Тамара Крюкова - Калоша Волшебника, или Занимательное пособие по правилам поведения
Боцман с такой силой ударил себя в грудь, что от удара плашмя свалился на палубу. При этом он опять раскатисто захохотал. Вскочив на ноги, боцман доверительно сказал:
— Это особый корабль. На нём могут плавать только настоящие конструкторы. Кстати, а сам-то ты — конструктор? — спросил боцман и, наставив на Гарика бинокль, стал в упор разглядывать его через увеличительные стёкла.
— Да как сказать, — неопределенно пожал плечами Гарик.
— Что?! Если ты не конструктор, тогда — за борт, — взревел боцман, при этом дважды повернув форменную фуражку вместе с затылком вокруг оси.
— Нет, я, конечно, конструктор. То есть я хотел сказать, что, когда вырасту, буду конструктором, — поспешно сказал Гарик.
— Прекрасно! В таком случае объявляю бал в честь нашего спасённого гостя… Как тебя, говоришь, зовут?
— Гарик.
— Бал в честь гостя. Горе-конструктора.
— Да не горе, а Гарик, — поправил Гарик.
— Гари-конструктор или Горе-конструктор — какая разница, — загоготал боцман, — главное — объявить бал. Или ты считаешь, что одного бала мало? — боцман озадаченно почесал затылок, то есть лоб, в общем, то, что находилось на месте затылка, и произнёс: — Возможно, ты прав, мой мальчик. Пойдём, я объявлю два бала в твою честь!
Боцман ухватил Гарика за рукав и потащил его в рулевую рубку. Там он подошёл к барометру, разбил стекло и стал сосредоточенно крутить стрелку, приговаривая:
— Два балла, три балла, четыре, пять…
— Что вы делаете? — ужаснулся Гарик. Хоть он и не был моряком, но знал, что в море без барометра нельзя.
— Я накручиваю баллы в твою честь, — добродушно улыбнулся моряк, продолжая крутить, дёргать, тянуть и колупать стрелку. Вдруг та жалобно треснула и осталась в толстых, как сосиски, пальцах боцмана. — Разрази меня гром! Такого шторма море ещё не видело! Даже барометр не выдержал! — счастливо рассмеялся боцман, вертя стрелку в руках.
«Да он псих», — пронеслось у Гарика в голове. По спине у мальчишки поползли мурашки. Остаться один на один с сумасшедшим посреди океана было не самым увлекательным приключением.
— Без барометра мы пропадём. Вдруг нас настигнет буря? — покачал головой Гарик.
— Клянусь бочонком рома, нас не настигнет никакая буря. Мы пойдём на всех парусах и быстренько от неё убежим, — весело сказал боцман и тут же скомандовал: — Свистать всех наверх!
Выполняя свою команду, грузный моряк на удивление шустро полез вверх по вантам, насвистывая весёлую мелодию.
— Гром и молния! Ты что, команды не слышал? — грозно обернулся он к Гарику, и тот, чтобы не перечить безумному боцману, на трясущихся ногах полез вверх.
Верёвочная лестница колыхалась из стороны в сторону. Цепляясь за перекладины, Гарик осторожно переставлял ноги, чтобы не сорваться. Поднявшись на несколько метров, он решился оторвать взгляд от лесенки и посмотрел на боцмана, но тут чуть не упал от удивления. Моряк лихо обрубал крепёжные канаты. Не успел Гарик и глазом моргнуть, как большая часть парусов рухнула на палубу.
— Зачем вы рубите паруса? — в отчаянии закричал Гарик.
— Тебе сказано свистать, значит, должен свистать, а не болтать! — прикрикнул на него боцман, продолжая насвистывать весёлый мотив. Гарик в бессильном гневе смотрел, как он обрубает последний канат.
— Отдать якорь! — скомандовал боцман сам себе и с грохотом опустил якорь возле ног Гарика. Опустилась Настя на траву, отдувается и вдруг видит: по небу ступа летит, а в ней старушенция загребает метлой, точно веслом.Ловко спустившись на палубу, боцман стянул за собой Гарика и, подхватив его под руку, бодро скомандовал:
— А теперь пошли.
— Куда? — пролепетал Гарик.
— Не куда, а на чём. Чтобы нас не настигла буря, мы будем идти на всех парусах, а пока они висят, на них не очень-то походишь, разрази меня гром! — захохотал боцман.
— Но это же чушь какая-то! Идти на всех парусах, когда они лежат на палубе, невозможно. Для этого надо, наоборот, поднять паруса, — разозлился Гарик, вырываясь из рук боцмана.
— Гром и молния! В твоих словах что-то есть, мой мальчик. Конечно же, надо поднять паруса! Поднять паруса! — прогремел командирский бас боцмана, и он, ухватившись за парус, стал собирать его в охапку, пытаясь поднять с палубы, но после нескольких неудачных попыток отряхнул ладони, пристально посмотрел на паруса в бинокль и сказал: — Клянусь гориллой с острова Кучумбу, нам парусов не поднять. Надо поднять что-нибудь другое.
