Софья Прокофьева - Астрель и Хранитель Леса
– Заклинаю вас, тетушка Черепаха! – уже в отчаянии воскликнул волшебник Алеша. – Если вы хотите добра господину Ренгисту!
Тетушка Черепаха глубоко вздохнула.
– Ну, будь по-твоему, хотя я не верю ни единому слову, – угрюмо согласилась тетушка Черепаха. – А если она принесет вред моему господину, твоя голубая искра? Берегись тогда! Я разыщу тебя хоть под землей, и плохо тебе придется.
Она медленно подняла свои тяжелые руки, словно угрожая волшебнику Алеше, и опустила их.
– Голубая искра спасет его, спасет Астрель, принцессу Сумерки! – Волшебник Алеша разжал жесткие пальцы тетушки Черепахи и вложил ей в руку голубую искру. – Только она горячая, может обжечь.
– Какое там! Чуть тепленькая, – проворчала тетушка Черепаха. – И откуда только ты пожаловал, бродяга? И что тебе за корысть помогать нам? Не верю я никому, вот что!
Тетушка Черепаха повернулась и, неуклюже переваливаясь, зашагала вдоль опушки.
– Глупости все это… – донесся до волшебника Алеши ее скрипучий голос.
Волшебник Алеша свободно вздохнул. Ну что ж, дело сделано! Медленно, но все-таки через пару часов доплетется до башни своего хозяина тетушка Черепаха. А Гвен и Астрель, принцесса Сумерки уже в безопасности, в глухой чаще леса. Теперь только отыскать кота Ваську и…
Волшебник Алеша опустился на землю. Ему захотелось зарыться лицом в траву, в цветы, в тихий мир, полный чистых запахов и легкого движения, шуршания, покоя. Закрыть глаза и уснуть. Солнце грело ему плечи и спину.
И вдруг… Что-то заставило его вздрогнуть и поднять голову. Волшебник Алеша увидел, как из чащи леса вышел человек с темным лицом. Длинный плащ волочился по траве, и трава уже не выпрямлялась там, где ее коснулся край плаща. Человек шел мерной уверенной походкой, оставляя за собой словно выжженную полосу.
Волшебник Алеша вскочил на ноги, попятился, прижался спиной к стволу старой липы.
Человек подошел ближе. Черный плащ его в свете солнца чуть отливал синевой на сгибах. Кружевной воротник был смят и разодран. Волшебник Алеша увидел рваные царапины на шее. Правая рука была окровавлена. Плащ на плече висел клочьями.
Ледяной холод словно сковал волшебника Алешу.
– Ничего плохого… – тихим, вкрадчивым голосом проговорил человек в черном. – Свобода, деньги, драгоценности любые и много. И самое главное – жизнь. Все, что ты пожелаешь. А в обмен пустяк, мелочь. Отдай мне голубую искру!
– Каргор… – еле слышно прошептал волшебник Алеша. Он понял, кто его страшный собеседник.
– Ты похитил голубую искру. Ну нет, нет! Скажем так: взял по ошибке, для забавы. – Каргор говорил спокойно, мягко, словно это была дружеская беседа. – Отдай мне эту искорку и иди себе без забот, позванивая золотом в карманах.
– Нет… – Волшебник Алеша с трудом перевел дыхание.
– Нет? – словно бы думая о чем-то своем, рассеянно повторил Каргор. – Разве мало стоит солнечный свет, ветерок, голос синицы и то, что ты можешь это видеть, чувствовать, слышать? Я ведь могу отнять у тебя все это. Весь мир вместе с жизнью.
Каргор замолчал, пристально глядя в глаза волшебнику Алеше. Но волшебник Алеша, не дрогнув, выдержал этот сверлящий, пронзительный взгляд.
– Впрочем, о чем я? Вижу, у тебя нет голубой искры. Ты кому-то успел ее отдать. Только имя. Одно слово. Назови имя, кому ты отдал голубую искру. И ты свободен. Иначе… – В бездонной глубине глаз Каргора вспыхнул и померк опасный огонек.
«Тетушка Черепаха, наверное, уже вышла из леса и бредет по дороге…» – мелькнуло в голове волшебника Алеши.
– Не знаю, о чем вы говорите. Я вас не понимаю, – стараясь казаться спокойным, сказал волшебник Алеша.
Он поднял голову. Небо было такое голубое, и плыли в нем чистые, белые облака. И ветер бережно нес их на своих невидимых ладонях. Пролетела птица и будто звякнула маленьким колокольчиком. Нет, ни за что он не скажет Каргору, где голубая искра.
– Ах так! Тогда ты умрешь бессмысленно, глупо. Все равно никому не войти в башню Ренгиста Беспамятного. – Каргор говорил теперь, словно рубил железо. – Ты погибнешь, несчастный, но сначала убедишься, что даром проиграл свою жизнь!
Каргор прошептал несколько невнятных слов, и вдруг тени деревьев зашевелились, отделились от стволов, поднялись с травы. Темнея, сгущаясь, меняя свои очертания, они превратились в толпу людей. Это были полулюди-полутени. Плоские, с неуловимо сумрачными лицами, неотличимо похожие один на другого.
