Вильгельм Гауф - Сказки (сборник)
В этом печальном положении у них было только одно удовольствие — летать. Они часто прилетали в Багдад, садились на крыши и смотрели, что делается в городе. В первые дни было заметно, что жители Багдада очень горюют и беспокоятся. Но дня через три-четыре наши аисты, сидя на крыше дворца, вдруг увидели пышное шествие. Послышались звуки барабанов и флейт. Какой-то человек в роскошном, ярко вышитом халате проехал по городской площади на прекрасном чистокровном коне, окружённый многочисленной свитой. Половина жителей Багдада бежала за ним следом с громкими криками:
— Да здравствует Мизра, наш повелитель!
Аисты на крыше дворца переглянулись, и халиф Хасид сказал:
— Понимаешь ты теперь, почему я заколдован, визирь? Этот Мизра — сын моего смертельного врага, злого волшебника Кашнура, который затаил на меня злобу. Но я ещё не потерял надежды спастись. Полетим со мной, мой верный товарищ, в священный город Медину — может быть, мы освободимся там от чар жестокого колдуна.
Они поднялись с крыши дворца и полетели в сторону Медины. Однако с летанием дело у них обстояло довольно плохо — халиф и визирь ещё мало упражнялись в этом искусстве.
Не прошло и двух часов, как визирь начал стонать и охать и, наконец, жалобно проговорил:
— С вашего разрешения, господин мой, я больше не могу. Вы летите слишком быстро. К тому же сейчас уже вечер, и нам следовало бы присмотреть себе место для ночлега.
Хасид послушался своего визиря. Взглянув вниз, он заметил старый, полуразрушенный дом. Оба аиста спустились на землю и решили укрыться в этом доме.
Когда-то это, наверное, был дворец. Среди развалин возвышались колонны, а в уцелевших от разрушения комнатах Хасид и Мансур увидели мягкие ковры и множество дорогой посуды.
Халиф и его спутник пошли по комнатам, чтобы найти удобное и сухое местечко. Вдруг Мансур остановился и сказал испуганным шёпотом:
— Здесь кто-то стонет и вздыхает, — я это ясно слышал.
Халиф тоже остановился и прислушался. До него донеслись какие-то жалобные звуки, больше похожие на женский плач, чем на крик животного. Не зная, что подумать, Хасид пошёл было навстречу этим звукам, но визирь вцепился ему клювом в крыло и начал умолять его быть осторожней.
Халиф, сделавшись аистом, не стал, однако, трусом. Он вырвался, оставив в клюве Мансура несколько перьев, и поспешно вошёл в какой-то тёмный проход. Скоро он увидел перед собой дверь, которая была не заперта, а только притворена. За дверью кто-то жалобно стонал и охал. Халиф толкнул дверь клювом и остановился, удивлённый: в полуразвалившейся комнате с маленьким решётчатым окошком он увидел большую сову. Сова сидела на полу и горько плакала. Из её круглых глаз катились крупные слёзы величиной с горошину.
Увидев Хасида и Мансура, который тоже в конце концов последовал за халифом, сова радостно вскрикнула. Она вытерла слёзы своим коричневым крылом и вдруг сказала по-арабски, чисто и правильно:
— Добро пожаловать, аисты! Видно, я скоро буду спасена. Ведь мне предсказали, что аисты принесут мне счастье.
Опомнившись, наконец, от удивления, халиф низко склонил свою длинную шею, выгнул ноги как можно красивее и сказал:
— Сова! Если я правильно тебя понимаю, мы с тобой товарищи по несчастью. Но напрасно ты надеешься, что мы тебя спасём. Послушай нашу историю, и ты сама убедишься в этом.
— Рассказывай скорей! — попросила сова, и халиф рассказал ей то, что мы уже знаем.
4
Когда он окончил свой рассказ, сова поблагодарила его и сказала:
— Выслушай и ты мою повесть — я так же несчастна, как вы. Меня зовут Луза. Мой отец — царь Индии, и я у него единственная дочь. Волшебник Кашнур, который вас заколдовал, сделал то же самое и со мною. Однажды он пришёл к моему отцу и попросил его выдать меня замуж за его сына Мизру. Мой отец рассердился и выгнал его. Тогда злой Кашнур переоделся рабом и пробрался во дворец. Когда я гуляла в саду, он принёс мне напиться, и едва я выпила его питьё, как превратилась в безобразную сову. От испуга я потеряла сознание. Кашнур принёс меня в эту комнату и закричал мне в ухо страшным голосом:
— Ты останешься здесь и будешь всех пугать своим видом, пока не умрёшь или пока кто-нибудь не захочет взять тебя в жёны в таком ужасном образе. Так я отомщу тебе и накажу твоего отца за его гордость.
