Илья Панкратов - Слонодёмия
Задав ещё десяток вопросов, заяц остановился.
– Вот это да! У тебя что, одно и то же получается? – изумился Ушастый Крол.
– Конечно! Я же демон Максвелла. У нас всё точно, – гордо заявил Дёма. – Если понимаем, что именно узнавать, – добавил он чуть тише.
– А ну, давай ещё раз! – потребовал заяц.
Спорить с ним никто не осмелился. В конце концов, приборы обычно не перечат начальнику лаборатории.
– Э-э-э! – ответил Дёма.
– Что значит «э-э-э»? Это сколько? – насторожился исследователь.
– Наверное, ошибся, – недоумевал хвостатый малыш.
– Вот видишь! – многозначительно произнёс Ушастый Крол. – Ещё раз мерь!
– Ого! – только и выдавил Дёма. – Совсем не то!
– Это ставит под сомнение все предыдущие замеры! Впрочем, и твою странную способность к измерениям! – кипятился заяц.
Их разговор прервал низкий гул, приближавшийся со стороны Волнозера. Верхушки деревьев вздымались и опускались. Будто шальная волна выскочила из озера и понеслась под землёй, то приподнимая, то опуская сушу.
– Папаша Хом! – закричал Бутям. – Он там, на Волнозере! Что же творится?
– Увы, это мы сейчас узнаем, – заметил заяц. – Волна движется сюда.
Волна докатилась до Игровой лужайки. Подготовленные для экспериментов валуны разлетелись в разные стороны. Крутильные весы ударились о ствол дуба. Да что там валуны! Вся местность менялась! Казалось, только Облачный дуб устоял. Берёзы, трава, земля – всё двигалось. Дуб, который прежде рос с краю, ближе к лесу, теперь оказался посреди Игровой лужайки. Ещё недавно плоская поверхность утратила прежний вид. Теперь она состояла из движущихся травяных бугров. Будь они белыми, походили бы на сугробы. Казалось, что встряхивают зелёное мохнатое одеяло. Заяц и хомяки попа́дали и буквально плавали вверх-вниз. Наконец деревья на краю лужайки поднялись довольно высоко, образовав большой холм, с которого съехала лодка, нагруженная тыквами. На корме восседал Хом-рулевой. Вид у него был немало озадаченный. Как у гроссмейстера, проигрывающего дилетанту. Хомо-лодка слегка клюнула Облачный дуб.
Остановилась волна так же внезапно, как и накатилась. Как будто её придавил свалившийся на лужайку воробей.
– Вы-вы ви-ви-дели? Видели? – повторял ЧиЧиЧик. – Стихийное бедствие! Кошмар! А что делать с причалом? Ужас! А лодки?!
Воробей нервно ходил туда-сюда перед растерянными друзьями и возмущённо поднимал-опускал крылья.
– Видели? – поддержал Тыквин-старший. – Хом плавал по суше, Хом знает!
Ушастый Крол остановил воробья и слегка встряхнул:
– Ничего не понимаю! А ну, излагай по порядку. Не суетись.
– Не надо меня тря-трясти! Я и рассказываю по порядку! Стихийное бедствие! Причал! Лодки! – возбуждённо выкрикивал воробей. – Утром я был с ними. – ЧиЧиЧик указал крылом на Дёму и Бутяма. – На Холме. Камни бросали, болтали. Я остался посидеть и отдохнуть.
– От чего ты там отдыхал? Перетрудился? – спросил Бутям.
– Не важно. Отдыхать то-тоже надо уметь!
– Давай по делу! – прикрикнул заяц.
– Возвращаюсь обратно к Хомонорам. Время обеда, как-никак! Лечу напрямик через озеро, мимо причала, где лодки наши стоят. – ЧиЧиЧик говорил эмоционально, жестикулируя и пританцовывая. – Чувствую, что-то не в по-порядке. Смотрю вниз, а там по-по-по…
Тут рассказчик сделал паузу. Такую длинную, что Бутяму пришлось его слегка толкнуть.
– Да-да! По-поднялась огромная волна и движется по-подо мной. И меня тянет вниз, к ней.
Я лечу быстрее, но не могу от неё оторваться. Волна обрушилась на берег: мостки – в щепки. Лодки с привязи сорвались.
Воробей окинул взглядом слушателей, чтобы оценить произведённое впечатление. Бутям и Дёма стояли в похожих позах: лапы скрещены на груди, головы слегка наклонены. Выражения лиц – одинаково скептические. Ушастый Крол сохранял невозмутимый вид и задумчиво теребил ухо, пытаясь понять природу описанного явления.
– Потом волна покатилась дальше, по суше, будто гналась за мной. Она уменьшилась, но всё равно была заметна.
– Главное, что наше кукурузное поле уцелело. Волна ведь могла разметать весь урожай! – сказал заяц. – Тогда прощайте кукурузные лепёшки!
– А вдруг волна появится опять? – заволновался воробей.
