Юрий Греков - Там, на неведомых тропинках
— Ах вы, сони! Вот я вас!
И Солнечный Лучик принялся щекотать Зучка и Мурашку:
— Вставайте, вставайте!
Тут вошла мама и стала помогать Солнечному Лучику:
— Живо умываться! Завтракать пора, а они еще спят... Пришлось вставать, никуда не денешься...
«Опять эта противная манная каша», — подумал Зучок, но капризничать не стал и даже шепнул Мурашке:
— Все съесть надо, а то рассердится и не отпустит к Кузе.
Когда они съели кашу, Мурашка хитро прищурился и сказал:
— А Зучок еще хочет.
Лицо у Зучка вытянулось, но сказать он ничего не посмел. Мама обрадовалась и снова положила ему полную тарелку каши.
— Вкусно, правда? — давясь, сказал Зучок.
— Очень! — хихикнул Мурашка.
— Так я тебе еще положу. — И мама Зучка взяла Мурашкину тарелку.
Теперь уже хихикнул Зучок, глядя на попавшего впросак приятеля...
Но вот, наконец, завтрак позади!
Приятели шагали по знакомой тропинке, огибая камешки и сухие ветки, упавшие поперек тропки. Любопытный Мурашка время от времени отбегал в сторону, таща листок или сухую былинку. Из троих друзей Мурашка был самый маленький и самый сильный. И он очень гордился этим.
— Не суетись ты, Мурашка, — уговаривал Зучок. — Бегаешь, бегаешь, аж в глазах рябит.
— Погоди, Зучок, — отвечал Мурашка, — я посмотрю, как ты забегаешь, когда яблоко увидишь.
За разговором они не заметили, как подошли к дому кузнечика. Мурашка пошевелил усиками и сказал:
— Дома. Слышишь, играет?
Они обогнули старый пень и увидели Кузю на крылечке. Он тоже увидел гостей и опустил скрипку.
— Привет, — сказал Кузя. Он был не очень разговорчив. Не прошло и двух минут, как Мурашка и Зучок рассказали Кузе о ракете, манной каше и о том, зачем они пришли.
— Дело, — сказал кузнечик, — дело. Потом подумал и добавил:
— Интересное дело.
Мурашка даже запрыгал, и Зучок тоже не мог скрыть радости: раз Кузя (неразговорчивый Кузя!) сказал сразу четыре слова подряд — значит, он действительно заинтересовался...
Солнце поднялось уже высоко, когда Мурашка объявил, что они уже близко. В воздухе стоял тихий звон, где-то далеко свистела какая-то пичуга. Золотые пятна света пробивались сквозь густые кроны и перебегали по траве, а листья высоко-высоко перешептывались о чем-то, только им понятном. Они были так высоко, что Мурашка ложился на спину и спрашивал:
— Ребята, а сколько до неба? Столько, сколько до нашего дома, или дальше?
— Вот полетим — увидишь, — шутил Зучок, а Кузя неодобрительно поглядывал на легкомысленных приятелей и говорил:
— Ну, пошли, что ли?
Зучок огляделся и только хотел спросить: далеко ли еще? — как Мурашка вскрикнул:
— Вон оно!
Большущее голубое яблоко, легко покачиваясь, висело над самой травой. Нитка, которой оно держалось за ветку, то натягивалась, то ослабевала, и яблоко будто пританцовывало на месте.
Друзья с опаской обошли его кругом.
— Ну, что будем делать? — спросил Зучок.
Все задумались.
— Поедим, пожалуй, — рассудительно сказал Кузя и развернул листок, в который его мама завернула в дорогу бутерброды из липовых цветов с ромашковой пыльцой.
Зучок посматривал на Мурашкину находку — до чего же большое и красивое яблоко! А Мурашка то жевал, то размышлял, от напряжения шевеля усиками.
— Послушайте, я придумал! — Мурашка отложил бутерброд. — Давайте мы его к нам домой отнесем!
Зучок и Кузя с недоумением посмотрели на приятеля, а он, размахивая бутербродом, затараторил:
— Чья потеря — наша находка! И что ему, не все равно, где лежать? Здесь или там?
— Очень уж оно большое, — с сомнением сказал Кузя.
— Ну и что? — задиристо вскинулся Мурашка. — Нести нам его, что ли? Оно же само плывет. Отцепим нитку и отведем домой!
Зучок подумал: «Прав Мурашка!» — и сказал:
— Что ж, пожалуй. А, Кузя? Кузя пожал плечами:
— Я против разве?
— Ну, тогда за дело! — решительно объявил Мурашка. Легко взбежав по нависшей веточке, он отцепил нитку и, держась за ее кончик, спрыгнул вниз. — Беритесь, и пошли!
Кузя и Зучок ухватились за нитку и обрадованно переглянулись, а Мурашка подтвердил:
— Что я говорил? Само поплывет!
И в самом деле, стоило только друзьям дружно потянуть за нитку, как огромное волшебное яблоко легко стронулось с места и двинулось следом, едва касаясь травы.
— Ура! — в один голос закричали Кузя, Зучок и Мурашка. — Ура!
