Евгений Велтистов - Миллион и один день каникул. Гум-Гам
— Играли в новую игру, в салочки, — уточнил Гум-гам и внимательно посмотрел на Мишку, Сергея и Зайчика. — Почему вы так странно глядите на меня? Что-нибудь случилось?
— Случилось! — хором ответили трое и наперебой закричали: — Вовка Коробков разболтал всей школе!.. У него есть лунад! Учительница ищет тебя, Гум-гам! Что теперь будет?…
— Кто такой Вовка Коробков? — тревожно спросил Гум-гам.
— Он из пятого «А».
Гум-гам забегал по беседке.
— Несчастные умники! — бормотал он. — Эти школьники вмешиваются в нашу игру! Хотят все испортить! Надо что-то придумать!
— Наказать Коробкова, — сказал Максим и погрозил кулаком: — Подожди, мы с тобой еще сразимся!
Никто из приятелей, даже Гум-гам, не догадался, что Максим грозил кулаком невидимому врагу, который сорвал с него летающий бант и чуть не разбил о землю.
Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ
Неприятности в жизни Вовки Коробкова начались с того, что он проспал два урока. Вчера вечером Вовка подслушал разговор маленькой сестренки Алены с подружкой: они говорили о каком-то Гум-гаме, о его чудесах и о том, что ночью будет праздник для ребят. Вовка тоже не лег спать, стоял в темной комнате у окна и смотрел во двор, а когда хлопнула дверь и Аленка выбежала из подъезда, Вовка бросился следом. Вовка был маленького роста, никто даже не подумал, что он учится в пятом классе, а на синей поляне он держался подальше от Аленки. Нет ничего удивительного, что утром Коробков проспал и опоздал на занятия.
Он пришел в школу, когда была перемена. К нему подбежали товарищи:
— Ты что, Вовка, заболел? Анна Семеновна уже спрашивала, а никто не знает.
— Братцы, — шепотом сказал Вовка, — я могу теперь не учить уроки. Я все умею. — И он рассказал приятелям про ночной праздник и показал лунад с таинственными словами: «Я ВСЕ УМЕЮ».
Прозвенел звонок, и Вовка сел за парту. Он втянул голову в плечи, когда учительница вошла в класс; но она его сразу заметила.
— Вова Коробков, — сказала Анна Семеновна, — ты почему сегодня опоздал?
Коробков встал. Тридцать голов повернулись к нему — ждали, что он ответит. Вова смотрел на белую стену, а видел круглую луну с отломленным краем.
— Я был на дне рождения у товарища, — медленно начал Вова, — и проспал. — Он облегченно вздохнул, потому что наполовину сказал правду.
— Почему же тебя не разбудила мама?
Вова отчетливо увидел, как мама будит его утром, а он брыкается и кричит: «Сегодня нет уроков!» Вот и докричался… Теперь весь класс будет над ним смеяться.
— Она сама проспала, — сказал он и покраснел.
Учительница покачала головой:
— В следующий раз, когда пойдешь на день рождения, ложись, пожалуйста, раньше. Видишь, что получается? Ты, наверное, и уроки не выучил…
— Выучил! — обрадованно ответил Коробков.
— Хорошо. Прочти, пожалуйста, стихи, — попросила Анна Семеновна.
Коробков встал лицом к классу, откашлялся. Уж что-что, а стихи он знал и потому будет читать громко, во весь голос. И он начал:
Лето наступило,
Высохли цветы,
И гладят уныло
Голые кусты.
Коробков читал выразительно и не понял, почему заулыбались ребята. Заулыбались и зашептали:
— Осень… Осень…
— Ты перепутал. «Осень наступила», а не лето, — поправила учительница.
— Ну да, осень, — вспомнил Вова. — Я перечитаю, Анна Семеновна.
Но, к своему удивлению, Вова опять сказал:
— Лето наступило… — и запнулся. Он твердил про себя: «Осень… Осень наступила…»
Потом помолчал, сделал шаг вперед:
— Лето наступило!..
Класс засмеялся.
— Тише, тише! — успокаивала учительница.
Вова вспомнил про всемогущий лунад, отломил в кармане кусок, сунул в рот. «Я знаю стихотворение, — твердил он про себя. — Я прочту без лета».
— Не жуй, Коробков, — обернулась к нему учительница.
— Я не жую, Анна Семеновна. Сейчас я правильно скажу. Можно в последний раз?
Учительница кивнула, и Коробков ринулся в последний бой:
Осень наступила,
Выросли цветы,
И трубят уныло
Белые слоны.
Вова испуганно смолк. Какие слоны? Он сам не понимал, что говорит.
— Садись, Коробков, — огорченно сказала учительница.
