Юрий Греков - Там, на неведомых тропинках
А тут и вкусная-превкусная каша подоспела! Когда все поели, поблагодарили Сороку и Марту за угощение, белка Нелка толкнула Ерошку локотком:
— Слушай, Ерошка, а ты белка или не белка? И похож, и не похож...
— Какая я тебе белка? — возмутился Ерошка, но, подумав, добавил: — Вообще-то вроде белки. Только вы на деревьях живете, а мы больше на земле.
— А почему ты полосатый? — спросил Заяц-барабанщик. — Может, твой дедушка был тигр?
— Наверняка тигр, — подхватила Сорока, — Ерошка же храбрый, как тигр!
— Заладили: «тигр, тигр», — разозлился Ерошка. — И дедушка мой был бурундук, и прадедушка, и все остальные. И полосатый я совсем не потому.
— А почему? — подпрыгнула на веточке белка Нелка.
— Долгая история, — заважничал Ерошка, видя, что все заинтересованно ждут ответа. — Ну ладно, расскажу...
Все притихли: наверное, что-то интересное, раз Ерошка так важничает.
— Так вот. Давным-давно в тайге жил злой-презлой медведь. — Ерошка запнулся и покосился на косолапого Мишку.
Мишка засмущался, потер лапой загривок и вздохнул:
— Всякие бывают медведи... Ерошка приободрился и продолжал:
— Он не только злющий был, но и ленивый — ужас! Когда наступила осень, медведь задумался — скоро зима, надо берлогу готовить. А лень. Думал-думал и придумал. Стал посреди поляны и заревел:
— Бурундуки! Сюда! Живо!
Бурундуков в окрестностях жило много, и через некоторое время на поляне собрались три бурундучьи деревни.
— Вот что, — говорит медведь, — скоро зима. Ух как холодно будет! Так вот. Завтра же чтоб принесли мне тыщу бурундучьих шубок — я себе тулуп шить буду. Все. А не принесете — всех съем!
На следующее утро явился медведь на поляну, глядь — стоит перед ним всего-навсего один бурундук.
— А остальные девятьсот девяносто девять где? — заревел медведь.
— А не придут, — сказал бурундучок.
— Чего-о? — не понял медведь.
Меня послали сказать, что шубок своих тебе не отдадим. Они нам самим нужны. А ты готовь себе берлогу, пока время есть, и перезимуешь на славу, как другие медведи.
— Ах ты, нахал! — рассвирепел медведь. — Да я тебя! И сгреб бурундучьего посла лапой. Но не тут-то было!
Бурундучок ловко увернулся — медвежьи когти только слегка скользнули у него по спине — и убежал. Медведь незадолго до этого лакомился черникой, когти у него были в соку — и оставили на спине бурундука пять черных полосок. Вот оттого я полосатый — тот бурундучий посол был мой прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадедушка.
— А дальше что? — спросил барабанщик, видя, что Ерошка остановился.
Да ничего особенного. Гонялся он за бурундуками — съесть хотел. Да где там ему. А вскоре зима пришла. Затрещали ветки в тайге — вышел на поляну Мороз. Видит: медведь гоняется за бурундуками.
— Что это вы тут делаете? — спрашивает.
Ну, бурундуки ему все и рассказали. Ух и рассердился же Мороз — засвистел, затрещал:
— Ах ты, негодник ленивый! Вот я тебя!
Тот бежать. Мороз за ним. Больше о том медведе в нашей тайге не слыхивали — далеко его прогнал Мороз! Вот и все, — заключил Ерошка.
— Так ему, лентяю, и надо! — возмущенно сказал косолапый Мишка.
Ну и ловкий у тебя был прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрадедушка! — восхитился Тришка. — У медведя из когтей выскочить — это ж надо!
— А моя прапрапрапрапрапрапрапрабабушка тоже была ловкая, — сказала вдруг... Марта. — Она еще быстрее твоего прапрапрапрапрапрапрапрапрадедушки бегала!
Все ошеломленно молчали.
— О чем это ты говоришь, Марта? — наконец осторожно спросил Никита.
И Марта рассказала удивительную историю. Говорила она медленно, так что рассказ ее длился почти до вечера.
Случилось это очень-очень давно. Мартина прапрапрапрапрапрапрапрабабушка была совсем не похожа на Марту. Представьте себе совершенно круглый шар, из которого торчат голова, хвост и четыре ножки. Бегала, а вернее, катилась Мартина прапрапрапрапрапрапрапрабабушка, как ветер. Оттолкнется разок-другой и летит, как хоккейная шайба.
И вот однажды катилась она по берегу большой реки и видит: у самой воды играют ребятишки из звериного детсада — лисята, слонята, черепашки, львята, обезьянки и много разной другой детворы. И вдруг громадный утес, нависший над берегом, начал медленно-медленно клониться. Наверное, его подмыло дождем. Еще минута — и утес обрушится прямо на играющих зверят. Мартина прапрапрапрапрапрапрапрабабушка, не раздумывая ни мгновения, метнулась к утесу и подперла его всем своим телом. А утес кряхтит, давит все сильнее и сильнее. Еще чуть-чуть — и рухнет. Утес не рухнул, споткнувшись о черепаху, которая задержала его у самого края обрыва. Малышня подняла тревогу, пришли старые слоны, отвалили скалу и освободили Мартину прапрапрапрапрапрапрапрабабушку. Но она уже не была похожа на шар, а выглядела точь-в-точь как Марта. Вот так прапрапрапрапрапрапрапрабабушка Марты спасла маленьких зверят и вот почему черепахи — плоские.
