Людмила Стрельникова - Приключения кота Филимона
Крышка чайника заколебалась, приподнялась и из него высунулась голова гостя. Крышка сидела на его ушах, как шапка.
— Не знаю, как меня сюда занесло при моём-то животе. Как теперь отсюда выбраться? — заволновался он.
— Я тебе сейчас хвост спущу, хватайся за него, попробую вытащить, — пообещал Филимон.
Для того чтобы гость ухватился передними лапами за кончик хвоста, Филимон спустился с люстры, точнее повис на ней, чтобы быть ближе к чайнику, и как раз хвостом дотянулся до Василия. Тот ухватился за него лапами. Филимон потянул его вверх, люстра закачалась, раздался грохот, после чего и гость, и хозяин очутились под ней на полу.
— Ну, вот, я же говорил, что вытащу, — отряхивая осколки со шкуры, похвалился хозяин. — А люстру Владимир Викторович купит новую. Он мне давно говорил, что она ему надоела.
— А где чудовище? — Василий посмотрел по сторонам.
В углу валялись какие-то клочья, в которых Филимон неожиданно узнал старую шапку хозяина. А то, что под ней жужжало, оказалось всего лишь электробритвой с длинным шнуром.
Из-за двери выглянули тараканы Кеша и Макеша и довольно захихикали.
Филимон погрозил им кулаком.
— Ах, это ваши проделки! Смотрите мне, скажу хозяину, что вы люстру разбили.
— Нечего свои грехи на других валить, — возмутился Кеша.
— А шапку кто — вдребезги? — завопил возмущённо Филимон.
— Ты, конечно, — спокойно ответил Кеша. — Мы пошутить только хотели, а вы озверели, юмора не понимаете, а ещё интеллигенцию из себя строите.
Филимон взял тапочек хозяина, лежавший поблизости, и запустил в наглого таракана. Но он успел скрыться.
— Ладно, не обращай внимания на эту пузатую мелочь, — утешил друга Василий. — Давай лучше картинки посмотрим.
Он положил на стол книжку и стал листать.
— Хорошо — картинки цветные, — похвалил он и спросил: — Слон из мяса сделан?
Филимон подумал и кивнул:
— Да.
— А почему здесь он голубой? — Василий указал на картинку.
— Это фантазия художника, — пояснил друг и предложил: — Хочешь, угощу тебя жвачкой?
— А что это такое?
— Темнота! Ты не знаешь, что такое жвачка? — Филимон был просто убит невежеством своего друга. — Это — берёшь одну штучку в рот и жуёшь, жуёшь, а глотать нельзя. Но зато во рту вкус мыши. А иногда — вкус кильки в томате.
— Зачем жевать, если глотать нельзя. Чепуха какая-то, — разочарованно произнёс Василий.
— Эта чепуха укрепляет челюсти. Ну-ка, ударь меня.
— Да, а ты потом меня? А я не хочу.
— Нет, бей! Не бойся.
— Сам напрашиваешься.
Василий ударил, но осторожно, с опаской, и весь сжался, готовясь получить ответный удар. Однако Филимон только победоносно посмотрел на него и, указывая на челюсть, сказал:
— Вот видишь — на месте, потому что укрепил жвачкой. А если тебя стукнуть, у тебя все зубы повылетают, а вместе с ними и челюсть.
— Убедил. Давай и я пожую.
— Тебе какую: куриную или рыбную?
— Лучше рыбную.
Оба молча, усиленно заработали челюстями. Спустя минуту Василий испуганно вскрикнул и признался:
— Всё, проглотил.
— Ладно, так и быть дам ещё куриную. Рыбной больше нет, — и хозяин протянул ему новую жвачку.
За стеной послышался страшный шум и грохот. Василий прислушался и спросил:
— Что там происходит?
— Это мои тараканы в футбол играют.
— И не надоел тебе такой шум?
— Надоел. А что поделаешь, надо же ребятам свою энергию куда-то девать.
— Где же они у тебя обитают?
— Диван заняли, снизу. А я — сверху.
— А ты диван на улицу выстави, и избавишься от них. Зачем тебе такие шумные соседи. Наверно, спать не дают.
— Выставлял. Внесли назад.
Василий почесал за ухом и признался:
— А я и куриную жвачку проглотил. Что-то они у меня не жуются.
Он заглянул в холодильник и, увидев аппетитный батон колбасы, поинтересовался:
— Ты не хочешь доставить себе большую радость?
— Хочу.
— Тогда подари мне этот батон.
— Мне он самому нужен.
— Не умеешь ты радоваться, — сокрушённо вздохнул Василий. — А ведь доставлять радость другим, это доставлять радость себе. И чем больше ты меня порадуешь, тем больше будешь радоваться сам. У тебя здесь пробел в воспитании. Вот чем больше колбасы ты мне подаришь, тем будешь чувствовать себя счастливее.
