Олег Рой - Приключения Лёшика в Заоблачной стране
– Какая же это веская причина? Разве то, что ты обещала мне слушаться меня во всём, не является веской причиной?
– Да, обещала! Но я дала клятву ещё одному человеку, что выйду замуж только за него! Ваше Величество, в знак нашей помолвки он подарил мне это, – и Леля, сняв с шеи талисман Лёшика, протянула его королеве.
В этот миг произошло чудо – из маленького камушка вырвался целый столб синего света, сразу же заполнивший всю комнату. Звёзды, приклеенные к потолку и стенам, вдруг заблестели в ответ, переливаясь всеми цветами радуги. От такого зрелища ахнула не только прислуга, но и сама королева. К тому же талисман, который она взяла у принцессы, показался ей знакомым.
– Где-то я это видела… – пыталась вспомнить Люсинда. – Только забыла…
– Это неважно, Ваше Величество, совершенно неважно, – забеспокоилась Жирола. – Давайте продолжать, прошу вас! Жених ждёт, он здесь, и какое нам дело до того, кому по глупости когда-то обещала невеста свою руку и сердце.
– Это не глупость, это самое искреннее общение, какое я когда-то давала! – воскликнула Леля, и звёзды на потолке и стенах замерцали, словно соглашаясь со словами девочки. – Я – невеста другого человека и не могу выйти замуж за Ван дер Скрипкина.
– Тогда почему его здесь нет? – удивилась королева. – Куда же он подевался, этот загадочный жених? Я поверила бы в его существование, будь он тут, а сейчас давайте продолжим церемонию!
Снова зазвучали флейты и скрипки, поющие о любви, но Леля громким восклицанием опять прервала музыку:
– Нет, прошу вас, Ваше Величество, если вы действительно любите меня, как родную дочь, подождите до завтра! Давайте отложим свадьбу! Мой жених – Лёшик должен явиться с минуты на минуту! И не казните Гелора, умоляю!
Жирола тряслась от злости и шипела отвратительные ругательства в адрес маленького человечка.
– Негодяй! Мерзавец! Пусть только появится – я сделаю из него лепёшку! Он даже не представляет, насколько здесь сильна моя власть!
– Говорил тебе, надо было лучше приклеивать его на острове Мечты. Не стоило жалеть на него клея! – прошептал Ван дер Скрипкин.
– Вы не хотите слушать то, о чём я говорю, – тем временем продолжала Леля, обращаясь к королеве. – О Лелии Дан и её сыне, о короле Куроне… Вы не верите мне!
Услышав это, Люсинда скорчила противную гримасу.
– Но, умоляю, поверьте хоть сейчас! – просила девушка.
– Конечно, конечно, дитя моё! – справившись с собой, выговорила королева. – Я верю тебе!
– Но… Ваше Величество! Послушайте прежде меня! Позвольте мне тоже сказать вам пару слов! – задыхаясь от гнева, прокричала Жирола. Дождавшись кивка Люсинды, ведьма засеменила к королеве и с подобострастным видом стала что-то шептать ей на ухо.
– Вы уверены, что это безвредно? – выслушав, спросила королева.
– Абсолютно! – ответила Жирола, она же – Лелия Дан.
Тогда Люсинда обратилась к Леле. Перешёптывающаяся толпа замолкла.
– Я выслушала тебя, крошечка моя! И ты знаешь, как сильно я тебя люблю! – произнесла правительница. – Но королевское слово – есть королевское слово. Я сказала, что свадьба состоится сегодня, и она должна состояться сегодня. Иначе какая из меня королева?
– Но… – хотела возразить Леля и замолчала, увидев поднятый вверх палец Люсинды.
– Но я и тебя понимаю и вижу, что ты в расстроенных чувствах и не готова к бракосочетанию, – продолжала королева, вертя в руках сияющий синим светом амулет. – Поэтому мы разойдёмся на несколько часов. Ты попьёшь чаю, успокоишься, и мы вновь вернёмся к церемонии. Хорошо?
Понимая, что совсем отменить свадьбу ей не удастся, Леля кивнула. «Может, Лёшик успеет», – надеялась она в душе.
Толпа стала расходиться. Все обсуждали поведение строптивой невесты и мудрость королевы Люсинды. Тем временем сама правительница вместе с Лелией Дан тихонько вышла из комнаты.
– Мы добавим в чай экстракт согласия, – проговорила ей ведьма Жирола, как только они оказались в другой зале. – Этот экстракт я собственноручно выжала из сочных трав заоблачных лугов. Всякий, кто выпьет его, утрачивает упрямство и поддаётся чужой воле.
– Только не переусердствуйте, не загубите крошку! – предупредила её королева. – Мне она нужна здоровая и вменяемая! Она и сама не понимает сейчас, от какого счастья отказывается! Подумать только, какой-то непонятный жених, который находится неизвестно где! Разве может он сравниться с Ван дер Скрипкиным – великим учёным, вежливым и учтивым человеком и таким очаровашкой?!