Мурашка слушал, полуоткрыв рот. А когда Марта умолкла, Мурашке так захотелось, так захотелось тоже рассказать что-нибудь интересное! Но только — что? Стихи про синих слонов он уже однажды рассказывал... Про путешествие на стрекозе тоже, кажется, Ерошке говорил... О чем же рассказать?— лихорадочно копался в собственной памяти Мурашка. И вот, когда он уже почти решил рассказать о Кузе и Зучке, издалека донесся стук. Дятел-почтальон встрепенулся, прислушался и стал принимать телеграмму: «Тришке, Мурашке, Никите, Ерошке, Джузеппе и Марте. Привет, ребята...» Телеграмма была длинная-предлинная и, что хуже всего, с грамматическими ошибками. Как видно, у крокодила были нелады не только с географией. Он сообщал, что в Африку, благодаря Мурашкиной карте, добрался довольно быстро. Мама почти не ругала. В общем, все хорошо. Только одно непонятно — каких чудовищ просили съесть? Сидел он на берегу Нила, и вдруг в двух шагах земля зашевелилась, и вылезли семь ободранных крыс. Он их и проглотил на всякий случай.
— Какие еще крысы? — недоумевали все. Первым догадался Тришка:
Да они просто отощали! Насквозь всю землю прогрызть аж до Африки — это ж не шутка. И они сколько времени не ели — Ханыга же им на один зубок, долго сыт не будешь!
— Стучи крокодилу телеграмму, — сказал Мурашка дятлу: «Все в порядке, крокодил! Ты чудовищ проглотил! Спасибо, привет маме!»
Все захлопали в ладошки — молодец Мурашка, правильная телеграмма!
А потом были танцы. Заяц-барабанщик играл все, что его просили: и летку-енку, и сырбу, и много других танцев. А Старый Заяц разошелся и сплясал «Камаринского» вместе с Мишкой.
В общем, победу отпраздновали на славу! Гости разошлись поздно. Но хозяева не ложились. Им почему-то взгрустнулось.
— Настоящий Хозяин с Хозяйкой еще, наверное, не вернулись, — вдруг сказал Никита.
— А когда вернутся — нас нет. Хозяйка, наверное, плакать будет, — вздохнул Тришка.
Все пригорюнились.
— Кто тут грустит? — раздался знакомый голос. На полянке, незаметно появившись, стоял дед Колючка и щурился из-под очков. — Что случилось?
— Домой хочется... — сказал Тришка. — А нельзя...
— Нельзя, — вздохнули все. — Злой Хозяин. И тут дед Колючка заулыбался:
— Ну, если вы очень захотите, Злого Хозяина не станет.
— Как не станет? — изумились все. — Куда же он денется?
— Никуда не денется, — сказал дед Колючка. — Вот, смотрите.
На ладони у Старого Ежа лежало малюсенькое зернышко.
— Специально ходил за ним аж к Ялпуговому озеру, — пояснил дед Колючка.
— Ого! — в один голос вскрикнули зайцы — они-то хорошо знали, как это далеко.
— Да зачем оно вам, дедушка? — спросил Джузеппе.
— Оно не мне, а вам нужно, — ответил Еж. — Помните, что я вам говорил при первой встрече?
— Помним, — сказал Никита. — «Помогайте всем, кто нуждается в помощи, тогда и к вам придет помощь в нужную минуту».
— Верно. Так вот — вы помогли всему лесу избавиться от злых чудовищ. Пришла моя очередь — помочь вам избавиться от Злого Хозяина.
— Да как, дедушка? — не вытерпел Ерошка. — И причем здесь это зернышко, за которым вы к какому-то озеру ходили?
— А зернышко не простое, — улыбнулся Старый Еж. — Если кто-нибудь его съест и запьет водой из живого родника, оно сразу пустит ростки добра, и через минуту самый злой человек станет самым добрым на свете!
— Ура! — закричал Ерошка, который первым понял, к чему клонит Старый Еж.
— Ну, вот и хорошо. А как добраться вам домой, знает Тришка.
— Знаю, — подтвердил хомячок и, оглянувшись, заметил, что погода уже не серебряная, а золотая — точь-в-точь как тогда, когда он за баклажанными семенами путешествовал.
— Спасибо, дедушка! — закричали все в один голос, — Спасибо! Ура!
...Сборы заняли немного времени. Тришка вызвал Лешего попрощаться. Прилетел дятел и тут же передал телеграмму: «Всем-всем! До свиданья, друзья! Мы отправляемся домой. Никогда больше не пускайте в свой лес никаких чудовищ. Один за всех, все за одного! Тришка, Мурашка, Никита, Ерошка, Марта, Джузеппе».
