Хью Лофтинг - Доктор Дулитл и его звери
И Томми гордо оглядел всех. Сейчас он казался даже выше ростом, шире в плечах, будто вырос прямо на глазах у друзей.
Доктор Дулитл молча кивнул головой. Собачка Гав-Гав ласково лизнула руку мальчика. Сова Ух-Ух села ему на плечо. Поросенок Хрю-Хрю приветливо ткнул его своим пятачком. Тудасюдайчик потерся об него боком. Утенок Кря-Кря, весело прихлопывая крыльями, суетился вокруг. Попугаиха Полли крикнула на человечьем языке:
— Мо-лод-чи-на!
Крокодил Кро-Кро, утомившийся в дальнем плаванье, не шевельнулся, а лишь повел выпуклым глазом. Обезьянка Чу-Чу зацепилась хвостом за рею и, повиснув вниз головой над палубой, пропела:
Куда плывем под парусами?
Не знаем сами!
Не знаем сами!
Никто не знает это, кроме
Малышки Томми,
Малышки Томми!
А Томми, как заправский капитан, стал у штурвала и уверенно повел «Веселую Салли» навстречу волнам. Легкая рыбацкая лодка, расправив паруса, послушно неслась вперед. Утренний туман рассеивался над морем. Вода нежно розовела от лучей восходящего солнца. Прилетел попутный ветер. Он усердно надувал тугой полотняный парус, словно тоже хотел помочь знаменитому звериному доктору.
Глава 11. Клад великого пирата
Ни травинки, ни кустика, ни деревца не росло на бесплодных красноватых скалах этого острова. Сам же он словно бы вырос из глубины морской. На гигантского каменного дикобраза, ощерившегося красными иглами скал, был похож Коралловый остров. Казалось, ни пройти, ни протиснуться нельзя между плотно сдвинутыми пластинами скал. Но собачка Гав-Гав быстро нашла почти незаметную тропинку, вьющуюся в каменных морщинах. Она устремилась в глубь острова, однако доктор Дулитл остановил ее.
— Подожди, — сказал он, — мы же не знаем, куда идти. Заблудимся. Давай сначала обойдем остров вокруг вдоль берега. Он небольшой.
Собачка Гав-Гав села и покрутила носом. Шумно втягивала она воздух и медленно поворачивала голову справа налево, слева направо, словно прицеливаясь своим чутким носом. И верно, она вдруг нацелила черную пуговку носа в самую глубь острова, туда, где сошлись, почти срослись красные скалы, и сказала:
— Он умирает с голоду.
— Кто? Кто? — заволновались звери. — О ком ты говоришь?
— Я думаю, это рыбак Рыжий Джим, — спокойно сказала Гав-Гав. — Чую запах табака «Вирджиния». Точно так же пахнет красная косынка.
— Но почему ты думаешь, что он умирает с голоду? — засомневался Тудасюдайчик.
— Очень просто, — ответила Гав-Гав. — Пахнет только табаком и никакого запаха еды, даже самого слабого. Я бы учуяла и крошку сыра или хлеба. Не говорю уже о куске мяса, — и она облизнулась.
— Так не будем терять ни секунды! — вскричал доктор Дулитл и первым смело зашагал по крутой тропинке.
Их окружали гладкие, как черепашьи спины, скалы. Тропинка то сбегала в темное сырое ущелье, то взмывала вверх, и путники почти повисали над усеянной острыми скалами пропастью. Они шли и шли, петляли среди расселин. Уже не видно было моря за верхушками скал. Наконец тропинка привела их к узкому лазу, черной дырой зиявшему в каменной стене.
Доктор Дулитл зажег свечу и решительно нырнул в чернильную тьму. Слабый огонек свечи быстро удалялся в глубь скалы. Звери один за другим потянулись по узкому каменному коридору. Гулко отдавались их шаги в подземных переходах и разветвленных тоннелях. Они давно бы уже заблудились, если бы не нос собачки Гав-Гав, который, словно надежный компас, выбирал тот или иной поворот тоннеля, улавливая тонкую струйку табачного запаха.
И вот коридор расширился, каменный потолок стал настолько высоким, что позволил распрямиться. Доктор Дулитл даже надел свой цилиндр, а Тудасюдайчик с блаженным стоном размял обе затекшие шеи. Огонек свечи метнулся по стенам и высветил небольшую нишу. Там, поджав ноги, сидел человек с огненно-рыжей бородой и глиняной трубкой в зубах. Он широко раскрытыми глазами смотрел на странных пришельцев.
— Дядя! — бросился к нему Томми. — Ты жив! Мы нашли тебя!
Рыжебородый человек замер на мгновение, а потом обнял мальчика своими громадными руками.
— Томми, Томми, — повторял он без конца, — ты снова со мной. Я уж и не чаял выбраться отсюда живым. Четыре дня ни крошки во рту, ни капли воды. Вот только трубка меня и спасала.
— Ага! — воскликнула собачка Гав-Гав. — Что я говорила?
