Корней Чуковский - Сказки и стихи
И все глядят на неё, и смеются, и радуются.
— Какой же он глупец, этот царь Елисей! — громко говорят они друг другу. — Одурачил его хитрый колдун! Наговорил ему всякого вздору, а он и поверил, будто бы светила небесные могут сходить к нам на землю.
Царь вскочил со своего престола, подбежал к колдуну и набросился на него с кулаками:
— Ах ты бессовестный лгун! Из-за тебя я остался теперь в дураках! Хотел женить своего сына на Луне, а женил его на жалкой сиротке, на нищенке, у которой нет ни гроша за душой.
— Нет, она не сиротка! Неправда! — неожиданно закричал царь Пантелей. — Я узнал её, мою Ясносвету! Она — моя единственная дочь. Её похитили у меня злые разбойники и отвезли её к царю Ходинамелю. И теперь она вернулась ко мне!
И царь Пантелей бросился обнимать Ясносвету. И все снова уселись за стол и пировали три дня и три ночи. И храбрый царевич Роман, сидя за столом с Ясносветой, тысячу раз повторял ей, что для него она милее луны, краше солнца.
А луна сияла в небесах, и казалось, что там, в высоте, среди облаков и звёзд, она смеётся над глупым царём, который мог поверить небылицам, рассказанным о ней хитрым волшебником.
Верблюдица
Ах, бедная верблюдица,
Работает и трудится!
Взвалили ей на спину
Тяжелую корзину
И гонят бамбуками,
Толкают кулаками:
— Иди! Иди! Иди!
И вот идет, идет она,
И стонет и ревет она,
Идет она, шатается,
Об камни спотыкается,
А камни на дороге
Царапают ей ноги,
Она идет, идет
И скоро упадет.
Ах, бедная страдалица,
Никто над ней не сжалится —
Никто, никто, никто.
И вот она упала,
Упала и не встала,
А злые люди бьют ее,
Ругают и клянут ее:
— Вставай, вставай, вставай!
Огород
Сел баран на пароход
И поехал в огород.
В огороде-то на грядке
Вырастают шоколадки, —
Приходи, угощайся, облизывайся!
И лапша,
И лапша
Уродилась хороша!
Крупная да сочная,
Сладкая, молочная,
Только знай — поливай
Да воробушков гоняй:
Любят-любят ее воры воробушки!
Пра-пра-правнукам
Промчатся над вами
Года за годами,
И станете вы старичками.
Теперь белобрысые вы,
Молодые,
А будете лысые вы
И седые.
И даже у маленькой Татки
Когда-нибудь будут внучатки,
И Тата наденет большие очки
И будет вязать своим внукам перчатки.
И даже двухлетнему Пете
Будет когда-нибудь 70 лет,
И все дети,
Все дети на свете
Будут называть его: «дед», —
И до пояса будет тогда
Седая его борода.
Так вот, когда станете вы старичками
С такими большими очками
И, чтобы размять свои старые кости,
Пойдете куда-нибудь в гости, —
Ну, скажем, возьмете внучонка Николку
И поведете на елку.
Или тогда же, в две тысячи сорок четвертом году,
Захочется вам полететь на звезду,
На ту или эту
Планету,
Ну что ж! Покупайте билет
И садитесь в любую ракету.
Скорее! бегом! со всех ног!
Ведь уже третий звонок!
Но дрожат ваши старые ноги,
Споткнулись они на пороге,
И вы опоздали. Ну что ж! не беда!
Здесь за углом у пруда,
Совсем недалёко от наших ворот,
Сейчас отойдет
Голубой звездолет.
Он вас
Через час
До луны,
До самой луны довезет.
Садитесь в кабину! скорее! скорей!
Платите кондуктору десять рублей,
И вот уж вы там, в вышине,
Гуляете взад и вперед на луне,
И добрые лунные люди
Вам лунные песни поют,
И лунные дети на блюде
Вам лунного меду несут.
И вы привезете Николке
От ласковых лунных детей
Звезду золотую для елки
И целую гору сластей.
