Крис Колфер - Страна Сказок. Возвращение Колдуньи
Вскоре я узнала, что девушка та не была принцессой, а значит, Эвли мне не нужна. Я позволила фермерам её вырастить, а сама тем временем продумывала другой план, для которого пригодилась бы Эвли. Я хотела, чтобы она соблазнила принца Уайта из Северного королевства и вышла за него замуж. Потом она родила бы от него наследника, и я наконец-таки получила бы ребёнка королевской крови.
К сожалению, когда я пришла забрать Эвли, оказалось, что она по уши влюблена в одного мальчишку из деревни, жалкого стихоплёта по имени Мира. Я увела Эвли в свой замок и начала её обучать, но эта девчонка целыми днями и ночами лила слёзы и ныла, что скучает по Мире. Я привела его к ней и заточила в Волшебное зеркало.
Мне казалось, я сделала доброе дело, но Эвли после этого только сильнее озлобилась и придумала собственный план, как избавиться от меня. Она влезла в комнату, где я хранила разные зелья, и приготовила такой сильный яд, что стоило ей капнуть из окна несколько капель на землю – и все деревья и растения на много миль вокруг погибли.
Эвли окунула кинжал в зелье и вонзила его в меня. Яд этот едва меня не убил. Я лишилась всего: своей волшебной силы, красоты, надежды когда-нибудь осуществить задуманное – и превратилась в умирающего человека. Я бежала куда глаза глядят, только бы подальше оттуда, боясь, что Эвли попытается меня добить, но глупая девчонка не думала ни о чём, кроме спасения Миры, и напрочь обо мне забыла.
Меня, едва живую, нашла в лесу старая ведьма Агата. Она сразу меня узнала и поняла, что я отравлена ядом. Агата привела меня в свою лачугу в Гномьих лесах и выходила. Я стала её ученицей, но обращалась она со мной скверно – пользовалась тем, что останется безнаказанной. Поручала мне самую чёрную работу и заставляла спать снаружи как какую-нибудь скотину.
Как ни странно, яд меня также и спас: с тех пор как я наложила проклятье на Восточное королевство, Содружество «Долго и счастливо» с ног сбилось, разыскивая меня по всей стране, а в таком жалком виде меня было не узнать, и все решили, что я мертва.
Однажды, несколько десятков лет спустя, мы с Агатой отправились к Терновой яме набрать терновника, который она постоянно сажала вокруг своей лачуги. Там она заставила меня ломать ветки, и я до крови исцарапала руки шипами, а сама она даже пальцем не пошевелила! Помню, разозлилась я тогда не на шутку. Меня привело в неописуемую ярость то, что я, раньше не имевшая себе равных по силе и могуществу, теперь превратилась в рабыню старой карги.
И вместе со злостью я ощутила кое-что ещё, совсем другое. Внезапно я почувствовала себя живой, будто во мне снова загорелся некогда потухший огонь.
Спустя столько лет моё тело наконец-то оправилось от яда, и мои силы вернулись.
Верно говорят: всё, что тебя не убивает, делает тебя сильнее – и я живое тому доказательство. Я стала гораздо могущественнее, чем прежде. Но силы мои изменились: раньше я жила среди фей и пользовалась светлой магией, поэтому все мои проклятия можно было разрушить поцелуем или просто любовью. Но теперь это осталось в прошлом. Теперь моя магия стала несокрушимой.
Я спихнула Агату в яму и заколдовала растения так, чтобы они утаскивали на дно всякого, кто к ним приблизится.
– Так это ты столкнула её в Терновую яму? – опешил Румпельштильцхен. – Стало быть, всё это время твоя магия довлела над этим проклятым местом?
– Совершенно верно, – хвастливо выпятив грудь, сказала Колдунья. – Поверь, я хотела, чтобы все об этом знали, но мне нужно было завершить работу, прежде чем снова появиться на людях. Я вернулась в замок и забрала все свои вещи – я была готова завершить дело, начатое много лет назад.
Но я понимала, что нужно набраться терпения. Королевства проживали Золотую эру: Золушка и Прекрасный принц поженились, Спящая Красавица недавно проснулась, Белоснежка стала королевой… и я знала: если я дождусь подходящего времени, моё возвращение будет прямо-таки триумфальным. Так и вышло.
Румпельштильцхен опасался за будущее королевств – что она с ними сотворит, пустив в ход свою новообретённую силу?
– Я никогда тебя не понимал, – промолвил он. – Когда-то тебя все любили и ценили – разве тебе этого мало? Почему ты так изменилась?
Колдунья презрительно скривилась:
– Люди тебя любят только до тех пор, пока получают от тебя выгоду, но стоит сказать или сделать что-то, что им не понравится, хорошее отношение куда-то исчезает.
– Но почему ты так зациклилась на могуществе? – осторожно спросил Румпельштильцхен. – Зачем тебе целый мир, Эзмия?
