Анна Михалевская - 13 сказок про любовь
Но это был не Бо. На пороге вообще никого не было. Только теплый воздух, да стрекотание кузнечиков ожидали ее за распахнутой дверью.
— Ну что ж, показалось, — сказала сама себе Геа и нехотя вернулась в гостиную комнату.
Она бы не отказалась побеседовать с Бо, и пусть даже это будет не беседа, а монолог одного Бо, все равно это во много раз приятнее, чем…чем…Чем что, Геа выразить не могла, а, может, и не хотела, но всеми силами стремилась этого "чем что" избежать.
И тут она во второй раз услышала стук. Теперь стук был более отчетливым, и, что самое странное, доносился он совсем не от входной двери — доносился он со стороны столовой комнаты. С каждой секундой его громкость нарастала, и игнорировать его или думать, что это только кажется, значило бы спорить с собственным здравомыслием, а Геа к себе относилась с уважением. Поэтому она просто поднялась с кресла и направилась в гостиную, не давая себе времени ни испугаться, ни придумать какое-то правдоподобное объяснение происходящему.
То, что она увидела в гостиной, было настолько естественным, что выглядело абсурдным. За ее большим обеденным столом, окруженном двенадцатью старинными стульями, обитыми красным бархатом, сидел симпатичный малыш лет восьми, с черным ежиком непослушных волос и большими-пребольшими глазами, такими интересными глазами, что было непонятно — то ли он заплачет сейчас, то ли рассмеется. Только завидев Гею, малыш подбежал к ней и радостно затараторил:
— Как хорошо, что ты уже пришла! Где же ты была? Я так ждал! Мы должны обязательно сходить в парк, прямо сегодня, это очень важно, ну пожалуйста!
Малыш повис на руке Геи, и она, будто и не она это была вовсе, к удивлению для себя ответила:
— Конечно, Си, сейчас пойдем, дай только твоя мама наденет свою воскресную шляпку!
"Твоя мама?!! " — недоуменно подумала та другая, прежняя Геа, но новая Геа, судя по всему, знала, что она делает. Как раз сейчас она спешила в свою спальню, чтобы подобрать подходящую случаю шляпку. Геа из прошлой жизни одновременно узнавала и не узнавала свой дом. Он был такой же, только новый. Все то, что было чистым и опрятным, потому что она так заботливо ухаживала за домом, теперь еще сверкало и блестело, как могут сверкать и блестеть только новые вещи. В дверцах ее любимого буфета еще не было выбито сделанное на заказ цветное стекло, которое потом заменят обычным прозрачным. Рука, поддерживающая корзину с виноградом у дорогой заморской статуэтки, была цела и невредима, как будто ее пять лет тому назад не ронял Бо, в пылу сочинения очередной истории, не заметивший досадное препятствие на своем пути. Изрядно истершийся бархат на стульях выглядел просто неприлично новым.
Но и это было еще не все. Когда Геа присела около туалетного столика, чтобы примерить шляпку, в зеркале она увидела НОВОЕ лицо. Из зазеркалья на нее глядела молодая девушка с такими же чудными глазами, как у Си, с очаровательной улыбкой и чуть вздернутым носиком. Новая Геа была так хороша, что старая Геа задалась вопросом, не сон ли это. Но когда после многократных щипаний и потираний глаз ничего не поменялось, то оставалось лишь довериться происходящему и наблюдать за дальнейшим ходом событий. Да, да, именно наблюдать, потому что, похоже было, что молодая Геа просто отдавалась потоку событий, над которыми не имела никакой власти.
Она взяла в руки пудреницу пятидесятилетней давности (хотя выглядела она как вещь, которую держали в руках не больше трех раз) и с давно забытым стремлением быть красивее всех, припудрила несколько непослушных веснушек на своем симпатичном носике.
— Какой хороший день! — вслух сказала Геа, как будто ни к кому и не обращаясь. И с этим высказыванием были согласны обе ее неожиданно раздвоившиеся части.
Си следовал за ней неотступно — он так любил держать маму за руку, гладить ее длинные волнистые волосы, расправлять складки на ее пышных платьях, да и просто быть рядом.
У Геи-старушки никогда не было детей, но теперь ей казалось, что и прошлое ее было другим, совсем другим, обставленным все той же мебелью, но несравнимо разнящимся от того, что она помнила раньше — подобно тому, как театральная постановка отличается от реальной жизни. Тем временем молодая Геа была полностью готова к прогулке в парке, о которой ее так горячо просил Си. Воскресная шляпка наконец выбрана и надета, изящная сумочка с черными страусиными перьями — предмет зависти первых модниц города — как нельзя лучше дополняет подобранный со вкусом наряд, она мила и свежа, как может быть мила и свежа только счастливая женщина, Си в нетерпении вьется около нее кругами. И вот они выходят из дома и направляются в парк.
