Божена Немцова - Серебряная книга сказок
Прошло семь лет. Взял старик-отец в руки суковатую дубинку и отправился к чернокнижнику.
— Я за сыном пришел! — говорит он чародею.
— Да, — отвечает тот, — семь лет уже прошло, я отдам вам сына, только сначала его отыщите. Поглядите на крышу, он там сидит! Не узнаете с первого раза — навсегда у меня парень останется.
Оперся старик на дубинку, глядит на голубей. Глядел, глядел — и нашел.
— Вот он, — обрадовался старик, — вот мой сынок — крайний в третьем ряду, он крылышко свесил!
— Ваша правда, угадали, — нахмурился чернокнижник. И давай отговариваться да выкручиваться, парень, дескать, голубем обернулся и нельзя его сразу в человека превратить.
Пришлось отцу одному домой идти.
А сын подождал, пока чернокнижник из дома уйдет, схватил книгу, где все его чары записаны, и пустился вслед за отцом. Догнал, пошли они вместе, оба радуются.
— Я, батюшка, сам освободился, да еще волшебную книгу с собой прихватил!
— Смотри, сынок, не пришлось бы тебе за нее дорого платить! — забеспокоился отец.
— Что вы, батюшка, я теперь больше самого чернокнижника знаю! А чтоб он нас не настиг, превращусь-ка я в резвого коня, а вы на меня садитесь и скачите в ближайшее селение на ярмарку. Там меня продайте. А продадите, тотчас же уздечку снимите. Если не снимете, никогда к вам больше не вернусь.
Превратился сын в прекрасного коня. Отец на него сел и поехал. Сбежались купцы, спрашивают, что он за коня хочет, а старик отвечает: «Четыре сотни золотых!»
Купцам показалось дорого, стали торговаться, но тут явился чернокнижник. Поглядел внимательно на коня и сразу понял, что это за конь.
— Скажи, старичок, сколько твой конь стоит? — спросил он.
— Меньше четырехсот золотых не возьму, — отвечает старик, не узнав чернокнижника.
— А может, дешевле?
— Ни полушки, — рассердился старик.
— Ну что ж, получай четыре сотни! — И чернокнижник сунул ему в руки деньги. Стал отец деньги пересчитывать, позабыл, что сын наказывал, а чернокнижник ухватил коня за уздечку, вскочил на него и поминай как звали. Примчался в село к кузнецу, торопит его:
— Подкуй, кузнец, моего коня самыми прочными, самыми крепкими подковами!
Сам слез с коня и возле колодца его привязал.
Кузнец пошел в кузницу, а чернокнижник следом за ним.
Конь привязан крепко, не может уздечки сбросить. Тут выбегает из дома девушка и к колодцу за водой направляется.
— Очень прошу тебя, красавица, развяжи уздечку, буду тебя добром вспоминать! — молвит вдруг конь человеческим голосом.
Девушка кувшин поставила и уздечку развязала. Мигом превратился конь в голубя и поднялся в воздух! А чернокнижник ястребом обернулся и вслед за голубем в небо взмыл.
Чуть ястреб бедного голубя не закогтил, да тот увидал, что в королевском дворце у окна принцесса сидит, и, оборотившись золотым перстнем, упал ей прямо на колени.
Обрадовалась королевская дочь и к своему больному отцу побежала. Король удивился. А тут еще слуга докладывает, что чужеземный лекарь во дворец просится, обещает больному королю здоровье вернуть. Приказал король того лекаря к себе немедля звать. А лекарь тот был чернокнижник. Королевская дочь спрашивает, может ли он ее отца вылечить.
— Конечно могу, — отвечает чернокнижник, а сам с перстня глаз не спускает, — конечно могу, если вы отдадите мне тот перстень, что у вас на мизинце красуется!
Жаль было королевской дочери с перстнем расставаться, да очень она своего отца любила. И пообещала она лекарю перстень отдать, если он отца на ноги поднимет.
Чернокнижник поколдовал что-то, и король тут же почувствовал себя здоровым. Сняла королевская дочь перстень с пальца, а он у нее из рук выскользнул и мелким просом по полу рассыпался. Чернокнижник в голубя превратился и давай просо клевать, но одно зернышко под принцессину туфельку закатилось и, как только голубь к ее ноге подскочил, обернулось ястребом. Накинулся ястреб на голубя и в клочья разорвал.
Пришел тут чернокнижнику и его чарам конец.
А ястреб оборотился прекрасным юношей, поклонился королевской дочери и поблагодарил ее. Удивился король и, выслушав его рассказ, сказал:
— Если ты сумел самого чернокнижника перехитрить, то отдам я тебе свою дочь в жены, а после моей смерти садись на королевский трон.