Конечно же, ты понимаешь, мой юный друг, что королева Люсинда защищала Жиролу и её сына только потому, что сама была околдована противной ведьмой. Если бы она хоть на миг очнулась от злодейских чар колдуньи, то, конечно же, прозрела бы и ужаснулась, какого жениха она готовит для милой доброй Лели.
Тем временем королева распорядилась приготовить чай. Хитрая Лелия Дан, она же Жирола, посмеиваясь, влила в него экстракт согласия.
– Теперь она как миленькая согласится, – потирая руки, прошептала ведьма и вышла из комнаты, а королева приказала прислуге позвать Лелю.
Девочка спустилась к Люсинде. Она была бледна и грустна.
– Посиди, дитя моё, выпей чаю, ты очень устала, – ласково проговорила Люсинда, и, усадив принцессу, протянула ей чашку ароматного чая.
Леля отхлебнула напиток, не задумываясь.
– Так ты говоришь, что у тебя есть жених, – вкрадчиво спросила её королева и протянула Леле амулет, горящий синим светом. – И как его зовут?
– Его зовут Лёшик, – повесив медальон обратно на шею, сказала Леля. – Он очень-очень хороший. Ой, что-то у меня голова закружилась, – принцесса прикрыла ладонью глаза.
Из-за двери выглянула Лелия Дан. Она усмехнулась и сделала королеве знак, означающий, что теперь всё в порядке.
– Говоришь, хороший? – заинтересовалась королева. – Неужели лучше, чем Ван дер Скрипкин?
– Конечно… Конечно… Да, то есть… То есть я запуталась, Ваше Величество! – боролась в глубине души с влиянием ведьминого зелья Леля, но в конце концов сдалась и тихим усталым голосом ответила: – Всё, что вы говорите, верно! Вы правы!
Медальон, светящийся на груди у Лели, вдруг начал гаснуть. Свет его становился всё тусклее и тусклее.
– Так значит, ты понимаешь, что самая лучшая партия – это Ван дер Скрипкин? – железным тоном спрашивала королева.
– Разумеется… – опустив голову, отвечала Леля.
– И ты согласна выйти за него замуж?
– Несомненно…
– И ты забудешь своего Лёшика?
– Да…
– Ты готова продолжить свадебную церемонию?
– Да…
Люсинда осталась очень довольна ответами юной принцессы.
– Тогда играйте, музыканты! – вскричала она. – Свадьба продолжается!
Королевский дворец вновь ожил. На лицах прислуги и гостей появились загадочные улыбки. Скрипачи и флейтисты снова взяли в руки свои музыкальные инструменты, но, что бы они ни играли, получалось грустно и тоскливо. Звёзды, которые приклеили в хрустальном зале, опять поблёкли, а медальон совсем погас.
Леля вернулась в торжественный зал вместе с Люсиндой. Взгляд принцессы стал отрешённым и безжизненным. Непонимающе она смотрела куда-то перед собой, в глазах её не осталось ни тоски, ни печали, одно лишь равнодушие.
– Итак, Леля, согласна ли ты взять в мужья господина Ван дер Скрипкина? – спросил священник, который уже успел занять своё место и раскрыть священную книгу.
– Ну, зачем снова это спрашивать? – не удержалась Лелия Дан. – Раз девушка здесь, и так понятно, что она согласна. Какая глупая церемония!
– Да-да, я тоже согласна, – добавила королева.
– И я согласна… – едва слышно пролепетала Леля.
– Но так положено по правилам, – не удержался от восклицания священник, важно приспустив на нос очки и посмотрев исподлобья на Жиролу. – Только недавно девушка заявила, что против бракосочетания. Не могу же я теперь не спросить её согласия! Она сказала, что у неё уже есть жених…
– Ах, да что вы опять об этом вспоминаете! – рассвирепела ведьма. – Уже полдень, а мы ещё на рассвете должны были сыграть свадьбу! А её жениха я превращу в лепёшку, как только найду! Да что это я? Я могу сию же минуту послать за ним!
И ведьма, громко свистнув, крикнула:
– Эй, небесные псы, марш сюда!
Никто не отозвался. Она свистела снова и снова.
– Мамулечка, я, знаете ли, их, ммм, приклеил, – робко прошептал Ван дер Скрипкин, обращаясь к Жироле. – На мой чудо-клей, к нашему двору… Чтобы они не убежали…
В зале послышались смешки. Ведьма взглянула на своего сына и покраснела от ярости.
– Какой болван! – зарычала она и тут же, обернувшись к толпе, исправилась: – Точнее, я хотела сказать, хороший, умный мальчик! Любит экспериментировать! Великий учёный!