– Тени-слуги, покорные мне одному! – прозвучал властный голос Каргора. – Кольцом окружите башню Ренгиста. Пусть никто не подойдет к башне. Никто! Добудьте мне голубую искру. А человека, который несет искру, убейте! Так я повелел!
– Мы убьем человека! Голубую искру принесем тебе! – одинаковыми, неживыми голосами откликнулись слуги-тени.
Они прошли мимо волшебника Алеши, равнодушные, бесчувственные, даже не взглянув на него, и скрылись за деревьями.
– Вот и все… – Каргор проводил взглядом длинную вереницу слуг. – Я устал. Мне прискучило все: убивать, превращать, сжигать. Превратить тебя в букашку, в камень? Стоит ли тратить силы? Можно и проще. Ты умрешь медленной смертью, которую ты заслужил.
Неведомо как в руках Каргора вдруг очутилась длинная веревка, скрученная из темно-бурых волокон. Концы ее шевелились как живые. Каргор проговорил голосом, полным торжества и насмешки:
Волшебная веревка!
Мне службу сослужи:
Надежно, крепко, ловко
Скрути его, свяжи!
В тот же миг веревка вырвалась из рук Каргора, обвилась вокруг ног волшебника Алеши и туго прикрутила его к дереву. Она по-змеиному, кольцами сжималась вокруг него, поднимаясь все выше, выше…
Волшебник Алеша судорожно выхватил кинжал и перерезал веревку. Но обрезанные концы мгновенно срослись. Веревка захлестнула руки, обхватила его грудь, плечи. Теперь он уже не мог пошевелиться. Кинжал выпал из его руки и вонзился в землю.
Каргор рассмеялся. Его смех колол, как ледяные иглы.
– Я ухожу, незнакомец, – презрительно бросил Каргор. – Тебе будет о чем подумать на досуге. Знай! Узел, которым завязана эта веревка, волшебный! Кто его развяжет – тут же упадет мертвым. А ты, простак и герой, не захочешь, чтоб кто-нибудь погиб из-за тебя. Зря ты пришел сюда, незнакомец, зря. Астрель, принцесса Сумерки… – Голос Каргора вдруг дрогнул, отзвук какой-то былой тоски, боль утраты послышались в нем. – Ее больше нет, нет… И корни ее все глубже уходят в землю.
– Что вы с ней сделали? – рванулся волшебник Алеша, но веревка только туже затянулась вокруг него.
Лицо Каргора снова стало непроницаемым. Он оттянул рваные кружева на груди, как будто они душили его, глубоко вздохнул… и в воздух тяжело взмыл огромный ворон с помятым крылом и ободранной шеей. Он сделал широкий круг над старой липой и скрылся за лесом. Стоило только исчезнуть страшной птице, как из ближайшего куста высунулся кот Васька. Он подполз на брюхе к волшебнику Алеше и дрожа прижался к его ноге.
– Пушистый Алеша, – пискнул он. – Ты нашелся… Вернее, это я нашелся… Да все равно. Главное, мы нашлись и опять вместе. Сейчас я тебя мигом развяжу и бегом отсюда! Вот только узел развяжу. Это я мигом…
– Остановись! Назад! – громовым голосом крикнул волшебник Алеша. – Это смерть! Веревка заколдована. Тот, кто развяжет узел, умрет!
Где-то в отдалении раздался торжествующий хохот, от которого кот Васька сжался в комок.
– Как же это? – растерянно прошептал он. – Что же теперь делать, котики-братики? Так и пропадать тут? Сплошное мяу!
Глава XXII
Птицы отправляются на поиски
И главное:
как освободить Гвена?
Уж как дрожала всю ночь птичка Чересчур, укрывшись в листве дуба на опушке Оленьего леса, просто невозможно описать словами.
«Надо скорее разыскать Гвена Хранителя Леса, – твердила она себе. – Разыскать Гвена… Скорее… Все ему поведать без утайки. Пусть он будет презирать меня, пусть даже проклянет! Все равно. Ах я глупая, безмозглая птица!»
Чуть забрезжил рассвет, птичка Чересчур помчалась на розыски. Она расспрашивала всех встречных птиц, не видел ли кто Гвена Хранителя Леса. «Нет», – отвечали все. Это еще больше встревожило и смутило птичку Чересчур.
– Я слышал, как вчера днем стучал его топор в доме, что он построил на круглой поляне, – припомнил старый скворец, домосед и мечтатель. – Даже подумал: что это он так размахался топором? Словно хочет изрубить свой новый дом в щепки. Все хорошо в меру! А потом все затихло.
Скоро за птичкой Чересчур уже летела целая стая встревоженных жаворонков, пеночек, синиц, дроздов.
Птичка Чересчур, опередив всю стаю, первая вылетела на круглую поляну. Вот он, дом Гвена Хранителя Леса!
Но что это?
Двери наглухо закрыты, ставни захлопнуты. Дом казался пустым и заброшенным. Печальная тишина легла кольцом вокруг запертого дома. Свежие бревна истекали смолой, как слезами.