Сын бедного отца женился на королевской дочери, старика отца к себе вызвал, и зажили они все вместе счастливо, а когда король умер, стал мирно и справедливо государством править.
Мирская краса
У одного богатого князя не было детей. Каждый день они с женой молили бога, чтобы он им послал сына. Услыхал бог молитву и благословил княгиню. Пришло время ребенку на свет появиться, и в эту же ночь постучались во дворец два старых седых путника. Переночевать просятся.
— Я бы с радостью вас пустил, вижу, вы устали, да не будет у нас в доме нынешней ночью покоя! — сказал им князь.
Но путники просили и просили, пока князь их у себя не оставил. Приготовили им мягкое ложе, и старички улеглись спать. Перед полуночью начала княгиня стонать. Проснулись путники.
— Выйди во двор да погляди, какое на небе знамение, — говорит старший младшему. Послушался младший, вышел, взглянул и, вернувшись, объясняет: «Не нравится мне небо, одни виселицы мелькают.»
— Ну, пусть дитя погодит на свет появляться, не то несчастным человеком будет, — решил старший. Улеглись старички на свое ложе и уснули.
После полуночи еще сильнее княгиня стонет, снова проснулись путники.
— Сходи, взгляни, какое теперь на небе знамение, — говорит старший младшему. Вышел тот, взглянул на небо и, вернувшись, старшему объясняет:
— Сейчас бы ему на свет появиться, все хорошо складывается!
— Вот и ладно, — согласился старший, и родила княгиня сына красоты неописуемой, а во лбу золотая звезда горит.
Обрадовался князь, позвал путников в кумовья. Много собралось богатых господ у колыбельки, каждый дарил младенцу золото и серебро, только у путников ни золота ни серебра не было.
И сказал старший, склонившись над новорожденным:
— Хоть нету у нас золота, мы тебе иные дары принесем. Нарекаем тебе в жены Мирскую красу, красивей которой на всем белом свете не сыщешь!
Записали родители эти слова в книги и запрятали подальше.
Мальчик рос не по дням, а по часам. Однажды стал он книги разбирать и нашел предсказанье волхвов.
— Это мне волхвы Мирскую красу в жены нарекли?
Стал отец отказываться, чтоб не лишить сына покоя, да поздно. Запала Мирская краса молодому князю в душу, стал он про нее у всех спрашивать, а о ней никто ничего не знает. И решил тогда молодой князь по белу свету пойти и Мирскую красу разыскать. Собрался в путь, распростился с родителями и пошел за своей суженой.
Идет и думает, у кого про нее спросить? Думал, думал, пока не додумался к Солнцу пойти. Долго он шел по горам, по долинам, через реки-моря перебирался и добрался до замка, где старушка живет, матушка ясного Солнышка.
— Ты откуда, сынок, взялся? Ведь сюда ни пташка, ни букашка не залетают, — испугалась старая женщина.
— Ах, матушка! Пришел я у Солнца спросить, не знает ли он, где Мирская краса живет.
— Погоди, пока мой сын-Солнце домой вернется, я у него спрошу. Только худо тебе будет, если сын голодным придет. Он тебя и съесть может. Давай-ка я тебя спрячу!
И спрятала под корыто, чтобы Солнце его не нашло.
Вечером Солнце домой вернулось и еще с порога кричит:
— Матушка, матушка, что-то у нас человеческим духом пахнет, кто тут у тебя есть?
— Откуда здесь человеку взяться, это в тебе еще земное гуляет, — успокаивает его мать. Но сын говорит:
— Не бойся, кто бы он ни был — я его не обижу.
Услыхал эти слова княжеский сын и вылез из-под корыта.
— Ты зачем ко мне, братец, пожаловал? — спрашивает Солнце.
— А пришел я узнать, не слыхал ли ты про Мирскую красу.
— Я про Мирскую красу ничего не слыхал. Ступай-ка ты к Ветру, может, он, по свету гуляя, ее видал.
И пошел княжеский сын Ветра искать. Долго шел, пока не добрался наконец до огромной пещеры, где матушка Ветра жила.
— Откуда идешь, сынок? Как попал в нашу дальнюю даль? Ведь у нас здесь ни пташки, ни букашки не видать.
— А пришел я к вам, матушка, сына вашего — Ветра спросить, не знает ли он про Мирскую красу.
— Погоди, сынок. Вот вернется Ветер, спросим. Да только спрячься лучше под корыто, от беды подальше, ну-ка сын голодным вернется!
Примчался Ветер, влетел в пещеру, чуть корыто не перевернул и тут же человека почуял.
— Матушка, чую я здесь человеческий дух — кого ты прячешь?
— Откуда здесь человеку взяться? Это ты по свету налетался и человечьего духа набрался!