Колдунья протяжно вздохнула.
– Причины у меня есть, – резко бросила она. – И, честно говоря, мне совершенно наплевать, поймёшь ли меня ты или кто другой.
Повисла напряжённая пауза, но злилась Эзмия не на Румпельштильцхена, а на весь мир.
– А я-то тебе зачем? Раз ты теперь такая могущественная, зачем тебе понадобился я?
– Ну, на этот вопрос ответ простой. Из всех моих учеников ты, Румпель, был самым верным. Именно ты начал дело, о котором я тебя попросила, а теперь должен его закончить. Ну и к тому же неплохо будет иметь под рукой друга, когда я приду к власти.
Эзмия и Румпельштильцхен посмотрели друг на друга исподлобья: оба знали, что их отношения очень далеки от дружбы.
– Снова дело в ребёнке? – у Румпельштильцхена потяжелело на сердце, потому что он заранее знал ответ. – Ты хочешь, чтобы я похитил ещё одного ребёнка.
– Именно, – кивнула Колдунья.
Румпельштильцхен понурил голову и закрыл глаза. Он понимал, что выбора у него нет: отказ означал неминуемую смерть.
– Всё, хватит на сегодня разговоров. – Эзмия встала и направилась к двери лёгким скользящим шагом. – Пойдём, Румпель. Дел у нас по горло. Я ждала этого почти двести лет, так что, сам понимаешь, мне не терпится приступить.
Камни мгновенно сровнялись с полом, и Румпельштильцхен упал на спину.
– Куда мы пойдём?
– В старую хижину Агаты, – сказала Колдунья. – Год назад мой замок разрушили, и с тех пор я большую часть времени живу там. Видел бы ты, как я переделала эту лачугу! Толика магии – и в Гномьих лесах уже не так скверно.
Румпельштильцхен с грустью оглядел свою крохотную каморку. До этой минуты он даже не осознавал, что чувствовал себя здесь как дома, а осознал, только когда его заставили уйти.
– Мне нужно попрощаться, – печально проговорил Румпельштильцхен.
Эзмия, не понимая, с кем он тут собрался прощаться, вздёрнула бровь. Быть может, тюрьма повлияла на её друга куда сильнее, чем она думала?
Румпельштильцхен присел на корточки и убрал плошку, под которой спрятал маргаритку.
– Мне нужно уйти, – прошептал он, едва сдерживая слёзы. – Пожалуйста, не смотри на меня с укором. Ты справишься. – Он легонько погладил белый лепесток. – Прощай, цветочек. Береги себя.
Потом он встал и вышел из камеры, которую не покидал целых сто двадцать семь лет, но теперь его ждала неволя стократ хуже тюрьмы.
Эзмия стояла в дверном проёме и не сводила сердитого взгляда с цветка. Почему столь маленькое и ничтожное создание так превозносят, защищают и любят? В груди у неё от злости разгорелось пламя.
Колдунья взмахнула рукой – и маргаритка рухнула наземь, тотчас рассыпавшись пылью. А Эзмия, довольная, что погубила даже это маленькое создание, расплылась в улыбке.
Глава 11
Королева и лягушка
Забрезжил рассвет, и на небе, светлеющем с каждой минутой, стали угасать звёзды. Почти всю ночь Фрогги и близнецы как можно быстрее и бесшумнее пробирались по Гномьим лесам.
Ребята никогда раньше не видели друга таким встревоженным, а ведь они побывали вместе не в одной передряге. Он пристально вглядывался вдаль и то и дело оборачивался, чтобы убедиться, что за ними нет слежки.
– Ты какой-то напряжённый, чувак, – сказал Коннер, окинув взглядом друга.
– Нынче всегда нужно быть начеку, – ответил Фрогги. – Кстати, а что такое «чувак»?
Коннер отмахнулся:
– Из нашего мира слово, неважно. Извини, забыл на секунду, где я.
Алекс, желая перевести беседу в более серьёзное русло, поравнялась с Фрогги:
– Насколько всё плохо? – поинтересовалась девочка. – Мы знаем только то, что услышали на той встрече в лесу, и то, что Матушка Гусыня рассказала. А у тебя какая версия?
Фрогги вздохнул.
– На моей памяти так трудно ещё никогда не было. Даже когда к власти пришла Злая Королева, люди продолжали жить своей жизнью. А после возвращения Колдуньи жизнь будто бы остановилась. Никто и носа из дому не показывает, ждут, пока Содружество «Долго и счастливо» что-нибудь придумает.
– И как, придумали? – спросил Коннер. – Они нашли способ её остановить?
– Боюсь, нет, – покачал головой Фрогги. – Они пытались расколдовать растения, захватившие Восточное королевство, но всё без толку – магия слишком сильна. Никто не ожидал, что Эзмия станет такой могущественной.