А Томми познакомил своего дядю Рыжего Джима с доктором Дулитлом и всеми его зверьми, рассказал об их приключениях. Но когда дошел до смешной истории с придуманным кладом, рыжебородый рыбак остановил его.
— Ты ошибаешься, Томми, — сказал он. — Клад действительно существует.
Тут уж принялась неудержимо хохотать попугаиха Полли. Клокочущий смех вырывался из ее птичьего горла. За ней залилась мелким дребезжащим смехом и обезьянка Чу-Чу.
— Ой, уморил! — заходилась Полли.
— Чуть-чуть не уморил! — вторила ей Чу-Чу.
Отсмеявшись, попугаиха Полли проговорила по-человечьи:
— Запомни, Рыжий Джим! Этот клад мы придумали вместе с обезьянкой Чу-Чу, чтобы обмануть пиратов. Ни клада, ни какого-то там Великого Пирата никогда и не было на свете! Хи-хи!
Но рыжебородый рыбак спокойно посмотрел на Полли и улыбнулся.
— Этот остров с незапамятных времен был пристанищем морских пиратов. Не знаю, был ли на свете Великий Пират, но пиратский клад есть. И я вам его сейчас покажу.
Он нажал плечом на стену за своей каменной лежанкой. И вдруг с пронзительным скрипом камень отошел в сторону. Оказывается, это была каменная тайная дверь на ржавых петлях. За ней открылась мрачная пещера, откуда пахнуло на них затхлым воздухом.
— Я шарил по всем углам в поисках хоть какой-нибудь пищи, — рассказывал тем временем рыбак, — откидывал каменные плиты в полу, бродил по всем коридорам и переходам, надеясь наткнуться на кладовую пиратов. Ничего. А вчера случайно оперся на этот камень. И вдруг он качнулся. Я изо всех сил налег на него. Ржавые петли поддались. И вот, смотрите!
Он взял у доктора Дулитла свечу и направил ее свет в угол пещеры. Там стояла рассохшаяся бочка, проржавевшие железные ободы почти рассыпались в прах. Толстые дубовые клепки раскрылись, как лепестки гигантского цветка. В щели между ними вытекли желтыми ручейками золотые монеты. Бочка была просто битком набита награбленным добром. Золото, украшения, драгоценные камни. Невероятное, поистине сказочное богатство открылось им.
Рыжий Джим широко раскинул руки.
— Вот, — сказал он, — вы спасли меня, доктор Дулитл, и теперь это ваше. Постройте большую больницу для зверей. Если бы пираты пришли сюда, я ни за что не раскрыл бы им эту тайну.
— Нет, нет, — запротестовал доктор Дулитл, — вы бедный рыбак. Возьмите все это богатство и постройте хороший корабль. Вы сможете уходить подальше в море и привозить хороший улов.
— Дядя, — вмешался Томми, — здесь хватит на все. Часть пойдет на звериную больницу. Часть на морской корабль. И еще останется для других рыбаков. Мы поможем им выстроить новые дома вместо старых, продуваемых ветром хижин.
— Мо-лод-чи-на! — выкрикнула попугаиха Полли по-человечьи.
А доктор Дулитл вдруг заволновался.
— Друзья, — сказал он, — поторопитесь. С минуты на минуту сюда могут явиться пираты. А мне, честно говоря, уже надоело с ними встречаться.
Они погрузили найденный клад на спину Тудасюдайчику и поспешили к берегу, где ждала, мирно покачиваясь на волнах, «Веселая Салли». Рыжий Джим привычно взял в руки штурвал. Томми вместе с обезьянкой Чу-Чу подняли парус. И тяжело груженная рыбачья лодка взяла курс на Рыбачий городок.
Когда они огибали Коралловый остров на горизонте показался пиратский корабль. Вовремя покинули доктор и его друзья скалистые берега опасного острова.
Глава 12. Городок Рыбачий
Рыбачий городок раскинулся на большом зеленом острове. Перед нашими мореплавателями открылась бухта, забитая парусными лодками, шхунами, кораблями. Мачты, словно пики воинов-великанов, упирались в небо. Бились о крутые бока судов волны. Слышались громкие голоса, удары корабельных колоколов, резкие звуки боцманских дудок. Бухта жила веселой суетливой жизнью приморского городка.
Рыжий Джим, ловко лавируя между плотно стоящими судами, ввел «Веселую Салли» в бухту и причалил к берегу. Бросили якорь. В бухте сразу заметили появление «Веселой Салли». Все знали эту лодку и любили ее хозяина, Рыжего Джима. Повсюду уже разнеслась весть, что он пропал, не вернулся домой. Думали, что он и Томми попали в шторм и погибли. А безжалостное море навеки поглотило и рыбаков, и их лодку.
Первыми высыпали на берег мальчишки. Они гомонили, махали руками. Кто-то успел уже сбегать за мамой маленького Томми, сестрой Рыжего Джима. Она бежала к причалу, смеясь и плача, снова смеясь и утирая слезы радости. Мгновение — и все трое, маленький Томми, его мама и рыжебородый дядя Джим, замерли, крепко обнявшись. Доктор Дулитл со своими зверями скромно стоял в стороне.