Но радоваться было рано...
Ведя за собой яблоко, друзья выбрались из-под низко нависших ветвей на небольшую полянку. И тут голубой шар, до сих пор плывший над самой землей, вдруг легко дернулся вверх.
— Что это оно? — встревожился Мурашка.
Никто не успел ответить; шар рванулся так, что все трое едва не выпустили нитку. И уж лучше бы выпустили! Потому что шар вдруг взмыл прямо вверх.
Первым опомнился Зучок.
— Ну, вот мы и летим, — сказал он. Далеко-далеко внизу покачивались верхушки травы.
— Да это не трава! — вдруг догадался Мурашка. — Это деревья, они только кажутся отсюда маленькими, как трава!
Внизу проплывали маленькие блюдца озер, разноцветные пятнышки полян, колыхались далекие вершины деревьев, а во все стороны тянулось синее-синее небо с белыми островами облаков. Кузя, Мурашка и Зучок, крепко вцепившись в раскачивавшуюся нитку, смотрели во все глаза на невиданные картины, проносившиеся под ними.
— Лететь-то мы летим, — наконец проговорил Кузя, — а вот как спускаться будем?
Все призадумались.
Мурашка нерешительно сказал:
— Сядет же оно когда-нибудь, а? Захочет отдохнуть и сядет...
— А если не сядет? Или целый год лететь будет? Мы же с голоду умрем! — отозвался Зучок, а Кузя только хмыкнул.
— Э, а это уж нет! — встрепенулся Мурашка. — С голоду мы не помрем! Яблоко пусть и волшебное, а все равно яблоко!
Кузя с Зучком переглянулись, повеселели — и в самом деле, что может быть вкуснее яблока?
А Мурашка тем временем цепко вскарабкался по нитке к самому яблоку и, приговаривая: «Ну-ка, что у нас сегодня на обед?», — принялся ковырять упругую кожуру.
И вдруг яблоко сердито зашипело и... лопнуло! Ошеломленные Зучок, Мурашка и Кузя не успели и вскрикнуть, как яблоко пропало, осталась только нитка, вцепившись в которую они почувствовали, что стремительно летят вниз.
— Все! — едва успел подумать Зучок, и в это мгновение незадачливые путешественники один за другим шлепнулись на кучу рыхлой земли. Несколько мгновений они ошалело смотрели друг на друга. Наконец Мурашка, который пришел в себя первым, взбодрился и, отряхиваясь, сказал:
— Ну, вот, Кузя, и спустились!
— Ну и яблочко, — проворчал Кузя.
Зучок огляделся, всматриваясь, — место было совсем незнакомое...
И тут прямо под ногами путешественников послышался глухой шум. В самом центре кучи, на которую упали друзья, земля приподнялась, осыпалась в стороны, и показалась мохнатая острая морда.
— Кто тут стучал по крыше моего дома? — спросила морда.
— Здрасьте! — на всякий случай как можно вежливее сказал Мурашка. — Это мы.
— Кто это — мы? Ну-ка, ну-ка! — Земля загудела, и наружу вылез огромный черный Крот. Он надел большие очки и, разглядев Мурашку, Кузю и Зучка, сказал: — А, так вот вы кто! Ну-ка идите сюда!
Крот порылся в кармане, вытащил большую авоську, и не успели Зучок, Кузя и Мурашка опомниться, как уже сидели в авоське.
Крот нырнул вниз, и сразу стало темно-темно. Он так быстро помчался по подземным коридорам, что Мурашка не утерпел, шепнул:
— Как только он лбом не стукнется?
— Тихо, ты, — отозвался Зучок. — Услышит — сразу съест. А так еще, может, и удерем...
Вдруг Крот остановился, и приятели услышали, как он загремел в темноте связкой ключей.
— Вот тут вы, дорогие мои, и переночуете, — сказал Крот, вытряхивая пленников из авоськи, — а завтра вечером мы вас всех, хе-хе, скушаем!
Дверь захлопнулась, скрипнул ключ в замке. Выход был отрезан.
И тут вдруг в темноте послышались приглушенные всхлипыванья.
— Есть тут кто-нибудь? — громко спросил Зучок.
— Есть, есть! — послышалось со всех сторон.
Зучок вытащил из кармана фонарик, который ему подарил на день рождения папин знакомый Светляк.
Через минуту все пленники кротового подземелья — Го лубой Мотылек, улитка Улита, паучок Пузатик и трое наших приятелей — собрались в кружок и познакомились.
— Ну, что ж, теперь давайте все вместе подумаем, как выбраться отсюда, — предложил Зучок.
— Ничего не выйдет, — сказал паучок. — Крот крепко стережет подземелье. Завтра у него пир. Гостей кормить надо. Вот нас и съедят.
— На пиру будет и Черная Жаба, — печально добавил Голубой Мотылек. — Она уже съела моего младшего брата. А теперь и моя очередь...
Мурашка слушал-слушал и рассердился:
— Носы повесили! Конечно, съедят нас, если сидеть будем, сложа лапки. Думать надо!
