Брайан Джейкс - Непобедимая Моди
— Слушай меня! Рэдволл под угрозой!
Командор Рорк вышел из аббатства с вечерним обходом. Собственно, безмятежный обход этот превратился из патрулирования в приятную вечернюю прогулку после ужина. Голос Гораса мгновенно изменил настроение Командора, и он заспешил к северной стене. На бегу он встретил белку Фенн, волокущую упирающегося Димпа.
— Добрый вечер, мэм. Кто там кричал?
Белка презрительно фыркнула:
— Этот гадкий воришка Орквил Принк. Выдумал какое-то вранье, чтобы пролезть обратно в аббатство. Димп, не барахтайся!
Димп врылся в землю и возбужденно взмахнул хвостом:
— Неправда, там не Орквил, там громадный грохотун с двумя длинными зубами на палке! Я сам видел!
Командор уже несся дальше, крикнув на бегу:
— Это не Орквила голос! Надо глянуть!
Он быстро взбежал по ступеням и выглянул наружу. Странная парочка там, внизу, но не время рассматривать.
— Что случилось, Принк? Кто этот гигант у тебя на буксире?
Ответил Горас:
— Я Горас, сэр. Сюда направляется команда разбойничьего судна, скоро прибудет. Аббатству угрожает нападение.
— Орквил, идите с другом к главным воротам, я вас впущу! — крикнул Командор и понесся вниз.
Аббат Даукус отхватил кус желтого сыра, решив употребить его на десерт вместе с большой сочной грушей. Тут, однако, дверь Большого зала распахнулась. В зал вошли Командор Рорк, Орквил Принк и невиданных размеров барсучище с громадными двузубыми вилами в лапе. Аббат забыл о десерте, спешно поднялся с места и обратился к барсуку:
— Если вы пришли в аббатство как друг, то незачем размахивать оружием, сэр.
Горас перевел взгляд на свои вилы, как будто только что их заметив. Он слегка поклонился, положил вилы на стол:
— Прошу прощения. Я никого не хотел испугать. Я пришел сюда с Орквилом предупредить вас, что к аббатству движется нечисть, команда пиратского судна под командованием лиса по имени Виска Длиннозуб…
Горас замолк, качнулся, схватился за стол, тяжело осел на скамью.
— Горас мой друг, он был в плену у разбойников, попал в плен на Северных островах, — поспешил объяснить Орквил. — Они приковали его к мачте, били и не кормили. Он сейчас слабее ежонка.
Хранитель погребов Бенджо Типпс тут же начал сгребать поближе к Горасу пищу, оставшуюся на столе:
— Подкрепись, друг, сейчас еще принесем, у нас хватит. Орквил, ты расскажешь остальное.
— Прошу всех лишних покинуть зал! — принялся распоряжаться аббат. — Брат Хондрус, позаботьтесь о пище, и горячего супа побольше, пожалуйста. Мы позаботимся о вас, Горас, друг мой…
Горас кивнул, но поднять голову уже не смог. Глаза его закрылись, голова опустилась на стол.
— Сестра Атрата, прошу, займитесь барсуком. Командор, пожалуйста, стол освободите. Кто-нибудь, подушки и одеяла. Орквил, прошу со мной, ознакомимся с ситуацией. Бенджо, тоже прошу ко мне. И Командор, как только освободитесь…
«Кравявая кешка» еле ползла по руслу. Ладно бы течение! Мешали склонившиеся к воде гигантские деревья, сужения русла, отмели, торчавшие со дна на манер морских рифов острые скалы. Виска не раз с тоской вспомнил о морских просторах. Капитан не щадил спин и ушей команды, то и дело поощряя лентяев линьком, с которым, казалось, стал одним целым, и градом ругательств.
Кроме капитана и тяжкой работы команду донимали тучи всевозможной кусачей и жалящей крылатой и бескрылой, летучей, прыгучей и ползучей гадости, налетавшей отовсюду и сваливавшейся на головы из ветвей нависших над водой деревьев. Во время нечастых перерывов на отдых и еду приходилось бросать якорь, чтобы судно не снесло обратно по течению.
Солнце уже выползло на небо и поднялось достаточно высоко, а ни тропы, ни брода по-прежнему не видать. Виска пнул в бок свалившегося в изнеможении на палубу проводника-полевку:
— Подъем, ленивая скотина! Ты уверен, что мы правильно идем?
Виска вздернул свою жертву на ноги, резко рванув обвязанную вокруг ее шеи веревку.
Голодный и уставший пленник криво усмехнулся:
— А куда еще может идти река, как не к броду?
Виска поднял полевку над палубой и прокусил ухо бедного животного до крови.
— Не умничай. Я спросил — отвечай на вопрос.
Укушенный схватился за кровоточащее ухо:
— Да, да. сэр, это верный путь. Другого пути нет.
