Андрей Геласимов - Кольцо Белого Волка
Через месяц для него снарядили большой корабль. Лучшие матросы отправились в путь вместе с моим отцом. Провожал их на пристани весь город. Никто еще не видел такого красивого корабля. Он сверкал на солнце как алмаз от верхушки мачты до самого днища. Паруса были прошиты золотыми нитями. Палуба была украшена серебром.
Много месяцев плавали они в разных морях и видели невероятные чудеса, и вот наконец решили повернуть обратно. Однажды вечером, когда они подплывали к какому-то острову, отцу показалось, что он видит вдалеке огни большого города. Наутро он приказал собрать отряд из пяти матросов и отправился с ними на поиски. Он думал, что город совсем близко, но они прошли пять часов и все еще были в пустыне. Вскоре матросы стали жаловаться, что они устали и что пора возвращаться назад. Но мой отец не послушал их. Он приказал готовить ночлег, а на следующее утро снова двинулся в сторону таинственного города. Они прошли целый день, и потом еще день, и еще один день. Наконец матросы взбунтовались и бросили моего отца. У них совсем не было воды. Если бы они пошли дальше, то непременно погибли бы от жажды.
Когда мой отец остался один в пустыне, он уже не знал, в какую сторону надо идти. Переночевав в пустой норе, он просто пошел куда глаза глядят. Так он бродил по пустыне еще несколько дней, потеряв счет восходам и заходам солнца. Наконец он упал без сил. «Вот и пришла смерть за мной, – подумал он. – Зачем надо было уезжать так далеко от дома, если сейчас я встречу здесь то, от чего как раз и стремился убежать? О, глупый человек!» Он в последний раз поднял голову, чтобы попрощаться с ясным небом, и вдруг увидел невдалеке стены города. «Ну вот, я и нашел его, – сказал он себе. – Должно быть, здесь я увижу самые небывалые чудеса».
Он собрал последние силы и пошел в сторону городских ворот. Когда мой отец до них добрался, то был удивлен тем, что никто не въезжал и не выезжал из города. Ворота были открыты, но нигде не было видно людей. «Быть может, сегодня не базарный день», – решил он и приблизился к воротам, на которых были написаны какие-то слова.
«Путник! – гласила надпись. – Если Бог смилостивился над твоими детьми и ты не погиб, блуждая в пустыне, немедленно беги отсюда! Не входи в этот город, даже если тебя будут принуждать к этому силой».
Отец очень удивился этим словам, но все-таки вошел в город. Перед ним лежали пустынные улицы. Ничто не нарушало тишины. Вокруг не было никого – ни мужчин, ни женщин, ни детей, ни собак, ни птиц. Это был мертвый город. Повсюду валялись самые дорогие вещи, но они никому не были нужны. Двери лавок и магазинов стояли открытые, но никто не торговал в них. Фонтаны били разноцветными струями, но никто не искал рядом с ними прохлады. Мой отец заходил то в один, то в другой дом. И нигде не находил людей. Все вещи стояли на своих местах. Везде царил строгий порядок. Прекрасные ковры лежали у входов в дома. На самых видных местах кем-то было оставлено множество золота и драгоценностей. Все это можно было взять и унести с собой, но мой отец не спешил радоваться своей находке. Что-то тревожило его. Он хотел разгадать тайну этого города. Вдруг на стене одного из домов он снова увидел надпись. «Путник! – гласила она. – Если ты был настолько глуп, что все же вошел в городские ворота, немедленно уходи из этого города! У тебя еще есть шанс уйти. Не ходи на центральную площадь! Там тебя ожидает…»
Конец надписи исчезал под открытым ставнем одного из окон во втором этаже. Отец поискал лестницу, чтобы забраться повыше и отодвинуть ставень, но ничего подходящего не нашел. Тогда он поел фруктов в соседней лавке, выпил немного вина и отправился искать центральную площадь.
Через час он оказался возле высокой башни, которая стояла посреди площади. «Путник! – прочитал мой отец на двери в башню. – Беги обратно в пустыню! Если ты еще жив, то это лишь милость Бога. Не испытывай больше Его терпения. Не входи в эту дверь!»
Отец обошел башню со всех сторон и не нашел рядом с ней ничего интересного. Вокруг площади стояли молчаливые пустые дома. Ни один звук не нарушал глубокой тишины. Только шаги моего отца отдавались эхом в тех улицах, которые выходили на площадь. Солнце начало клониться к закату. Постояв у входа в башню еще полчаса, мой отец повернулся к ней спиной и вошел в один из пустых домов. Он решил переночевать там, а утром отправиться на корабль. Команда, должно быть, считала, что он погиб в пустыне. Однако, скорее всего, они продолжали его искать.
