Шалва Амонашвили - Амон-Ра
Он задумался. Слово "Мессия" он знал еще от Андрея. "Придет Мессия, — говорил он, — и принесет людям новые знания, и если люди последуют Его Учению, то обретут счастье, а если же нет, то станут несчастными". "Откуда Мессия придет?" — спросил Амон-Pa. Андрей указал ему на звезды и сказал: "Оттуда". И тогда, как помнил Амон-Pa, им овладело предчувствие. Кого Андрей ждал так терпеливо, находясь в пещерах в течение нескольких лет? Чей портрет он нарисовал на стене, а потом назвал эту пещеру "Пещерой Господа"? Мессия и есть Господь? Мессия — Тот, Который сошел с рисунка? Амон-Ра закрыл глаза и внимательно уставился на внутренние образы. "Андрей здесь, он где-то здесь… Я вижу его… Он рядом с Мессией, с Господом, он — ученик Господа… " От этих радостных предчувствий сердце начало стучать все сильнее и сильнее и, наверное, этот колокольный звон сердца разбудил Саломею. Она потянулась, протерла глаза и присела.
Иорам и Илья тоже проснулись.
Быстро просыпался весь лагерь.
Восток краснел и переливался всеми цветами радуги.
В лагере все зашевелилось: кто умывался, приводил себя в порядок, а кто еще сладко потягивался.
— С какой стороны появится Мессия? — спросила Саломея, но не получила ответа. Ночью ребята не могли хорошо разглядеть, какое выбрали место, а теперь увидели, что вокруг них суетилось огромное количество людей.
— Мы сможем отсюда увидеть Мессию? Мы услышим Его голос? — не успокаивалась Саломея.
И в это время вместе с первым лучом солнца по всему лагерю ветерком пробежал шепот, полный восторга, надежды, удивления, недоумения:
— Мессия… Мессия… Иисус… Мессия… Христос…
— Где Мессия? Куда смотреть?
— Вон Мессия. Он рядом с солнцем…
Кто еще лежал или сидел, сразу вскочили на ноги, небольшие ростом подтягивались на цыпочках, взрослые посадили детей на свои плечи. Приподнялись даже больные и калеки.
— Мессия… Мессия…
— Иисус… Иисус…
— Христос… Иисус Христос…
— Амон-Pa, дай мне взглянуть на Мессию! — с такой мольбой в голосе произнесла девочка, что Амон-Ра тут же поднял ее и посадил себе на плечи.
— Вижу, вижу! — радостно зашептала девочка. — Он светится как солнце… Он в белом… Светится!..
Амон-Pa не видел Мессию, но вся его сущность переживала трепет перед величайшим событием. Теперь он точно знал, что Мессия, Иисус, Христос — это все одно, это Он, который сошел со стен Пещеры и призвал к Себе Андрея. Он не видел Мессию и тех, кто Его сопровождал, но чувствовал: одним из них был Андрей. И вот Саломея воскликнула:
— Амон-Pa, рядом с Ним, с правой стороны стоит твой дядя Андрей… Я не ошибаюсь, это он.
Вдруг в лагере все стихло, воцарилось такое молчание, что были слышны лишь стук сердец и сдержанное дыхание людей. Еще мгновение — и люди, как один, опустились на колени. Амон-Pa посадил Саломею на землю и тоже стал на колени.
Никто уже не заслонял ему вид, и он увидел Его — Господа, которого люди звали Мессией и Иисусом Христом. Он стоял на возвышенном месте, а за Его спиной радужными красками играли лучи восходящего солнца. Справа и слева от Него стояли Его ученики, среди которых Амон-Pa увидел Андрея.
Мальчик был зачарован ярким свечением, исходящим от Иисуса.
Может ли кто сказать словами, как выглядит Истинная Доброта, Истинное Сострадание, Божественная Любовь? "Иисус Христос есть Образ Божественной Доброты и Сострадания, Божественной Любви и Красоты", — заключило сердце Амон-Ра.
Иисус стоял вдали от того места, где расположились ребята, но для мальчика Он был совсем рядом, Он стоял среди них, был так близко, что слышно было, как Он дышит и как бьется Его сердце.
Иисус протянул руки к народу и произнес:
— Мир вам!
Это был тот же самый голос, который Амон-Ра слышал в Пещере Господа.
Мессия стоял вдали, но слова Его звучали так близко, наполняя собой все пространство.
Иисус начал говорить.
Каждое Его слово, движение руки или поворот головы наполняли радостью душу и сердце Амон-Ра.
