Владлен Куксов - Тор-Мозина Неподражаемая из королевства Ру-Лонии
В тот памятный день Вовка снова пытался пустить часы. Время клонило к вечеру. Улица была пуста. В открытое окно доносились приглушенные гудки пароходов. На этот раз он начал с того, что открыл дверцу с кукушкой, медленно провел по ней рукой, толкнул ее и попросил:
— Хоть бы ты, кукушка, помогла мне… Видишь? Я все сделал, что мог… А часы не идут… Отнесу я их обратно в подвал.
И тут затрещала, задвигалась пружина, затрепетали металлические крылья Кукушки; строго прогремели три удара, и вслед за ними Кукушка трижды прокричала: «Ку-ку-ку».
— Пошли! Пошли! — закричал Вовка. — Ай да я, молодец, и Кукушка молодец!..
И он запел. У Вовки была такая привычка иногда сочинять песни. Пусть не настоящие, зато всегда по поводу. Сейчас она выходила, примерно такой:
Часы дружат с теми, лишь с теми, лишь с теми
Кто здорово ценит веселое Время,
Кто знает, что время талантливым служит —
Оно сочиняет, и строит, и рушит:
Да, время рабочих людей уважает,
Одних возвышает, других унижает.
И если жить полною мерой хотите,
Пожалуйста, ГОД и МГНОВЕНЬЕ цените…
Вот, какую песню сочинил Вовка Пойманов… Он пел. Часы тикали: «Тик-так, тик-так…» В своем домике сидела Кукушка — железная птица — и готовилась в положенный час выскочить и прокричать своим хрипловатым голосом точное время…
Окно их квартиры на кухне было открыто в город, который жил себе как обычно: двигались троллейбусы, автобусы, звенели на поворотах трамваи, шуршали шинами автомашины… Все было, как всегда, и все было уже в преддверии сказки.
Неожиданно взгляд Вовки скользнул в окно, и он увидел там маленькую старушку в цветной шляпке. На тонких голубоватых губах ее играла приветливая улыбка. В руках она держала коробку.
— А я знаю, знаю, тебя зовут Вова Пойманов, — сказала старушка, и поправила шляпку.
— Ну и что из того? Это знают все и в школе и дома, — ответил он.
— Я принесла тебе чудесный, может быть, даже волшебный подарок. Иди сюда, Вова, иди к окну!.. Смотри!
Старушка открыла коробку и стала бить по жестяному дну костлявыми пальчиками. «Тук-так-трах…» И в коробке заходили, задвигались крошечные человечки, смешно вскидывая руки. Там была и девочка в платьице веером, и деревянный солдатик, и тонкий человечек в мантии, расшитой блестками…
«Тук-так-тик!..» — стучали ногти по дну жестяного коробка, и человечки в такт ударам подпрыгивали, плясали, взмахивали руками — вверх-вниз, вверх-вниз…
— Ку-ку!.. Ку-ку! — Раздался хрипловатый и даже отчаянный возглас.
Володя обернулся и… Он даже опешил, онемел от неожиданности… Представь себе: у часов уже стояла благообразная старушка, а пальцы ее — тонкие скрюченные пальцы — тянулись к часам. Глаза зло сверкали. Она пыталась поймать вылетевшую из домика-часов Кукушку, а та отчаянно отбивалась железными крылышками, пыталась дотянуться клювом к пальцам злой старухи и кричала единственное, что умела;
— Ку-ку-ку…
В этом возгласе чудился хрипловатый голос Железной Птицы. Она негодовала, она требовала, звала на помощь. «Что же ты стоишь, Пойманов?! Разве ты не видишь? Не видишь? Сейчас твой труд уничтожит старуха… Спаси меня!..»
Вовка бросился к часам, заслонил собой Кукушку. Он, кажется, закричал и даже топнул ногой.
— Прочь отсюда! Как ты смеешь?!.. Оставь Кукушку в покое!
— Хранта, бетио? Трак-так… Ты еще мне ответишь за эту грубость!.. Да, да, да!.. Ничтожный мальчишка!..
Неожиданно старушка плюхнулась на пол и по ее щекам полились горючие слезы. (Чего только не случается с колдуньями!)
— Ах, сударь Пойманов, человек с живым сердцем! Продай мне Кукушку. Она нужна в королевстве Ру-Лонии, чтобы украсить самую центральную площадь, — плакала старуха и, как маленькая, размазывала по щекам слезы. — Хочешь, я подарю тебе полный табель пятерок. Или — нет! Лучше возьми этих покорных слуг в коробке!.. Ах, Владимир, они будут плясать и даже выполнять твои желания… Хочешь? Да? да? да?..