– Без паники! Беги в Хомоноры, приведи сюда Тямбу! – скомандовал папаша Хом Дёме. – Нужна помощь – собрать тыквы и оттащить лодку.
– Я мигом! – отозвался демон Максвелла и умчался в сторону посёлка.
– Ты лети к Волнозеру! – приказал Хом ЧиЧиЧику. – Если волна появится снова, сообщишь нам.
Ушастый Крол, Бутям и сам Тыквин-старший остались на Игровой лужайке.
Заяц размышлял вслух:
– Ага, Хом построил резервный склад на северо-восточном берегу Волнозера. На полпути от начала оврага до мраморной глыбы. Место удачное. С тропы заметить невозможно. Да, такой небольшой вход легко замаскировать.
Ушастый Крол обходил лодку папаши Хома, внимательно рассматривая само судёнышко и его груз.
– Советую всё же собрать ветки для маскировки там, на месте. Берёзовые листья странно смотрятся вблизи Темночащи, – продолжил он. – Вообще тыкв многовато будет. Если ты не планируешь долгих зимних прогулок по Темночаще.
– Может, и планирую! – огрызнулся папаша Хом. – Интересно, откуда ты знаешь размер склада? И про маскировку! Следил за мной в первый раз, да?
– Я тоже кое-что узнаю́ на расстоянии, как некоторые хорошие бегуны. Посредством размышлений. – Заяц заложил лапы за спину и стал прохаживаться. – Тыквы отобраны небольшие – чтобы пролезли в тайный ход. Папаша Хом едет второй раз. Да, вчера у причала я слышал, как ты пыхтел и ругался, спуская лодку на воду.
Тыквин-старший хмыкнул.
– Груши-мокруши, двигай бортами живее! – передразнил старого хомяка Ушастый Крол. – Значит, в твой склад помещаются две лодки тыкв, – подытожил он.
– Да, я запасливый, – проворчал в усы папаша Хом. – Всё-то ты знаешь! Да ещё растрепал, небось? Э-эх!
– Жаль, не ем я ни тыкв, ни хомяков, – притворно расстроился заяц. – Если бы Серволк поднапряг мозг, или что там у него под макушкой, – мог бы вычислить. И вас, и ваши запасы. А потом подкараулить, например, или устроить ловушку похитрее.
– Давай-ка сменим тему, – прервал его старший Тыквин.
– Крол, а от чего зависит сила притяжения? – поинтересовался Бутям.
– От массы предметов. Чем массы больше, тем сильнее они притягиваются. Например, эти валуны. – Заяц указал на разлетевшееся оборудование. – Они тоже притягивают, но так слабо, что мы не замечаем. Земля – огромная. Она притягивает всё. Всё падает на Землю и не отрывается. Только на ракете можно удалиться прочь. Причём лететь нужно очень быстро. Земля даже малюсенькие молекулы притягивает, каждую из них. Поэтому вокруг нашей планеты есть воздух – атмосфера.
– Крол, а почему все предметы падают одновременно с одинаковой высоты? – не унимался Бутям. – Сила притяжения для тяжёлого камня – больше, а расстояние до земли такое же?
– Ага, только тяжёлый камень сложнее привести в движение, а лёгкий – легче! Поэтому силы-то разные, но скорость в полёте увеличивается одинаково.
– А массу Земли ты теперь можешь вычислить? – не отставал хомячок.
– Теперь могу, – кивнул заяц. – Если всё же поверить измерениям твоего друга, то я знаю эту массу.
– Выходит, мы взвесили планету! – радовался Бутям.
– Выходит, так! – отвечал Ушастый Крол.
Не успел заяц закончить объяснения, как на лужайку вбежали Дёма и Тыквин-младший.
– Что тут у вас? Доизобретались? – напустился Тямба на Бутяма и Ушастого Крола.
Неизвестно почему, они сразу почувствовали себя виноватыми.
– Но мы ничего плохого не делали! – робко защищался пухлый хомячок.
– Где эта волна бедовая?
Ответ на вопрос появился вместе с ЧиЧиЧиком. Как и в прошлый раз, верхушки деревьев двигались вверх-вниз, указывая на ход волны.
– Ого! – только и смог вымолвить Тыквин-старший.
ЧиЧиЧик брякнулся среди собравшихся.
– Ви-видели, опять по‑по‑появилась! – взволнованно прочирикал он.
Вся компания так и накинулась на воробья:
– Как появилась? Когда? А ты чего молчал?
– Да вот только что! – отбивался ЧиЧиЧик.
– А они только что подошли сюда. – Папаша Хом кивнул на демона Максвелла и своего сына.
И задумался.
Пауза затянулась.
– Ну и что? – заволновался нетерпеливый Дёма.
Хом-мыслитель обратил внимание на демона Максвелла:
– Раз волна появляется в твоём присутствии, то это из-за тебя.
– Чуть что, сразу из-за меня! – возмутился Дёма. – Может, из-за него! – Он показал лапой на Тямбу.
