Льюис Кэрролл - Алиса в Стране Чудес. Алиса в Зазеркалье
Недаром она наслышалась разных захватывающих историй про то, как нельзя делать того, что нельзя. Стоило детям забыть это важное правило, как они тут же попадали в лапы диким зверям или, того хуже, поджаривались в жутком пламени пожара. А если они не слушали старших и играли с раскаленной кочергой или острым ножом, то непременно обжигались или истекали кровью. Но самое ужасное приключалось с теми, кто пытался отхлебнуть из флакончика с надписью «ЯД». Такое ещё никого и ни к чему хорошему не приводило. Это Алиса знала наверняка.
К счастью, на этом флакончике страшной надписи не было. И Алиса – будь что будет! – лизнула. Ей показалось, что она отведала разом всякой всячины – вишнёвого пирога, ананаса, жареной индейки, сливочных помадок и поджаренных в масле хлебцев. Тут уж она не удержалась и выпила всё!
– Что за чудеса! – воскликнула Алиса. – Я складываюсь, будто превратилась в складную подзорную трубу!
И верно, Алиса стала сама себе по колено – как раз такой, чтобы легко пройти в дверцу, а там – в прекрасный сад. Но сначала она подождала – а вдруг уменьшение не кончилось? Это было бы совсем некстати.
«Если я ещё буду уменьшаться, то недолго стать величиной со свечку, – испугалась Алиса, – а потом и вовсе истаять. Интересно бы поглядеть на то, что от меня останется, когда меня не останется?» – размышляла она.
И она попыталась представить себе пламя свечки, которой уже нет. Но такого ей пока ещё ни разу видеть не приходилось.
На всякий случай Алиса подождала немного, но ничего больше (или меньше?) с ней не произошло. Она уже было собиралась пойти в желанный сад, как вдруг – ах, растяпа! – обнаружила, что золотой ключик позабыла на столе. Пришлось вернуться. Но тут оказалось, что Алисе теперь до верха стола никак не дотянуться. А ключик – вот он, поблескивает сквозь стекло над самой головой. Сгоряча Алиса попыталась добраться до ключа по стеклянной ножке стола. Но она была такая стеклянная и такая скользкая, что все попытки Алисы кончились ничем. С отчаяния несчастная крохотная маленькая девочка села на пол и заплакала. Она плакала и при этом строго говорила себе:
– Довольно! Слезами горю не поможешь. Советую прекратить сию же минуту! Кому я сказала?
Себе Алиса давала иногда неплохие советы. Жаль, что не всегда к ним прислушивалась. Однажды непослушанием самой себе она сама себя довела до слёз. А в другой раз, когда она себя поймала на жульничестве в игре, она даже попыталась выдрать себя за уши.
Эта странная девочка просто обожала сама себя раздваивать, становиться двумя девочками одновременно.
«Но только не сейчас, – подумала Алиса. – Меня, такой маленькой, и для одной нормальной девочки маловато».
Вдруг она увидела тут же под столом какую-то стеклянную шкатулку. В шкатулке оказался крохотный пирожок, на котором чёрными и красными ягодками было выложено: «СЪЕШЬ МЕНЯ».
– Была не была! Съем! – решилась Алиса. – Увеличусь – достану ключик. Уменьшусь – проползу в щелку под дверцей. А в сад всё равно попаду.
Она откусила от пирожка самую малость и поскорей приставила ладонь к макушке, чтобы сразу почувствовать: увеличилась? уменьшилась?
Вот странность! Она не изменилась! В обычной жизни Алиса, съев пирожок, и не ждала никаких превращений. Но здесь, среди необычностей, всё обычное Алисе казалось таким глупым и таким скучным.
Ничего теперь не ожидая от пирожка, она равнодушно доела его.
Глава вторая
Наплаканное море
– Ой, заначиналось! Опять заначиналось! – воскликнула Алиса. От неожиданности она даже забыла все правильные слова. – Я раздвигаюсь, будто и вправду превратилась в подзорную трубу! А где мои ноги?
Она увидела, как стремительно удалялась от собственных ступней. Вот-вот они скроются из виду.
– Прощайте, – крикнула она им. – Бедные мои ножки. Я до вас теперь не достану. Кто же вас будет одевать и обувать? Мне-то уж не удастся. Ничего, ничего, сами помучаетесь. – И тут Алиса прикусила язычок: – Ножки-то всё-таки мои, не стоит их сердить. А то не туда заведут. – И она ласково прокричала: – Эй, ножки! Я вам на Новый год туфельки подарю! – Алисе так понравилась эта идея, что она стала фантазировать: – Приходит почтальон и приносит моим собственным ногам от меня посылку. Ну, чу-деса! А на посылке адрес:
«Где-то в районе Пола,
в области Коврика,
два шага влево.
Сестрице Правой ноге лично
с низким поклоном
от Алисы».