По дороге Геа встречает своих соседей. О, как хорошо ей знакомы эти лица, но они тоже неуловимо другие, и поэтому удивительно новые! Все встречные ей вежливо кивают, некоторые даже угощают Си разноцветными леденцами, которые, впрочем, сейчас Си почти не интересуют. "Почему же он так стремится в этот парк? " — задается вопросом старенькая Геа. В отличии от мельчайших деталей домашнего интерьера, которые она безошибочно узнала в доме молодой Геи, она совершенно не помнит, что в ее городе был парк. Аллейки между улицами были, красивые клумбы с цветами были, стройный ряд деревьев на пристани — они как будто встречали корабли, приветливо помахивая густыми кронами — да, но ПАРКА В ГОРОДЕ НЕ БЫЛО! А сейчас выходит, что для другой Геи он есть, и она даже собирается туда на прогулку!
Улочка, по которой они шли, вскоре завернула направо, и, следуя ее изгибу, Геа и Си оказались перед блестящими резными воротами. Улыбающийся человек в форме приветливо махнул им рукой и поспешил впустить их в сам парк. Перед входом фонтан выбрасывал в воздух серебряные струи воды, причудливо постриженные деревья, стоявшие чуть поодаль, создавали живой лабиринт, фантастических красок цветы украшали живописные клумбы за фонтаном. Си сражу же побежал по аллейке навстречу лабиринту из деревьев, Геа, не спеша, последовала за ним. Наслаждаясь всем вокруг и отдыхая одной своей ипостасью, она приводила в полное недоумение другую. Геа-старушка смирилась с тем, что она — это не она та, к которой она привыкла, но все же она, хоть и с немного другим лицом. Она смирилась с тем, что у нее откуда ни возьмись появился горячо любимый ребенок. Геа смирилась с тем, что ее дом вернулся назад во времени. Это все касалось ее, и это можно было принять, как и все трудности, с которыми рано или поздно она все же справлялась. Но ПАРК! Это же часть города, которой раньше не было — она даже не могла вспомнить ту улицу, с которой они повернули к резным воротам.
И тем не менее обе Геи были настроены провести время хорошо.
Си убегал все дальше и дальше в лабиринт, и она уже начало было беспокоиться за него, как вдруг лабиринт закончился и сначала он, а потом и Геа вышли на открытую площадку, окруженную невысоким кустарником. На площадке было много скамеечек, много маленьких клумб и много деревянных фигурок смешных человечков. Си подбегал к каждому из них, что-то шептал в их деревянные уши и тут же спешил к следующей фигурке. Геа присела на скамеечку и просто отдыхала — искусство недоступное для Геи-старушки. Когда Си пошептался со всеми маленькими человечками, они продолжили свою прогулку по саду. Следующим на их пути был розовый лабиринт — на этот раз запутанные ходы и выходы строго охранялись вьющейся розой с алыми бутонами, но и теперь молодая женщина и мальчик быстро выбрались наружу, и перед их глазами предстал небольшой сад из молодых персиковых деревьев. Персики были настолько большими и сочными (как потом оказалось!), что съев по одному фрукту, они с Си, наелись досыта. Деревья приветливо помахали им ветвями на прощанье, и мама с сыном пошли дальше, оставляя персиковый сад позади. Они вышли к небольшой речке, через которую был переброшен ненадежный подвесной мостик. Си, как и положено детям, со всех ног устремился к нему, и тут, против обыкновения сегодняшнего дня обе Геи не на шутку испугались. Молодая Геа ускорила шаг и хотела было и вовсе пуститься за Си в вдогонку, но, поскользнувшись на мокром камне, упала.
Чья-то рука помогла ей подняться и взглянувши на ее обладателя, Геа чуть не закричала от удивления — это был Бо! Надо же, испугаться своего старого друга! Она только хотела задать ему, вероятно глупейший в ее жизни вопрос: "Что ты здесь делаешь???", как взгляд случайно упал на ее собственную руку — морщинистую и натруженную — это была не рука тридцатилетней модницы, обладательницы сумочки со страусиными перьями. И теперь возникал совершенно другой вопрос: "Что здесь делает она???".
— Геа, осторожней! Ну что же ты падаешь без предупреждения? — Бо был явно раздосадован и растерян — из них двоих, она всегда была внимательней и расторопней, и он не привык быть в роли того, на кого полагаются.
