Лемони Сникет - Скользкий склон (с иллюстрациями)
Вайолет покачала головой.
— Мне кажется, дело не в этом, — сказала она. — Когда я слышу эту фразу, мне что-то вспоминается, но едва-едва.
— Здесь и вправду спокойно, — задумчиво произнёс Клаус. — С тех пор как мы тут очутились, мы не видели ни единого снежного комара.
— Разве ты не помнишь, что их отпугивает запах дыма? — спросил Куигли.
— Конечно помню, — ответил Клаус и выглянул в арку, чтобы поглядеть на приближавшуюся Эсме. Яркое пятно достигло уже середины водопада и направлялось прямо к ловчей яме. — Дыма от пожара было столько, что теперь комары, наверное, сюда вообще не вернутся.
— Но ведь без снежных комаров лососи в Порченом Потоке могут оголодать. Они же питаются снежными комарами. — Куигли полез в карман и открыл книжку. — А без лососей оголодают орлы в Мёртвых Горах. Разрушение штаба Г. П. В. может привести к куда более гибельным последствиям, чем я думал раньше.
Клаус встрепенулся.
— Когда мы шли вдоль Порченого Потока, пепла в воде было столько, что рыбы даже кашляли, — сказал он. — Помнишь, Вайолет?
Он повернулся к сестре, но она его едва слушала. Она всё ещё не сводила глаз с арки, стараясь припомнить, откуда она знает эти слова.
— Они так и звучат у меня в ушах, — проговорила Вайолет. — «Здесь царит покой». — Она прикрыла глаза. — Наверное, это было очень давно, ещё до твоего рождения, Клаус.
— Может быть, кто-то тебе это сказал, — предположил Куигли.
Вайолет изо всех сил пыталась что-то вспомнить, но воспоминания были туманны, словно горы. Ей виделось лицо матери и отец, который стоял рядом в костюме, таком же чёрном, как пепелище штаба Г. П. В. Губы их шевелились, но разобрать слова Вайолет не удавалось. Как она ни старалась, память была нема, будто могила.
— Нет, мне их не говорили, — произнесла наконец Вайолет. — Мне их пели. Кажется, мои родители давным-давно пропели мне слова «Здесь царит покой», но почему — я не знаю. — Она открыла глаза и посмотрела на брата и на друга.
— Кажется, мы делаем что-то не то, — сказала она.
— Но мы же решили, что по закону джунглей с негодяем будем бороться его же негодяйскими методами, — возразил Куигли.
Вайолет кивнула и сунула руку в карман, снова наткнувшись на хлебный нож. Она подумала о тёмной яме и о том, как закричит Эсме, когда туда свалится.
— Знаю, что решили, — ответила она. — Но если Г. П. В. и вправду означает Группу Пожарников-Волонтёров, то эта организация создана для того, чтобы бороться с пожарами, а не зажигать их. Поэтому волонтёры наверняка не одобрили бы нашей идеи — ведь если бы они попытались тушить пожары огнём, весь мир давно бы сгорел.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — кивнул Куигли. — Если девиз Г. П. В. — «Здесь царит покой», то нам не подобает совершать неподобающие поступки наподобие устройства ловушек — даже для негодяев.
— Когда я заглянул в ловчую яму, — тихо заметил Клаус, — то вспомнил одно соображение, которое прочитал в книге знаменитого философа. Он говорит, что если собираешься бороться с чудовищами, надо постараться самому не превратиться в чудовище. А если долго глядеть в бездну, бездна тоже начинает глядеть в тебя. — Клаус посмотрел на сестру, а потом на приближающуюся Эсме, а потом на обгорелые доски, прикрывавшие западню. — «Бездна» — та же «яма», — продолжал он. — Мы устроили для Эсме бездну, чтобы она в неё свалилась. Как чудовища.
Куигли записал слова Клауса в свою записную книжку.
— А что случилось с этим философом? — спросил он
— Умер, — ответил Клаус. — Я думаю, Вайолет, ты права. Мы же не хотим быть такими же чудовищами и негодяями, как Граф Олаф.
— Что же нам делать? — спросил Куигли. — Солнышко по-прежнему в плену у Графа Олафа, а Эсме вот-вот будет здесь.
Если мы не найдём выхода из положения прямо сейчас, будет поздно.
Едва тройняшка закончил эту фразу, до детей донеслось кое-что, из-за чего они едва не заключили, будто уже опоздали. Клаус, Вайолет и Куигли, притаившись за аркой, услышали грубый скрежет — сани доехали до низа водопада и резко остановились, а с губ Эсме Скволор сорвался победный смешок. Три волонтёра высунулись из-за арки и увидели, как подруга злодея вылезает из санок, алчно улыбаясь. Но как только Эсме оправила громадное платье-костёр и шагнула к дымящимся Горючим Пурпурным Возжигателям, Вайолет на неё больше не смотрела. Вайолет смотрела на землю в нескольких шагах перед собой. Там лежали три круглые тёмные маски — их там бросили, оказавшись у развалин штаба, Вайолет, Клаус и Куигли. Тогда они решили, что маски им больше не понадобятся, но теперь старшая Бодлер поняла, что ошибалась. И когда Эсме сделала ещё шаг к ловушке, Вайолет бросилась к маскам, поспешно натянула одну из них и выскочила из убежища под потрясёнными взглядами брата и друга.
