Урсула Уильямс - Гобболино — ведьмин кот
Он не ел весь день, и эти нарядные рыбешки напомнили ему, как он голоден.
Ничего, сказал себе Гобболино. Сейчас я приду в большую, красивую усадьбу, там будет дом с просторной и уютной кухней, меня пригласят туда зайти, нальют мне блюдечко молока и укажут место у огня. А потом хозяева попросят, чтобы я остался у них навсегда, и будут говорить про меня: «Это наш Гобболино — наш домашний кот!»
Тут он вспомнил о своей сестричке Сутике, которая попала в ученье к ведьме Ураганных Гор, и снова расплакался, но, в конце концов, Сутика именно этого и хотела, так о чем же теперь говорить и плакать?
Гобболино шел вдоль реки и наконец-то увидел мост. Это был очень узкий мостик, вернее, всего лишь дощечка, нависавшая так низко над водой, что котенок легко доставал лапой до крошечных волн, рябивших под ним.
Он подумал, что с моста сумеет поймать себе рыбешку, уселся на середине доски и стал ждать, не проплывет ли поблизости одна из этих нарядных красавиц.
Вскоре прекрасная форель, разодетая в розовое и голубое с золотом, неторопливо двинулась по течению прямо к котенку.
Гобболино, весь дрожа от волнения, решил подождать, пока она не окажется в точности под доской.
Но в то самое мгновение, когда он сунул лапу в воду, форель его заметила и метнулась мимо, презрительно махнув хвостом. Гобболино рванулся вслед за ней, слишком сильно размахнулся лапой, не удержал равновесия и вверх тормашками плюхнулся в реку.
Раздался очень громкий всплеск, Гобболино до смерти испугался, решил, что сейчас утонет, но… поплыл. Он плыл и плыл, а река стремительно уносила его все дальше от леса и от пещеры, где он родился. Он плыл, а течение тащило его мимо полей и садов в сторону огромной мельницы, где Гобболино должен был неминуемо попасть в мельничное колесо, а это означало верную смерть.
Котенок не знал, какая опасность его подстерегала, однако, на его счастье, у реки, поблизости от мельницы, но чуть выше по течению, играли дети.
— Смотри! Смотри! — закричали они друг другу. — Вон плывет котенок! Ну и отчаянно же он барахтается!
— Он вот-вот попадет в мельничное колесо! — воскликнула одна из девочек. — Скорее! Скорее! Нужно его спасти.
Ее братья сбегали за палкой и вытащили Гобболино из воды, как подгоревшую изюмину из маминого кекса.
— Ух, какая у него черная шубка! — сказали мальчики.
— Нет, он почти что полосатый, — сказали девочки.
— Ух, как у него горят глаза! — сказали мальчики.
— Зато какие они голубые и красивые, — сказали девочки.
— У него три лапы черные, — сказали мальчики.
— Зато одна белоснежная! — сказали девочки.
И они понесли Гобболино домой на хутор, чтобы показать маме.
Дом у них был большой и хороший, а кухня — как раз такая, о какой мечтал Гобболино.
На всех стенах, выложенных красными изразцами, висели полки, уставленные блестящими горшочками, горшками, сковородками и кастрюлями. В очаге горело жаркое пламя, на каминной полке бурлил и пел чайник. В колыбели лежал младенец, и колыбель мерно покачивалась, когда ее легонько подталкивала хозяйка дома, мать спасителей котенка.
— Ах, какой я везучий, какой я счастливый кот, — сказал себе Гобболино и сразу забыл, как он устал и промерз. — Первый же дом, куда я попал, и есть дом моей мечты. Здесь так уютно, здесь ярко горит огонь, у детей здесь доброе сердце и хорошая мать. Ну вот, теперь я смогу поселиться у них, я буду жить счастливо и навсегда останусь обычным домашним котом.
Хозяйка дома взяла Гобболино на колени и обтерла его мокрую шерсть теплой тряпочкой.
— Откуда же ты взялся, черный котенок? — спросила она приветливо. — Как ты упал в этот ужасный мельничный ручей? Ты знаешь, что мог утонуть?
— Ох да, сударыня, теперь знаю! — ответил благодарный Гобболино. — Я пытался поймать рыбу и упал. Я жил в лесной пещере, что выше по течению, и река принесла меня сюда.
Когда шерстка у котенка высохла, жена фермера дала ему вдоволь напиться теплого молока и пошла доить коров, а Гобболино стал развлекать детей и младенца теми фокусами, которые каждый ведьмин котенок знает от рождения. Он пускал голубые искры из усов и красные из носа. Он становился то невидимым, то снова темным с белой лапой. Он прятался (но так, чтобы дети могли его найти) в самых неожиданных местах: то в часах с кукушкой, то в чайной чашке, то в ботинке хозяина — до тех пор, пока дети не устали смеяться и не попросили его посидеть тихо и дать им немного отдохнуть.