Наутро отец собрал большой мешок припасов, чтобы питаться в пустыне, и пошел назад к городским воротам. Его окружал все тот же мертвый город. Солнце заливало пустые улицы. Окна домов безжизненно смотрели вниз. Нигде не раздавалось ни шороха. Даже занавески в дверях магазинов не колыхались от сквозняков. Жизнь оставила это место. Шаги отца раздавались в тишине как выстрелы.
Выйдя наконец из ворот, он опустил свой мешок на землю, а сам сел на него. Перед ним лежала пустыня. Ветер перекатывал по песку и камням сухие колючие ветки. Несмотря на раннее утро, уже наступила жара. Пот струился у него по лицу и по всему телу. Повернувшись к воротам, он опять прочитал ту надпись, которая встретила его вчера на этом месте. «…даже если тебя будут принуждать к этому силой». Он опустил голову и долго сидел без движений. Ветер посвистывал над ним, шевеля ему волосы. Наконец он встал, поднял свой мешок и, не оборачиваясь, пошел прочь от города.
Когда городские стены скрылись за высокими барханами, он уронил свою ношу в песок и что было сил побежал обратно. Промчавшись через ворота, он бросился в сторону площади. Дома, магазины, фонтаны – все мелькало вокруг него, как будто он летел на ковре-самолете. Наконец он остановился перед высокой башней. Его хриплое дыхание разносилось на всю площадь. Едва отдышавшись, он распахнул дверь и взбежал по лестнице на самый верх. Посреди круглой комнаты в золотом ларце покоилась маленькая черная бутылочка. Отец подбежал к ларцу и схватил ее. На ней тотчас засветились огненные буквы: «Безумец! Ты сам этого захотел. Пусть смилостивится над тобой небо!»
Глава восьмая
Черная бутылочка
Обратное плавание проходило спокойно. Корабль под всеми парусами весело бежал по морю. До родного города оставалось рукой подать. Матросы каждое утро поднимались на верхушки мачт и смотрели, не показалась ли земля. Мой отец часто выходил из своей каюты понаблюдать за игрой дельфинов. Они выпрыгивали из воды, танцевали на хвосте, пролетали то слева, то справа от корабля целыми стаями и тут же снова падали в воду. Эти веселые морские создания принимали корабль за очень большого дельфина и резвились как могли вокруг своего «брата». Стоило кому-нибудь появиться на палубе, как они тут же показывали из воды свои улыбающиеся физиономии. Им нравилось, что внутри их «большого брата» живут славные существа, которые бросают им хлеб и фрукты. С фруктами было очень интересно играть. Большой арбуз, например, можно было перебрасывать друг другу, пока он не лопался от ударов, и тогда в рот попадал волшебный сладкий сок красного цвета.
Отец часами простаивал у борта, наблюдая за веселой суетой дельфинов. По вечерам он спускался к себе в каюту и вынимал из сундуков чудесные сокровища, которые ему удалось собрать в путешествии. Там были двойные флейты, игравшие без музыканта от простого дуновения ветра; и шкатулки из черного камня – если положить в них мертвую вещь, она становилась живой; и кольцо персидского царя – тот, кто смотрел в него долго, мог увидеть свое будущее; и волшебная мазь царицы Сидона – втерев ее в кожу, человек становился красив как ангел; и семена дерева радости – закопавший их в землю выращивал все, чего он хотел, – жадный получал золото, одинокий мог вырастить друга, смертельно больной собирал в урожай лекарство. Много сундуков было у моего отца. Но они больше не доставляли ему былой радости. Был только один маленький сундучок, который он не открывал никогда.
Каждое утро он начинал с того, что доставал большую книгу в кожаном переплете и записывал в нее все, что произошло за вчерашний день. Он писал о том, как матросы поют на палубе, и улыбался. Он писал об играх дельфинов, и улыбка снова скользила по его лицу. Он вспоминал, как солнце опустилось вечером в океан, и это приносило ему необъяснимую радость. Но когда он описывал свои сокровища, на его сердце ложилась тень. Он вспоминал свой маленький сундучок, и радость оставляла его без возврата.
Ночью он выходил на палубу и долго смотрел в небо. Звезды тихо сияли над его головой, но он их не замечал. Матросы рассказывали ему о дальних морях, но он их даже не слышал. Тяжесть лежала на его сердце. Маленький сундучок под кроватью в его каюте не давал ему покоя.
Наконец он не смог больше терпеть этой муки. Проснувшись однажды посреди ночи от кошмарного сна, отец мой вскочил с кровати, вынул из-под нее сундучок и открыл тяжелую крышку. Руки его дрожали. Он взял из сундука черную бутылочку и вытянул зубами пробку.