Филимон с сомнением посмотрел сначала на колбасу, затем на друга и предложил:
— Сначала порадуй ты меня, подари свои часы, а потом я тебе — колбасу. Будем радоваться вместе. А то я буду радоваться, а ты — нет.
— Так это уже получится не подарок, а обмен, — воспротивился Василий. — Мне кажется, если я отдам тебе часы, я огорчусь. Лучше давай так: я съем кусочек колбасы, а ты пока поносишь мои часы. И тебе будет приятно, и мне. А я без них никак не могу — я по часам загораю под солнцем.
— Хорошо, это подходит, — согласился Филимон и они порадовались вдвоём.
Приятно проведя время, друзья распрощались, договорившись встретиться на следующий день.
* * *Кот Василий пришёл после обеда, когда Филимон смотрел телевизор.
— Присаживайся, — пригласил хозяин, указывая на свободное кресло.
Василий со всего размаха плюхнулся на мягкую подушку и тут же подпрыгнул чуть ли не до потолка.
— Ты чего, как ужаленный скачешь? — удивился друг.
Гость извлёк из кресла кнопку.
— Ты подложил — признавайся? Колбасы тебе вчерашней жалко? — обратился он к хозяину.
Но в этот момент раздался тоненький смех, и в следующий момент из-под кресла выскочили Кеша с Макешей и помчались в соседнюю комнату.
— Ах, это опять твои нахлебники резвятся, — сердито проговорил Василий и погрозил им вдогонку кулаком.
— Представь себе, они и мне сегодня всю ночь спать не давали, — пожаловался Филимон.
— Что пытали? — пошутил Василий и уставился в телевизор, где в этот момент на экране появилась морда здоровенного серого кота.
— Да, пытали, — признался Филимон. — И ты знаешь чем? Кусочком целлофана! Во сне сплю и чувствую — пахнет моим любимым лакомством. Просыпаюсь — точно, висит над моим носом. Я лязгнул зубами по нему, а он — прыг кверху и исчез. Я опять глаза закрыл, чувствую — снова пахнет. Открыл — а он опять перед носом болтается. Я его успел только языком лизнуть, как он кверху подлетел, чуть ли ни к потолку. Я — за ним, он от меня. В темноте чуть усы не оборвал. Оказывается, целлофан был на нитке подвешен, а мои усы Кеша и Макеша привязали к кровати морским узлом. Еле к утру развязался.
Василий взглянул в окно и неожиданно для себя обнаружил на подоконнике пакет молока. Невольно облизнувшись, он начал издалека:
— Как ты думаешь, молоко быстрее скиснет или мы его быстрее выпьем?
— Мы его выпьем, хоть оно и скиснет, — твёрдо ответил хозяин.
Но ответ не устроил гостя и он возразил:
— А в свежем больше витаминов. Нельзя, чтобы они исчезли. Я его, пожалуй, лучше выпью.
И не успел Филимон что-либо возразить, как пакет опустел.
Успокоившись относительно судьбы молока, Василий уставился в телевизор. Прошло пять минут, десять, а на экране крупным планом показывали всё одну и ту же физиономию серого кота. Гость спросил:
— Чего это мы смотрим?
— Трёхсерийный фильм — «Три богатыря». Сегодня — вторая серия, показывают Добрыню Никитича. В главной роли — кот Никита.
— И что — на всю серию одна серая физиономия?
— Да. Его будут показывать целый час. А вчера был Илья Муромец. Играл кот Мурлыка. Завтра будет третья серия — Алёша Попович, в главной роли — котёнок Рыжик.
— Хорошо, но скучновато, задумчиво произнёс Василий. — Не позабавиться ли нам чем-нибудь из холодильника?
— У меня ничего не осталось.
— А не поймать ли нам Кешу и Макешу? Из них получится неплохое жаркое. А Гришу можно пустить на десерт, — предложил гость, но хозяин воспротивился:
— Не шути так жестоко. Пусть ребятки веселятся.
Из-за дивана выглянули Кешины усы; явно было видно, что он подслушивает.
— А чем ты меня тогда угостишь? — спросил Василий. — В гости ходят, чтобы съесть что-нибудь вкусненькое, иначе не интересно.
Филимон сходил на кухню, принёс огурец и второй пакет с молоком.
— Хочешь витамины? — он протянул ему свежий огурец.
— Давай лучше молоко, — возразил Василий. — Хоть я из детского возраста и вышел, но если задаром, то могу пить сколько угодно.
Он ногтём проткнул дырку в пакете и опрокинул его в рот, с наслаждением втягивая белую струйку. Однако вскоре мимика удовольствия на его морде сменилась на противоположную, он недовольно поморщился:
— Что-то вкус у него странный, — заметил он. — Или оно всё-таки уже прокисло?
— Возможно, — ответил Филимон, с аппетитом наворачивая огурец.