Ерунда какая-то!
И как раз в это мгновение её голова врезалась в потолок. Ну и выросла! Чуть ли не три метра.
Алиса схватила со стола золотой ключик и нагнулась к дверце, ведущей в сад.
Несчастная! Всё, что ей оставалось, это лечь на пол и глянуть сквозь ладошечную дверцу одним глазком. И Алиса горько заплакала.
– Сама себя постыдилась бы! – попыталась она себя урезонить. – Вон какая большая вымахала, а ревёшь в три ручья!
Но слезам хоть бы что – они лились и лились. Вот уже наплакалась целая лужа. А ей всё плакалось и плакалось. И лужа растекалась и растекалась по залу.
Неожиданно издали прилетел дробный топоток. Кто это? Алиса, чтобы лучше видеть, протёрла заплаканные глаза. Оказалось, это снова Белый Кролик. Он расфрантился. В одной лапке он зажал лайковые перчатки, а в другой – громадный веер.
Кролик, вероятно, ужасно опаздывал, потому что на ходу приговаривал:
– Ах, если я не приду вовремя, то уж Герцогиня наверняка придет в ярость. Придется поторопиться.
Алиса находилась в таком отчаянном положении, что готова была звать на помощь кого угодно. Даже Кролика. И когда тот был уже недалеко, она громко окликнула его:
– Эй!
Кролик подпрыгнул, шарахнулся в сторону и умчался в темноту, роняя перчатки и веер. Алиса подобрала всё это и тут же стала обмахиваться веером – щёки у неё пылали.
– Ну и денек выдался, – вздохнула она. – Вчера был день как день. А сегодня происходит такое!.. Я прямо сама не своя. А может быть, это вовсе не я? За ночь меня поменяли? На кого, хотела бы я знать?
И Алиса стала прикидывать, кто из подружек мог бы оказаться на её месте.
– Надеюсь, я не Ада. Она вся в кудряшках, а у меня волосы гладкие. И уж тем более я бы не хотела быть Мейбл. Я столько знаю всего обо всём, а она – ничего и ни о чём. Да о чём тут говорить! Она – это она, а я – это всё-таки я… Ой, сама себя собой запутала! Смогу ли я выпутаться из этой путаницы? Проверим. Должна же я знать хотя бы то, что я знать должна. Четырежды пять – двенадцать, четырежды шесть – тринадцать, четырежды семь… Так я не знаю, до чего дойду, но уж до двадцати дело не дойдёт. Таблица умножения что-то не умножается. А как у меня с географией? Лондон – столица Парижа, а Париж чья столица? Рима! А Рим? Опять не туда заехала. Неужто я и впрямь превратилась в Мейбл? Проверю ещё раз. Прочту какой-нибудь стишок:
В лесу родилась тёлочка,
Вовсю она росла.
Сама всё лето знойное
Она себя пасла.
Денёк осенний серенький
За летом прискакал,
И тёлочку под ёлочку
Он дождиком загнал.
Слова на что-то похожи, и стишок на что-то похож! Неужто я действительно Мейбл? – прошептала Алиса, и слёзы снова покатились из её глаз. – А если так, то и жить придётся теперь не у себя дома, а в их скучном скверном домишке. И моих игрушек у меня больше не будет. А будут только уроки, уроки, уроки. Нет уж, если я теперь эта дурочка Мейбл, то ни к чему возвращаться домой. Лучше навеки остаться здесь. Пусть хоть умоляют вернуться. Прежде чем я выясню, кто я теперь, с места не сдвинусь. Вот если я та, кем я хочу быть, тогда пожалуйста, а если я не та, которая та, то… Ой, милые, не хочу я здесь больше! Возьмите меня отсюда! Я тут совсем одна! – И Алиса залилась слезами. Она поднесла руку к глазам и вдруг заметила, что незаметно для себя натянула на руку крохотную перчатку Кролика. – Как это я ухитрилась? – удивилась Алиса. – Неужели я снова меньшею?
Она вскочила, подбежала к столику, чтобы примерить к нему свой рост. Ого! Она уже была величиной со столик и становилась всё меньше и меньше. Да так быстро! Тут она сообразила, что виной всему веер, и отшвырнула его.
И вовремя!
– Ещё чуть-чуть, и от меня бы ни чуточки не осталось! – обрадованно воскликнула Алиса. Всё-таки она здорово испугалась! – А теперь в сад! Скорей в сад!
И она бросилась к дверце. Но дверца-то была по-прежнему заперта! А золотой ключик лежал себе полеживал на стеклянном столике.
– Этого ещё не хватало! – воскликнула теперь уже огорченная Алиса. – И какой крошкой я стала. Ещё немного, и…
И… и Алиса не успела договорить. Она поскользнулась и плюхнулась в воду. Солёной-пресолёной оказалась эта вода.