— Стойте, Эсме! — закричала она. — Тут ловушка!
Эсме застыла на месте и с любопытством посмотрела на Вайолет.
— Ты кто такая? — спросила она. — Зачем так наскакивать? Какое злодейство!
— Я волонтёр, — ответила Вайолет.
Губы Эсме, густо намазанные оранжевой помадой в тон платью, искривились в усмешке.
— Волонтёров тут нет, — заявила она. — От штаба камня на камне не осталось!
Клаус взялся за маску следующим и тоже вышел навстречу Эсме Скволор.
— Пусть наш штаб разрушили, — сказал он, — но дело Г. П. В. живёт!
Эсме сердито взглянула на брата с сестрой, словно не знала, пугаться ей или нет.
— Может, и живёт, да проживёт недолго, — нервно ответила она. Платье у неё потрескивало. Злодейка сделала ещё шаг к ловушке. — Вот сейчас я до вас доберусь…
— Нет! — закричал Куигли и выскочил из-за арки, тоже натянув маску и стараясь не упасть в собственноручно вырытую яму. — Не подходите, Эсме! Ещё шаг — и вы свалитесь в нашу ловушку!
— Вы притворяетесь, — проговорила Эсме, однако с места не тронулась. — Просто вы хотите оставить все сигареты себе.
— Это не сигареты, — ответил Клаус, — а мы не лжецы! Стоит вам ступить на доски — и вы провалитесь в очень глубокую яму!
Эсме с подозрением взглянула на него. Она весьма осмотрительно — что здесь означает «не свалившись в очень глубокую яму» — нагнулась, отодвинула одну доску и посмотрела в ловушку, которую устроили дети.
— Ну и ну, — сказала она. — Вы и вправду вырыли ловушку. Разумеется, я ни за что бы в неё не попалась, но, должна признать, яму вы выкопали что надо.
— Мы хотели вас поймать, — объяснила Вайолет, — чтобы в обмен на вас выторговать Солнышко Бодлер. Но…
— Но у вас не хватило духу дойти до конца, — с насмешливой улыбкой продолжила за неё Эсме. — Вы, волонтёры, не способны на решительные поступки.
— Ничего себе решительный поступок — заманить человека в ловчую яму! — воскликнул Куигли. — Это же злодейство!
— Не будь ты дураком, — ответила Эсме, — ты бы понял, что решительный поступок и злодейство — это примерно одно и то же.
— Он не дурак! — вспылила Вайолет. Разумеется, она понимала, что обижаться на столь смехотворную особу не стоит, но ей так нравился Куигли, что она не могла вынести, когда его обзывали грубыми словами. — Он привёл нас к штабу по карте, которую сам начертил!
— Он такой начитанный! — добавил Клаус.
Услышав эти слова, Эсме запрокинула голову и расхохоталась так, что потрескивающие слои её громадного платья заколыхались.
— Начитанный! — повторила она подчёркнуто гнусным тоном. — Начитанность в этом мире ещё никому не помогла! Много лет назад мне велели целое лето читать «Анну Каренину», но я сразу поняла, что эта дурацкая книжка мне ни к чему, и бросила её в камин! — И она со смешком нагнулась и подобрала ещё несколько обугленных дощечек, а потом отшвырнула их в сторону. — Только поглядите на свой драгоценный штаб, вы, волонтёры! От него ничего не осталось, прямо как от моей книжки. А теперь поглядите на меня! Я красива, я элегантна, я курю сигареты! — Она снова захохотала и стала глумливо тыкать в детей пальцем. — Если бы вы не потратили кучу времени, сидя носами в книжки, вы бы уже заполучили обратно вашего драгоценного младенца!
— Мы и так её получим, — твёрдо ответила Вайолет.
— Правда? — насмешливо спросила Эсме. — И как вы намерены это сделать?
— Я намерена поговорить с Графом Ола-фом, — сказала Вайолет. — А он отдаст её мне.
Эсме опять запрокинула голову и захохотала, однако энтузиазма в её голосе поубавилось.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась она.
— То, что сказала, — отозвалась Вайолет.
— Гм-м-м, — подозрительно протянула Эсме. — Дайте-ка подумать. — И подруга злодея зашагала туда-сюда по замёрзшему пруду, а её громадное платье потрескивало с каждым шагом.
Клаус наклонился к уху сестры.
