

Неожиданно раздался слабый стук в дверь.

— Кто там? — спросил Игнат.

— Пиф-Паф! — раздалось со двора.

Игнат вскочил с лавки и распахнул дверь. На пороге, кутаясь в собственные уши, весь заиндевелый, стоял, еле держась на ногах, старый лохматый пёс.

— Кто стрелял? — строго спросил Игнат.

— Никто не стрелял, это у меня кличка такая — Пиф-Паф, — смущённо произнёс пришелец, громко стуча зубами от холода.

— Что привело тебя ко мне? — впуская вконец замёрзшего пса в избу, поинтересовался Игнат.

— Пришёл с повинной! — понуря голову, сказал пёс и, обессиленный, свалился возле печки.

Пелагея, было, засуетилась, но, к счастью, никаких лекарств не понадобилось. Гостю достаточно было согреться и обсохнуть.

Самовар вскипел, и все сели за стол ужинать. Тут и Пиф-Пафу довелось отведать знаменитых пирожков бабушки Пелагеи.

После ужина Игнат с гостем остались сидеть за столом. Пришло время поговорить.

Лесника Игната, по прозвищу Красная Шапочка, в лесу знали все, поэтому рассказывать о себе начал гость.

Старый пёс откашлялся и заговорил хриплым голосом:

— Родился я в деревне. Отца-матери не знал. Братьёв-щенят подобрали добрые люди. Оставшись совсем один, бегал с бродячими собаками. Лаял громче всех, поэтому меня выбрали вожаком. Однажды на меня обратили внимание двое охотников: один худой и длинный, другой толстый и короткий. Оба из соседней деревни Пыжи. Стали они меня подкармливать и приручать. Потом один из них забрал к себе домой и дал мне кличку Пиф-Паф. Научил всяким мудрёным словам: «фас», «тубо», «апорт», ещё каким-то, которых я уже и не помню. Наконец взяли они меня на охоту. Я должен был напасть на след лося или, например, кабана и лаять до тех пор, пока эти двое не придут и не убьют их. Мясо они продавали на базаре, а мне доставались одни косточки.

Игнат слушал не перебивая. Пиф-Паф продолжал:

— Я всегда им добросовестно помогал. Как состарился и поумнел, понял, что охотники эти — браконьеры и служить им я больше не буду. Стал я предупреждать своих диких собратьев об опасности, наводил хозяев на ложный след или громко лаял, как говорится, под руку, чтобы они промахнулись. В конце концов отвели меня в лес, привязали к дереву и оставили на съедение волкам. Но мне удалось перегрызть верёвку, и вот я здесь. Прошу учесть моё чистосердечное признание!

Немного помолчав, дед Игнат веско сказал:

— Дело ясное! Обойдёмся без протокола. Жить останешься у меня. Вместе будем охранять лес от браконьеров. — И со словами «Утро вечера мудренее» кряхтя улёгся спать на лавку, а Пиф-Паф уютно устроился под лавкой.

Утром Игнат проснулся в хорошем настроении.

— Доброе утро, дружок! — улыбаясь сказал он Пиф-Пафу.

— Вот так его и назови, — раздался с печки голос Пелагеи. — А то — Пиф-Паф! Пиф-Паф! Стрельба какая-то бесконечная получается.

— Я согласен. Назовём его Дружком.

Всю зиму Дружок привыкал к своим новым обязанностям. Теперь он должен был находить браконьеров по следу и лаять до тех пор, пока не подоспеет Игнат. А уж он-то знает, что с ними делать дальше!

К весне Красная Шапочка со своим Дружком навели в лесу такой порядок, что все его обитатели могли спокойно до глубокой ночи гулять, не опасаясь за свою жизнь (кроме, конечно, сезона охоты).

Весна — время такое, что всем хочется погулять подольше. Вот и молодой Петух с Курицей решили прогуляться после захода солнца. Да не учли, что и Лисе тоже хочется подольше погулять, а при случае и полакомиться тем, кто в лапы попадётся.

Сидят они на заборе, гуляют.

Подкралась к ним незаметно Лиса, хвать обоих в охапку и бежать. Курица от испуга онемела, а Петух как заорёт во всё своё петушиное горло:

Дружок в это время спокойно спал в избе под лавкой. Вдруг слышит сквозь сон, издалека крик Петуха. Выскочил он во двор, чует — лисьим духом пахнет, а куда бежать, не знает. Слышит — по лесу эхо разносит:

Понял Дружок, куда бежать надо. Ведь он в этом лесу знал каждую тропинку. Бросился пёс в погоню за воровкой Лисой.

Бежит Лиса, хвостом след заметает. Тяжела у неё ноша. А тут ещё Курица опомнилась и давай кудахтать:

Стыдно стало Лисе перед обществом, и она тут же решила оправдаться:

Устала Лиса. Села на пенёк отдохнуть, дух перевести. Подул ветерок и донёс до лисьих ушей собачий лай. Вскочила она как ошпаренная и припустилась бежать. Бежала, бежала да шмыг под пенёк в нору. Сидит, еле дышит. А Дружок уже тут как тут. Затаил дыхание, прислушался. Слышит голос Лисы:

— Теперь давайте разберёмся с каждым в отдельности!

Лиса хитро посмотрела в сторону пленников. В норе воцарилась гробовая тишина. Петух и Курица замерли в ожидании самого ужасного. Дружок возле норы лихорадочно думал: что бы предпринять для их спасения?!

И в этот напряжённый момент раздался ехидный голос Лисы:

Похожие книги на "Тридесятые сказки, или Вот такие пирожки", Аркадий Шер читать полностью, без сокращений.

Оксана Онисимова - Новогодняя

Аркадий Шер - Попался волчок

Федор Абрамов - Пелагея

Анна Саксе - Сказки о цветах

Владимир Соколовский -