Наталья Городецкая - Сказка Подземного королевства
— Ничего такого я думать не думал, — протискиваясь сквозь пальцы хозяйки, хмуро пробубнил желуденок, успевший вернуть себе привычный облик.
— Зачем же в… как бы поделикатнее выразиться… в эдакую пакость превращался?
— А что мне оставалось делать? — возмутился Дубикс, решивший избрать нападение в качестве защиты. — Иду я себе спокойненько, никого не трогаю. Эти, как коршуны налетели. Давай потными руками хватать. Вот я им и устроил сюрприз!..
Ведьма невольно ухмыльнулась. Сидящие на ковре придворные злобно засверкали глазами. Пажи, отступившие к подлокотникам кресла, переглянулись и хихикнули.
— А почему же ты спокойненько, никого не трогая, расхаживал по коридору, когда тебе поручили освещать темницу, в которой должен был работать Птица-Найденыш? И как вы оказались у блока подземных лабораторий?
— Клевета! — ни секунды не раздумывая, выпалил желуденок. — Что бы я забыл долг?! Интриги завистников!
— А где же тогда Птица-Найденыш? — невинно осведомилась ведьма.
— Он того… Этого… Тю-тю…
— Что значит тю-тю? — опешила старуха.
— Тю-тю значит — исчез, испарился… — брякнул наудачу Дубикс и втянул голову в плечи.
— Белка! — ахнула ведьма.
Дубикс бросил проницательный взгляд на хозяйку. Сообразив, что нечаянно попал в десятку, бодро закивал головой.
— Возникла невесть откуда, вцепилась в юнца и растворилась в воздухе… — скорее утверждая, чем, спрашивая, прошептала ведьма.
— Ну, просто, как будто ваша милость сама при этом присутствовала, — на голубом глазу подтвердил хитрый человечек.
— Так и быть — верю… Эй, вы, горе вояки, отправляйтесь ловить рыжую бестию. А то на званном ужине она мне гостей распугает.
Кланяясь, как заведенные, придворные попятились к двери.
— Пажи, принесите чего-нибудь вкусненького, да побольше. А потом отправляйтесь в гардеробную. Осмотрите платье из кожи високосной змеи. Я полагаю — оно уже сшито.
Пажи недоверчиво взглянули на желуденка, но не посмели перечить. И пяти минут не прошло, как столик ломился от яств. Опустив человечка на ковер, ведьма жадно накинулась на еду. Дубикс сглотнул голодную слюну и отвернулся.
— Ничто мне сегодня не в радость, — пожаловалась ведьма, вгрызаясь в шоколадное яйцо. — Грудь теснит и такое томление… Как ты думаешь, к чему бы это? Уж не позвать ли мне врача?
— Лопать меньше надо, — сквозь зубы едва слышно процедил желуденок. А вслух нарочито участливо проворковал:
— Это все от забот и хлопот, матушка! Совсем себя не жалеете!
Ведьма скорбно поджала выпачканные шоколадом губы. А желуденок осторожно продолжил:
— Вот вы насчет оглашенной белки расстроились, а стоила ли она вашего беспокойства? Утащила носатого остолопа, ну и Бог с ним. Не велика потеря!
— М-да, кабы одного Птицу-Найденыша! — забрасывая в пасть горсть изюма, прочавкала ведьма. — А то ведь «тю-тю», как ты метко выразился и Господина Ландрина, и високосного змееныша, и предательницу онихофору, и Пиндоса, уж не знаю какого по счету! Обидно!
— Что вы говорите? Какой ужас! — оживился желуденок. — Так таки всех тю-тю?
— А ты-то чего обрадовался? — подозрительно сощурилась ведьма. — Насквозь вас предателей вижу!
Желуденок прижал ручки веточки к груди. Честно округлил глаза. Но хозяйку понесло: не слушая оправданий, старуха разразилась отборной бранью. Этого ей показалось мало: схватив горсть печенья, швырнула в Дубикса. Человечек, привыкший к вспышкам хозяйского гнева, ловко увернулся. Вслед за печеньем полетели недоеденные пирожки. За пирожками орешки в шоколаде. Дубикс тоненько попискивал, совершая головокружительные пируэты. При этом он уморительно размахивал ручонками и дрыгал ножками. Однако, когда разъяренная ведьма запустила в него хрустальной вазочкой, ему стало не до смеха. Превратившись в перышко, Дубикс завис над головой старухи. Ведьма прорычала замысловатое заклятие. Вокруг перышка вспыхнуло огненное кольцо. Желуденок упал на ковер кусочком льда. Ведьма взмахнула рукой — из камина вылетели раскаленные угольки. Желуденок обернулся каминными щипцами. Неизвестно чем бы закончилась своеобразная дуэль, но тут в коридоре что-то громыхнуло. Ведьма плюнула с досады, опустила руку и прислушалась. На ручке каминных щипцов проявилась хитрая мордочка.
— Сумасшедший день! — пожаловалась ведьма. — Ни минуты покоя! Не дадут душой отдохнуть. Только расслабишься, разыграешься, а тут опять какой-то шум, гром! Белку что ли поймали?
— Не похоже, — пискнули каминные щипцы, у которых выросло огромное ухо. — Скорее это напоминает шум прибоя, рокот набегающей волны…
— Размечтался! — почему-то обиделась ведьма. — Много ты у моря сидел, знаток?!
— А спорим!
Каминные щипцы заковыляли к двери, подпрыгнув, повисли на золотой ручке. Дверь со скрипом подалась. Ведьма с визгом запрыгнула в кресло и поджала ноги. В кабинет хлынула рыжая волна.
— Пиндосы! — только и смогла выговорить хозяйка Подземного королевства. А хомячки уже перевернули кресло, дружно протопали по распластанной ведьме и выкатились в коридор, прихватив с собой Дубикса.
Глава семнадцатая
В которой открывается тайна черного восьмигранника
Клубы черного едкого дыма вырывались из дверного проема. Толстенная стальная дверь, лежала на полу. Из-под нее торчал уголок белого саквояжа. Слышался неясный гул, как будто одновременно несколько человек горячо и неразборчиво спорили о чем-то. Птица-Найденыш стоял, прислонившись к рыцарским латам, забытым в глухом закоулке подземного дворца. Великий Ры занял наблюдательный пост на плече юноши. Время от времени он бросал беглый взгляд на погубленный саквояж и с облегченным вздохом поглаживал пушистый хвостик. Постепенно дым рассеялся. Потянуло чем-то пряным. Зверек дернул Птицу-Найденыша за ухо. Кивнув, юноша снял Ры с плеча. Прижав пушистика к груди, подошел сбоку к низкому дверному проему, наклонился и заглянул внутрь. Странная звенящая темнота поразила его.
— Ну, же! Вперед! — нетерпеливо завозился Ры. Он просунул мордочку между большим и указательным пальцами юноши.
— Мы так долго ковырялись с дверью: пока сообразили, где искать инструкцию, пока расшифровали, — ни на секунду не отрываясь от созерцания волнующего мрака, медленно заговорил Птица-Найденыш, — Уж теперь-то к чему суетиться? Сейчас осмотримся и… Осторожно! Не крутись! Едва не выронил! