Редьярд Киплинг - Сказки о животных (сборник)
Как-то, в одно прекрасное утро, незадолго до равноденствия, любопытный Слонёнок задал новый вопрос, которого раньше никогда не задавал. Он спросил: «Что подают Крокодилу на обед?» И все воскликнули: «Тссс!» – а потом принялись колотить его что есть силы.
Наконец, когда наказание окончилось, Слонёнок увидел птицу Колоколо: она сидела в самом центре колючего тернового куста, на котором словно было написано «Не подходи!». Но Слонёнка не испугал и терновый куст – так ему хотелось получить ответ на свой вопрос. Поэтому он обратился к птице Колоколо с такими словами:
– Мой отец бил меня, моя мать била меня, мои тётки и дядьки меня колотили, и всё за то, что я так ненасытно любопытен. Но мне всё-таки хочется знать – что Крокодил ест за обедом?
Колоколо-птица печально вскрикнула и сказала:
– Пойди к берегам большой серовато-зелёной зловонной реки Лимпопо, окаймлённой деревьями, на ветвях которых гнездится лихорадка, воды которой мутные и сонные, и тогда ты всё узнаешь.
На следующее же утро, когда от равноденствия не осталось и следа, любопытный Слонёнок, взяв сотню фунтов бананов (маленьких, коротких и очень-очень жёлтых), тысячу фунтов стеблей сахарного тростника (лиловых и длинных-предлин ных), семнадцать дынь (зелёных и очень хрупких), сказал всем своим дорогим родственничкам:
– Прощайте, я иду к серо-зелёной зловонной и сонной реке Лимпопо, окаймлённой деревьями, от которых веет лихорадкой. И там я увижу, чем обедает Крокодил.
После этого все родственники хорошенько поколотили его – просто так, на счастье, – хотя он очень вежливо просил их этого не делать.
Наконец Слонёнок отправился в путь. По дороге он ел дыни и бросал корки на землю, ведь поднять-то их он не мог.
Шёл он от города Грегема до Кимберлея, от Кимберлея до области Кама, от области же Кама направился на север, а потом и на запад и всё время ел дыни. Наконец Слонёнок пришёл к берегу большой серо-зелёной зловонной реки Лимпопо, затенённой деревьями, от которых веет лихорадкой. Здесь всё было точно так, как сказала птица Колоколо.
Теперь ты должен узнать и понять, что до этой самой недели, до этого самого дня, часа, даже до последней минутки любопытный Слонёнок никогда не видывал Крокодила и даже не знал, каков он из себя. Оттого-то ему и было так любопытно взглянуть на это создание.
И вот на берегу реки он увидел двухцветного Скалистого Питона. Эта огромная змея лежала, обвив камень.
– Извините за беспокойство, – очень вежливо сказал Слонёнок, – но, пожалуйста, ответьте мне, не видели ли вы где-нибудь в окрестностях что-нибудь вроде Крокодила?
– Видел ли я Крокодила? – ответил двухцветный Скалистый Питон голосом презрительным и злобным. – Какую ещё глупость ты у меня спросишь?
– Извините, – продолжал Слонёнок, – но не будете ли вы так любезны и не скажите ли мне, что кушает Крокодил за обедом?
Двухцветный Скалистый Питон быстро развернулся и ударил слоника чешуйчатым, похожим на кнут хвостом.
– Что за странность такая, – сказал Слонёнок, – мой отец и моя мать, мой дядя и моя тётя, уже не говоря о моей другой тёте, Гиппопотамихе, и моём другом дяде, Бабуине, били меня и лягали меня за моё ненасытное любопытство, а теперь, кажется, опять начинается то же самое.
Он очень вежливо простился с двухцветным Скалистым Питоном, помог ему плотнее обвиться вокруг камня и ушёл. Надо сказать, что Слонёнку порядочно досталось, но он уже привык к тумакам и не обращал на них внимания. Он отправился дальше, поедая по дороге дыни и бросая корки на землю, так как поднять их ему было нечем. И вот Слонёнок наступил на что-то такое странное – как ему показалось, на бревно, – лежавшее на самом берегу большой серо-зелёной зловонной реки Лимпопо, окружённой деревьями, от которых веет лихорадкой.
А это и был Крокодил, и Крокодил этот ни много ни мало как подмигнул ему.
– Извините меня, – очень вежливо обратился к нему Слонёнок, – но не видали ли вы где-нибудь поблизости Крокодила?
Крокодил подмигнул другим глазом, приподняв из ила хвост. Слонёнок учтиво отступил назад – ему не хотелось, чтобы его били.
– Подойди-ка сюда, малыш, – сказал Крокодил. – Почему ты спрашиваешь об этом?
– Прошу извинить меня, – очень вежливо ответил Слонёнок, – но мой отец бил меня, моя мать меня била – словом, меня били все, не говоря уже о моём рослом дядюшке Страусе и моей высокой тётушке Жирафе, которые лягаются больно-пребольно. Не стану я также упоминать о моей толстой тётке, Гиппопотамихе, и моём мохнатом дяде, Бабуине. Хотя к ним следовало бы и добавить двухцветного Скалистого Питона, который своим чешуйчатым хвостом бьёт больнее остальных… Как бы там ни было, прошу вас не стегать меня своим хвостом.
– Поди сюда, малыш, – протянул Крокодил. – Дело в том, что я и есть Крокодил. – И чтобы доказать, что он говорит правду, Крокодил заплакал крокодиловыми слезами.
Слонёнок перестал дышать от удивления, потом, задыхаясь от радости, опустился на колени и сказал:
– Ах, это прекрасно! Именно вас я искал все эти долгие-долгие дни! Не согласитесь ли вы сказать, что вы кушаете за обедом?
– Подойди поближе, малыш, – сказал Крокодил. – И я шепну тебе это на ушко.
Слонёнок наклонился прямо к зубастой пасти Крокодила, и Крокодил схватил Слонёнка за его короткий нос, который до той самой недели, до того дня, часа и до той минуты был не больше сапога.
– Кажется, – сказал Крокодил (он сказал это сквозь зубы), – кажется, сегодня я начну обед со Слонёнка.
Происходящее Слонёнку очень и очень не понравилось и он сказал в нос:
– Пусти! Мне больно!
В эту самую минуту показался двухцветный Скалистый Питон. Он сказал:
– Мой юный друг, если ты сейчас же не пойдёшь назад и не приложишь к этому максимум сил, я полагаю, твой новый знакомый, покрытый красивой блестящей кожей (он имел в виду Крокодила), утащит тебя в глубину этого прозрачного потока раньше, чем ты успеешь проговорить: «Джек Робинзон».
Не удивляйся, именно так всегда говорят двухцветные Скалистые Питоны.
Слонёнок послушался Скалистого Питона. Он присел на задние ножки и стал выдёргивать свой нос из пасти Крокодила. Он всё дёргал да дёргал, и нос его начал постепенно вытягиваться. Крокодил же держал Слонёнка крепко и бил от усердия по воде своим большим хвостом с такой силой, что она пенилась.
Нос Слонёнка продолжал вытягиваться. Слонёнок расставил все свои четыре ножки, упёрся ими в землю посильнее и не переставал тянуть. И его нос становился все длиннее и длиннее. Крокодил же водил по воде своим хвостом, как веслом, и все тянул да тянул Слонёнка за нос в воду. И каждый раз, как только он дёргал Слонёнка за носик, тот становился длиннее. Слонёнку всё это ужасно не нравилось, потому что носу его было страсть как больно!
Вдруг Слонёнок почувствовал, что его ноги скользят. Ещё немного, и он бы очутился в зловонной реке Лимпопо! Тогда он закричал в нос, вытянувшийся теперь почти на пять футов:
– С меня довольно!
Двухцветный Скалистый Питон подполз к нему поближе, обвил его задние ноги своим толстым, похожим на крепкий корабельный канат хвостом и сказал:
– Неблагоразумный и неопытный путешественник, с этой минуты мы всецело посвятим себя одному важному делу – постараемся тянуть твой нос изо всех сил, так как сдаётся мне, что этот самодвижущийся военный корабль с бронёй на верхней палубе (этими словами он обозначал Крокодила) будет мешать твоим дальнейшим движениям.
Ты же помнишь, что все двухцветные Скалистые Питоны выражаются очень странно и путано?
Двухцветный Скалистый Питон тянул Слонёнка, а Слонёнок тянул свой нос. Крокодил тоже тянул его, но только на себя… Однако Слонёнок и двухцветный Скалистый Питон тянули сильнее, чем Крокодил, и тот наконец выпустил нос малыша, при этом отлетев в воду с таким шумом, что его можно было услышать по всей реке Лимпопо, и вверх, и вниз по течению.
Бедный Слонёнок так и шлепнулся на песок, пребольно при этом ударившись. Тем не менее он вежливо поблагодарил Скалистого Питона, сказав: «Благодарю!» Затем он позаботился о своём бедном носе, за который его так долго дёргали: завернул его в свежие банановые листья и опустил в воду большой серо-зелёной сонной реки Лимпопо.
– Зачем ты это делаешь? – спросил его двухцветный Скалистый Питон.
– Прошу прощения, – ответил Слонёнок, – но мой нос совсем потерял былую форму, и я жду, когда он вновь станет маленьким и сморщенным.
– Долго же тебе придётся ждать, – ответил двухцветный Скалистый Питон. – Я всё-таки позволю себе заметить, что многие не понимают своих выгод…
Три дня Слонёнок сидел над рекой и ждал, когда его нос станет хоть чуточку меньше. Но нос этот не делался короче. Кроме того, из-за вытянувшегося носа глаза Слонёнка стали немного косить. Теперь тебе понятно, что Крокодил вытянул нос Слонёнка в самый настоящий хобот, вроде тех, какие ты увидишь теперь у всех слонов.