И вот уже много месяцев я живу здесь, совсем одна. Я всем противна, и даже звери меня пугаются. Я не вижу ни солнца, ни цветов, потому что днем мои глаза слепы, и только ночью, когда всходит луна, они становятся зрячими.
Выслушав историю совы, халиф глубоко задумался.
— Мне кажется, — сказал он, — что мы с тобой пострадали по одной и той же таинственной причине. Но как мне разгадать эту загадку?
— Я думаю, что ты прав, — ответила сова. — Когда я была совсем маленькая, одна мудрая женщина предсказала, что аист принесёт мне счастье. Я, кажется, знаю, как мы могли бы спастись.
— Говори скорее, что ты придумала! — воскликнул обрадованный халиф.
— Волшебник, который заколдовал нас, раз в месяц приходит в этот дом, — ответила Луза. — Недалеко от моей комнаты есть зала. В этой зале Кашнур пирует со своими приятелями, когда он бывает здесь. Я часто слышала, как они там кричат, похваляясь друг перед другом своими проделками. Может быть, когда колдун придёт в следующий раз, он произнесёт волшебное слово, которое вы забыли.
— Когда же он придёт и где эта зала, дорогая сова? — нетерпеливо закричал халиф.
Сова немного помолчала и, наконец, проговорила тихим голосом:
— Не сердитесь на меня, но я могу сказать вам это только с одним условием.
— С каким, с каким? — закричали халиф и визирь. — Говори, мы на всё согласны.
— Я бы тоже хотела спастись, а это возможно, если кто-нибудь из вас на мне женится, — ответила сова.
Услышав это, оба аиста смутились. Халиф подмигнул визирю: «Выйдем на минутку» и, когда оба вышли за дверь, спросил:
— Ну, каково твоё мнение, визирь? Это, конечно, глупое предложение, но, я думаю, ты можешь его принять.
— А что скажет моя жена? — возразил визирь. — Она мне глаза выцарапает. Я старик, а вот вы, ваше величество, человек молодой и неженатый. Женитесь-ка на этой прекрасной царевне.
— Откуда ты знаешь, что она красивая? — сказал халиф. — А вдруг это безобразная старуха? Нет, уж если кому на ней жениться, так это тебе.
Долго уговаривал халиф своего визиря. Но тот заявил, что лучше навек останется аистом, чем возьмёт в жёны сову. Тогда халиф решил сам выполнить её условие.
Узнав об этом, царевна Луза очень обрадовалась и сказала:
— Теперь я могу открыть вам, что вы пришли сюда как раз вовремя. Колдуны, наверное, собрались сейчас в зале. Идёмте, я покажу вам, где они.
Все трое вышли из комнаты, и сова повела их за собой. Скоро они увидели луч света, который становился всё ярче и ярче. Сова привела халифа и визиря к большому пролому в стене и сказала:
— Смотрите, но только стойте тихо, чтобы вас не услышали.
Халиф и визирь увидели большую залу с высокими колоннами, где было светло, как днём, от множества золотых и серебряных светильников. Посреди залы стоял огромный стол, уставленный кушаньями. На диване вокруг стола сидели восемь колдунов. В одном из них халиф узнал торговца, который продал ему волшебный порошок. Колдун, сидевший рядом с торговцем, обернулся к нему и сказал, хлопая его по плечу:
— Ну-ка, расскажи, что ты сделал хорошего с тех пор, как мы последний раз здесь пировали.
— Я превратил багдадского халифа и его визиря в аистов, — со смехом сказал торговец. — Послушайте, я вам расскажу, как это было.
Выслушав рассказ торговца, колдуны в один голос закричали:
— Вот это действительно смешная проделка! А какое слово они должны были сказать, чтобы снова превратиться в людей?
— Очень трудное латинское слово — «мутабор», — ответил торговец.
5
Когда аисты услышали это слово, они заплясали от радости. Со всех ног бросились они назад, так что бедная сова еле поспевала за ними. Выйдя из дома, халиф низко поклонился сове и сказал:
— О, царевна, только тебе одной мы обязаны своим спасением. Прошу тебя, выйди за меня замуж, чтобы я мог тебя отблагодарить за всё, что ты для нас сделала.
Потом оба аиста повернулись головами к солнцу, которое только что начало всходить, склонили свои длинные шеи и во весь голос крикнули:
— Мутабор!
И сейчас же их перья упали на землю, крылья и клювы исчезли, и Хасид и Мансур снова стали людьми.
Плача от радости, халиф и визирь бросились друг другу в объятия. Но как же они были удивлены, когда, успокоившись немного, обернулись, чтобы ещё раз поблагодарить сову, и увидели перед собой красивую девушку, одетую в роскошное платье.