Он задумчиво потёр щетину на подбородке и просветлел:
— Выше нос, мой мальчик, мы можем поднять якорь!
Гарик обречённо опустился на палубу. Он не возражал, потому что понял: спорить бесполезно. Боцман ухватился за лебёдку, якорная цепь медленно поползла вверх. Вскоре показался её конец. Якоря не было.
Моряк удивлённо поднял брови:
— Тысяча сельдей и одна бочка! Где же якорь?
— Он в рубке, — высказал Гарик свою догадку и, вздохнув, добавил: — Чтоб не потерялся.
Боцман бросился в рубку и вскоре появился из неё с тяжёлой поклажей на плечах. Он широко улыбался.
— Ты делаешь успехи, мой мальчик. Разрази меня гром, если из тебя не выйдет настоящего боцмана, как я! Отдать якорь! — скомандовал он сам себе и с грохотом опустил якорь возле ног Гарика: — Бери.
— Зачем он мне? — мрачно пожал плечами Гарик.
— Дают — бери! Это же отличный якорь, только посмотри! Неужели не нужен? — воскликнул боцман.
У Гарика не было слов. Он только тяжело вздохнул в ответ. Боцман пожал плечами:
— Не хочешь — не надо. Бросить якорь! — скомандовал он, и якорь полетел за борт.
У Гарика голова шла кругом. Что могло быть хуже, чем плыть в открытом море без барометра, без парусов, без якоря, да ещё и с боцманом, у которого мозги набекрень!
Между тем боцман не терял бодрости духа. Он решительно направился в рулевую рубку. Боясь, что он испортит что-нибудь ещё, Гарик поспешил преградить ему дорогу:
— Давайте лучше рубкой займусь я.
— Разрази меня гром! Неплохо придумано, мой мальчик, — боцман одобрительно похлопал Гарика по плечу.
Зайдя в рубку, Гарик уставился на приборы. Как вести корабль, не разбираясь в управлении и не зная карты? Но ответа на этот вопрос он так и не успел найти, потому что снаружи послышался страшный грохот. Выбежав на шум, Гарик с ужасом увидел, что боцман колотит по стенкам рубки топором.
— Прекратите сейчас же! Зачем вы это делаете? — Гарик бесстрашно бросился на сумасшедшего и вырвал топор у него из рук. Боцман широко улыбнулся в ответ:
— Я подумал, что одному тебе с рубкой не справиться, и решил помочь. Этот топор для рубки самый лучший инструмент. Я его немного попробовал внизу, — боцман махнул рукой в сторону трюма.
— Где? — у Гарика расширились глаза от ужаса. Он услышал треск внутренних переборок шхуны. Корабль начал крениться.
— Гром и молния! Кажется, что-то случилось в трюме. Или в трюмо? Нет, в трюме. А может быть, и там и там. Ха-ха-ха! — весело загоготал боцман и скрылся в люке, ведущем в трюм.
Через минуту из люка появилась его улыбающаяся физиономия, и он радостно сообщил:
— Нам повезло, мой мальчик! Корабль дал течь. Я так и знал, что этот корабль нам что-нибудь непременно даст.
Корма корабля медленно погружалась в воду.
— Надо задраить пробоину, иначе мы пойдём ко дну, — испугался Гарик.
Когда они с боцманом спустились в трюм, под напором воды переборка треснула, и вода хлынула таким бурным потоком, что сбила боцмана с ног. Гарик понял, что заделывать пробоину поздно, и ринулся на палубу в надежде успеть спустить на воду спасательную шлюпку.
Выскочив на палубу, он увидел, что корабль накренился так, что корма ушла под воду. Вслед за Гариком из люка показался мокрый, но улыбающийся боцман.
— Корма под водой! — в отчаянии крикнул Гарик.
— Какие корма? Разрази меня гром! Кого ты собираешься кормить? — в радостном возбуждении потирая руки, спросил боцман.
— Кажется, сейчас мы будем кормить рыб, — обречённо произнёс Гарик и зажмурился. Его с ног до головы обдало брызгами. Боцман схватил его за руку…
— Сейчас же выходи из воды! — раздался голос мамы Гарика.
Гарик открыл глаза и увидел, что стоит по щиколотку в воде, а мама за руку тащит его из пруда.
— Посмотри, на кого ты похож! Весь промок! Сейчас же домой!
Рядом с берегом медленно погружался на дно некогда прекрасный трёхмачтовый парусник.
«Гота Предестинация» представляла собой жалкое зрелище. Паруса оборвались, корма ушла под воду. Рубка была поломана. На борту валялся пластмассовый моряк с затылком задом наперёд. Гарик подхватил парусник, пока тот совсем не затонул. Из пробоины в днище потоком текла вода.