Вовка сидел за партой сам не свой. Кусты, лето, осень, слоны — все перепуталось в его голове. Он даже не слышал звонка.
— Ну что, не помог твой волшебный лунад? — спросили товарищи, отозвав Коробкова в угол.
— Он не волшебный. Это он меня запутал!
Вовка разозлился, достал лунад, раздавил его каблуком, подбежал к окну и бросил вниз.
— Все! — Он облегченно вздохнул, сунул руку в карман и вынул круглый лунад.
Ребята смотрели с удивлением. Лунад был неоткусанный, неизломанный. И те же слова сияли на синей фольге: «Я ВСЕ УМЕЮ».
— От него не избавишься, — махнул рукой Вовка. — Хотите верьте, хотите нет.
На уроке географии Коробков сказал, что Волга впадает в Тихий океан, и получил двойку. А когда учитель диктовал домашнее задание, Вовка заметил, что написал в своем дневнике: «Выучить реки Луны». Вовка зачеркнул слово «Луны» и хотел написать «Азии», как говорил учитель, но его рука опять написала «Луны».
И тут Вовка в последний раз испробовал силу своего лунада. Он вспомнил, что когда он путался со стихотворением и проглотил кусочек, то прошептал совсем не те слова. А надо было говорить так: «Я хочу играть в стихотворение».
Вовка сердито посмотрел в дневник: «Выучить реки Луны», съел целиком лунад и прошептал:
— Я хочу играть в географию.
Только он сказал «р-раз!», как вдруг его парта боком выехала из общего ряда и двинулась к доске.
— Коробков, ты что? — удивленно спросил учитель.
Вовка молчал. Он застыл на месте: ведь парта скользила сама. И ребята притихли, уставившись на Вовку.
— Коробков, остановись! — грозно предупредил учитель и встал на пути парты. Но вынужден был отступить: Вовка двигался прямо на него.
Парта с пятиклассником Коробковым объехала вокруг стола, а потом полезла на стену, где висела географическая карта. Она двигалась по материкам и океанам, и Вовка вдруг заулыбался: ему показалось, что он карабкается по настоящим горам, плывет по настоящим морям. Парта тихонько сползла со стены на пол и встала на свое место.
Подошел учитель, взял за руку Вовку:
— Коробков, пойдем в учительскую.
Пятиклассник заплакал. Он плакал не потому, что боялся учительской комнаты. Он плакал потому, что ничего не понимал во всей этой истории со стихотворением, географией и лунадом.
Анна Семеновна сидела в учительской на диване и спокойно смотрела на вошедших. Географ объяснил, что случилось. Анна Семеновна встала с дивана.
— Не плачь, — сказала она. — И все по порядку расскажи.
— Это Гум-гам виноват. И Кри-кри. И я тоже… — всхлипывая, проговорил Коробков.
— Какой Гум-гам? — удивилась Анна Семеновна.
Вовка успокоился и рассказал все с самого начала.
Учителя молчали. Молчал и Вовка.
— Да-а, — только и сказал географ. Все это было похоже на выдумку, если б он сам не видел, как парта с учеником поехала по стене. — Ну-ка покажи свой лунад.
Географ повертел в руке голубую кругляшку, прочитал таинственные слова на обороте, усмехнулся и вернул лунад Коробкову.
— Иди, Коробков, домой, — сказала Анна Семеновна. — Отдохни и выучи уроки на завтра.
Коробков вздохнул и вышел. Анна Семеновна положила в портфель тетради, сказала географу:
— Ничего не понимаю. Пойду поговорю с детьми.
В беседке учительница застала почти всю компанию: Мишку, Сергея и Зайчика. Они уплетали лунад.
— Кто из вас Петя Зайчиков? — спросила Анна Семеновна.
— Я! — Зайчик вскочил со скамьи.
— Скажи, Петя, что ты делал сегодня ночью?
— Как что? Спал, — ответил Зайчик.
— Всю ночь спал?
— Всю ночь и все утро. Верно, Мишка? Ты меня разбудил.
— А ты, Миша, доволен синим камнем, который ты получил? — обратилась к Мишке учительница. — Хотя нет, это получил, кажется, не ты, а Максим.
— Кто это вам сказал про камень? — насторожился Мишка.
— Один мальчик.
— Ученик, что ли?
— Ученик.
— Приснилось все это вашему ученику, — хмуро ответил Мишка.
Когда Анна Семеновна попрощалась с ребятами и ушла, Сергей зашептал:
— Учительница… Я сразу увидел: глаза строгие, в руке портфель. И я соврал, потому что кто-то проболтался про нашу игру.
— Нехорошо получилось, — расстроился Мишка. — Наврали не кому-нибудь, а учительнице.
— Да, нехорошо, — подтвердил Петя. — Аида к школе — все разузнаем.