И тут же один из шлепавших вдоль берега матросов заорал во все горло:
— Кэп, река мельчает!
Виска отпустил веревку, «водяной» рухнул на палубу. Капитан снисходительно почесал носком сапога загривок пленника:
— Ну, молодец, парень. Похоже, вышли мы к броду. — И он заорал: — Судно к берегу, отдать якорь!
У команды вырвался единодушный стон облегчения. Звери падали, где стояли, пытаясь отдышаться, прийти в себя после долгих часов тяжких усилий. Виска понимал, что команда измождена, но его это мало беспокоило.
— Бол и Видж! Останетесь здесь, судно сторожить. Остальным подготовиться к маршу.
Виска выгнал на физиономию одну из нежнейших своих улыбок, наблюдая, не мелькнет ли в чьих-то глазах искра бунта, недовольства мудрым решением капитана. Но глаз он не увидел. Все повесили носы, глядели кто куда, не отваживаясь пикнуть. Виска принялся бодро прохаживаться между матросами, приговаривая:
— Что скисли? Я вам слово даю, что нынче вечером мы с вами запируем королями! Спать уляжемся на мягкие кровати. Что вы на это скажете?
Кто что скажет, Виска ждать не стал. Он отвернулся и пошел в свою каюту, зная, что они исполнят любое его приказание. Или умрут.
К аббату Даукусу, Бенджо Типпсу и Командору Рорку присоединилась матушка Гранпик Нибло. Они внимательно выслушали сообщение Орквила о грозящей аббатству опасности. Старая ежиха обняла ежонка:
— Видишь, батюшка аббат, хороший он все-таки парень. Чуяло мое сердце, что хороший. Хоть мы его и прогнали, а он о нас побеспокоился, поспешил нас предупредить о разбойниках.
Даукус улыбнулся:
— И вправду, юный Принк, все аббатство в долгу перед тобой.
Орквил с надеждой вздернул нос:
— Отец аббат, значит, я больше не изгнанник?
Командор шутливо щелкнул Принка по носу.
— Нет, друг, ты больше не изгнанник. Нам такие храбрецы, как ты, очень нужны для защиты стен. Не сосчитал ты, часом, сколько нечисти у лиса Длиннозуба?
Орквил поскреб иголки на голове:
— Сосчитать не смог, а уж не меньше сотни. А то и полторы. Что нам делать, если они нападут на аббатство? Воинов-то у нас ой как немного… А Горас слаб.
Аббат сложил лапы, спрятав их в широких рукавах.
— Рэдволл, конечно, не военная крепость. И мы не гарнизон. Но стены у нас мощные, и мы сделаем то же, что и обычно. Будем держаться. Верно, Командор?
— Точно, отец аббат. Мы с Бенджо с нечистью сталкивались. Должно быть, и эти такие же. Управимся и с ними. А молодого Принка, сдается мне, следует назначить офицером стражи. Как думаешь, Бенджо?
Хранитель погребов с серьезным видом кивнул:
— Отчего ж нет, молодые растут, известное дело. Вот бы еще барсук оклемался. Иглы и сезоны! Ведь какой здоровенный! Он со своими вилами целой армии стоит.
Гордый свалившейся на него честью, Орквил отважился высказаться:
— Мой друг Горас великий воин. На моих глазах он убил одного из команды нечисти, когда мы сбежали с их судна. Он рассказал мне, что одержим заклятием Жажды Крови.
Аббат чуть не подпрыгнул.
— Великие сезоны войн! Ты хочешь сказать, юный Принк, что у нас в Большом зале на столе лежит существо, одержимое Жаждой Крови?
Орквил поспешил успокоить аббата:
— Не беспокойтесь, отец настоятель. Горас сказал мне, что с него снял заклятие возникший перед ним и видении воин-мышь с мечом.
Аббат отодвинул стул и поднялся.
— Это Мартин Воитель. Пойдемте, друзья, поглядим на барсука, поближе познакомимся.
Внизу, в Большом зале, Горас уже не лежал, а сидел на краю стола. Брат Хондрус наполнил для него из привезенного на тележке котла с луково-грибным супом очередную миску. Кротоначальник Берф поставил на стол блюдо пирожков с морковкой и репой.
— Спасибо, друзья, спасибо, — приговаривал барсук. — Чудесно, в жизни такого не едал.
Он жевал, а сестра Атрата продолжала хлопотать вокруг него, обрабатывая потертости и царапины разными медицинскими снадобьями. Орквил храбро подошел к барсуку.
— Ну как, друг, тебе лучше?
Горас поднял голову от миски, и Орквил от неожиданности отшатнулся.
Засохшая корка крови, закрывавшая нанесенную кистенем Виски рану на лбу, исчезла. Белую полосу на лбу барсука прерывала теперь алая отметина, напоминающая всполох пламени. Горас удивленно уставился на Орквила:
— Спасибо, намного лучше. Чего это ты так на меня уставился?