Старуха так горестно качала головой, так страдальчески морщилась, что Кукушка спряталась за крошечную дверцу, лишь человечки в коробочке продолжали прыгать и прыгать будто заводные. Все это походило на сон, но Вовке не было времени думать об этом. Он мог бы легко отдать Кукушку, если бы старушка просто попросила ее, но она цеплялась за железную птицу так хищно и так щедро обещала разные блага, что призадумаешься… И потом, что это за такое королевство Ру-Лония? Что-то на карте такого города не припомнить? Странно все, очень странно…
— Ну? Что же ты медлишь? — вновь закричала старуха. — Я на двенадцать секунд постарела… Слышишь? Слышишь?
— Нет, не отдам, — несмело ответил Вовка.
— Ах-ха! Пранте, бытие! Трак-так… Запомни… Запомни!..
И старуха, ухватив по пути коробку со смешными прыгающими человечками, мгновенно исчезла в открытом окне.
— Вот так штука… — всего и смог выговорить Вовка.
Но чудеса только начинались. Не успел он опомниться, как дверка часов открылась, Кукушка запорхала на месте, потом — трудно поверить! — перелетела на стол и заговорила человеческим голосом:
— Спасибо, Володя Пойманов. Твое трудолюбие совершило первое чудо — ты дал мне жизнь, ты вновь заставил пойти часы.
С этого и началась сказка…
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой Вовка Пойманов узнает о королевстве Ру-Лонии, слышит главный гимн королевства и принимает очень важное, хотя, нужно признаться, небезопасное решение
«С этого началась сказка», — сказала Железная Кукушка, и Вовка оглянулся вокруг. Все предметы оставались на своих местах. Так же светило солнце. Тени лежали на полу, и…
— Какая сказка? — рассмеялся Вовка. — Никакой сказки нет…
— Есть, — возразила Кукушка. — Есть удивительное волшебство… Только не все люди понимают его… Не все видят чудо…
— Волшебство? Где оно?
— Вокруг тебя, Вова Пойманов… Вокруг…
— Почему же я не вижу его?
— Потому, что не умеешь видеть…
— Я?! Не умею? Видеть?! Что же, по-твоему, я слепой?
— Нет-нет! Ты меня не понял. Постарайся понять: волшебство и чудеса в руках человеческих… Мастер берет в руки железо, пилит, гнет его и… собирает машину, которая умеет передвигаться по дорогам, по улицам городов. Разве это не чудо? Чудо!.. Люди бросают в борозды семена злаков. Их поливают дожди, их омывают утренние росы. Проходит время и созревает золотой пшеничный колос… Разве в этом ты не угадываешь чудо, мой маленький друг? Вот и с тобой произошло удивительное чудо лишь потому, что ты вложил в почти умершие часы талант своих рук, умение… И часы пошли. Задвигалось время… А время — лютый враг Тор-Мозины…
— Кого-кого?
— Тор-Мозины… Ты с ней уже познакомился… Это она хотела остановить время в моих часах, умертвить меня, потому что я — Железная Птица из царства Ру-Лонии — не смирилась с черными делами Тор-Мозины…
— Погоди-погоди! — наморщил лоб Володя Пойманов. Он стал похожим на испуганного старичка — нос его заострился, уши еще сильней оттопырились. — Я уже запутался, и ничего не могу понять…
— Хорошо!.. Ты — мой спаситель и волшебник… Слушай!.. Когда-то, много-много лет назад, в крохотном королевстве очень маленьком и уютном — его можно спрятать в один пергаментный рулон — королева Тор-Мозина вдруг остановила время… Понимаешь? Королевство Ру-Лония оказалось без времени… И тогда остановилось на небосводе солнце, перестали расти деревья и трава. Жители королевства потеряли дар сострадания, участия, дружбы. Подданные ее величества Тор-Мозины Неподражаемой перестали есть и пить, а значит утратили желание трудиться… Безвременье… Как оно страшно! Только жители королевства не хотели замечать этого и — понятно — Тор-Мозина могла творить с ними все, что хотела, а присмиревшие, обманутые люди жили, как во сне…
— Жили? Разве это жизнь? И что они делают сейчас в таком королевстве? — не выдержал и прервал Кукушку Вовка.
— Танцуют. Предаются воспоминаниям. Поклоняются своей королеве Тор-Мозине Необыкновенной. Сплетничают. И еще поют.
— Поют? И что же они поют?
— У них есть свой Гимн… А в нем есть такие слова:
Не страшны мгновенья нам,
Если нет часов.
Ничегонеделанье
Работа мудрецов.
Маги черно-белые
Хвалят свой удел…
Ничегонеделанье
Лучшее из дел!..
И заявляем смело мы
Опасностям в лицо,
Что Ничегонеделанье —
Занятье мудрецов!
— И они? Они действительно ничего не делают?