В разгар этой потехи пришел домой сам фермер. Он расцеловал детей, но когда увидел Гобболино и его трюки, то неожиданно помрачнел, зашикал на мальчиков и девочек и торопливо отправил их спать, а котенок свернулся клубком под кухонным столом в деревянном ящике, который ему собственноручно поставила туда жена фермера.
— Ну какой же я счастливый кот, — сказал он, подобрав под себя три свои черные лапы и одну белую и закрыв свои прекрасные голубые глаза. — Теперь мои мучения навсегда окончились. Теперь я — Гобболино, домашний кот.
Глава 4. Эльф-проказник
Гобболино дремал под кухонным столом, а над нам раздавались голоса хозяина и его жены:
— Откуда взялся этот котенок, мать?
— Дети вытащили его из мельничного ручья, он плыл на самой быстрине.
— Мать, котята не плавают.
— Дети сказали, что он барахтался из последних сил, чтобы не утонуть.
— Не понимаю, мать, как это котенок попал в мельничный ручей. Наверное, кто-то хотел его утопить.
— Он говорит, что упал, когда ловил рыбу. Он из пещеры, из той, что на холме.
— Вот как, — сказал хозяин и замолчал очень надолго.
— Ты видела, какие фокусы этот котенок выделывал, когда я вошел? — спросил он наконец.
— Я была в хлеву и слышала, как смеялись дети, — ответила ему жена. — Котенок играл с веревочкой.
— Он играл в другие игры, мать, — сказал хозяин, — и в очень странные. Искры из ушей, искры из глаз, то исчезнет, то высунется из часов с кукушкой — не должен котенок так себя вести.
— Искры вылетали из очага, а в часы с кукушкой котенка засунули дети, — возразила ему жена.
Хозяин снова замолчал.
— Мать, вид у этого котенка чудной, — наконец проговорил он.
— Зато дети его так полюбили, — примирительно отозвалась жена.
Фермер больше ничего не сказал о котенке, и вскоре они ушли наверх, в спальню. В это время Гобболино уже спал, видел сны и мурлыкал во сне, в очаге догорали поленья, а в окошко начал стучать эльф-проказник. Тук-тук-тук!
Каждому домашнему коту известно: после заката на стук в окно не следует обращать внимания. Если это хочет попроситься на ночлег запоздалый прохожий, то раньше или позже он разбудит самого хозяина, а домашний кот должен спать под столом как ни в чем не бывало. Такие вещи его не касаются.
Но Гобболино, который до сих пор никогда не был домашним котом, немедленно навострил уши и прошептал:
— Кто там?
Так-тук-тук!
Эльф-проказник заглянул в окошко и подмигнул Гобболино.
У него было коричневое личико и коричневый колпачок, эльф манил к себе Гобболино крошечным коричневым пальцем и шепотом приговаривал:
— Котик мой миленький, иди-ка сюда, впусти-ка меня поскорее.
Гобболино сидел, смотрел на него и не отвечал ни слова.
— Какая у тебя славная кухня, мой юный друг! — вздохнул эльф-проказник. — Какие чистые тарелки! Какие блестящие сковородки и кастрюльки! Какая красивая колыбель! Как тепло у твоего очага! Неужели ты, мой хорошенький, не впустишь меня погреться? Ох, до чего же у меня замерзли ноги!
Гобболино молча сидел и растерянно смотрел на эльфа.
Тот, окончательно потеряв терпение, забарабанил по оконной раме.
— Все вы, домашние коты, такие! Все вы самодовольные! Все эгоисты! Посмотри на себя: ты сидишь под крышей и греешь лапы в уюте и безопасности, и посмотри на меня: я такой одинокий, такой неприкаянный, стою и мерзну под открытым небом!
Услышав эти слова, Гобболино отбросил все сомнения. Котенок вспомнил, как совсем недавно он тоже был одиноким и неприкаянным, и оставался бы таким же по сию пору, если бы дети не взяли его к себе в дом. Когда эльф назвал его домашним котом, Гобболино еще раз подумал, как сильно ему повезло, и поспешил открыть окно.
— Вы можете зайти ненадолго и погреться у камина, — сказал котенок.
Эльф-проказник пробежал по столу и уселся у огня рядом с Гобболино, наследив грязными ногами по всей кухне.
— Как поживает твоя семья? — спросил он очень дружелюбно и по-приятельски дернул Гобболино за хвост.
— Моя мама Грималкин улетела куда-то со своей хозяйкой-ведьмой, — отвечал Гобболино. — А мою сестричку Сутику отдали в ученье к старой карге на Ураганных Горах. Я не знаю, как они поживают.
— Ага! — эльф-проказник, коварно усмехнувшись. — Так ты, стало быть, ведьмин котенок?