— Слушайте, нищие духом, чистые сердцем!
Это есть первая и наибольшая заповедь:
Господь Бог един.
Возлюби Господа Бога твоего
Всем сердцем твоим,
Всею душою твоею,
Всем разумением твоим.
И вторая подобная ей заповедь:
Возлюби ближнего твоего
Как самого себя.
Бог есть дух
И поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.
Царство Божие дается силою,
Ибо много званых, а мало избранных.
Сила же в вере.
Если будете иметь веру и не усомнитесь
И скажете этой горе: поднимись и ввергнись в море,
Так будет.
Сила в слове.
За всякое праздное слово, какое скажут люди,
Дадут они ответ в день суда,
Ибо от слов своих оправдаешься
И от слов своих осудишься.
Сила в деяниях.
И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди,
Так поступайте и вы с ними.
Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе,
А злой человек из злого сокровища выносит злое.
Входите тесными вратами,
Потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель,
И многие идут ими;
Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь,
И немногие находят их.
Не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас,
Иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного.
И так, когда творишь милостыню,
Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая.
Слышали вы, что сказано древними:
"Не преступай клятвы, но исполняй перед Господом клятвы твои".
А я говорю вам:
Не клянись вовсе
Ни небом, потому что оно престол Божий;
Ни землею, потому, что она подножие ног Его;
Ни головою не клянись,
Потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным.
Да будет слово твое — да, да; нет, нет.
А что сверх того, то от лукавого.
Если же правый глаз соблазнит тебя,
Вырви и брось от себя,
Ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих,
А не все тело твое было ввергнуто в геенну.
И если правая твоя рука соблазнит тебя,
Отсеки ее и брось от себя,
Ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих,
А не все тело было ввержено в геенну.
Любите врагов ваших,
Благословляйте проклинающих вас,
Благотворите ненавидящих вас,
И молитесь за обижающих вас и гонящих вас.
Да будете сынами Отца вашего Небесного,
Ибо Он повелевает солнцу Своему всходить над злыми и добрыми
И посылает дождь на праведных и неправедных.
Всякого, кто слушает слова сии и исполняет их,
Уподобляю мужу разумному,
Который построил дом свой на камне.
И пошел дождь,
И разлились реки,
И подули ветры,
И устремились на дом тот,
И он не упал,
Потому что основан был на камне.
А всякий, кто слушает слова сии мои и не исполняет их,
Уподобляется человеку безрассудному,
Который построил дом свой на песке.
И пошел дождь,
И разлились реки,
И подули ветры,
И налегли на дом тот.
И он упал,
И было падение его великое.
Кто не берет креста своего и не следует за Мною,
Тот не достоин меня.
Не собирайте себе сокровищ на земле,
Где моль и ржа истребляет
И где воры подкапывают и крадут.
Но собирайте себе сокровища на Небе,
Где ни моль, ни ржа не истребляют,
И где воры не подкапывают и не крадут.
Ибо где сокровище ваше,
Там будет и сердце ваше.
Итак, будьте совершенны,
Как совершенен Отец ваш Небесный.
У кого есть уши, да услышит.
Народ, затаив дыхание, принимал каждое слово Иисуса Христа. Только там и тут несколько фарисеев и книжников пытались помешать ему. "Какою властью Ты это говоришь?" — закричал один. Другой поддержал его: "Кто Тебе дал такую власть! "Не Ты ли сын Иосифа из Назарета, откуда тебе все это знать?" — подхватил третий.
Но народ заставил их умолкнуть.
Амон-Pa совсем был отрешен от всего окружающего. Он не видел ни огромную толпу людей, ни даже Саломею. Для Амон-Pa под Горой Оливковых Деревьев находились только двое — Иисус Христос и он. Иисус смотрел ему в глаза и поверял тайну своего Царства Небесного, объяснял скрытый смысл своих притч. Мессия держал в руке камень-письмо Амон-Pa и читал мальчику то, чего тот не смог, не успел познать в своем сне. Теперь же Амон-Pa понимал каждый знак, каждое слово, каждую линию своего камня-письма, он вник в его самую тайную суть. За Амон-Pa оставался выбор: идти по проторенному пути или по тернистому, входить через врата широкие или же через узкие. Однако выбор этот уже был предрешен, ведь Амон-Pa был учеником Андрея, а Андрей — ученик Иисуса Христа. Андрей уже взял свой крест и пошел за своим Учителем. И Амон-Pa тоже возьмет свой крест и последует за своим Учителем.
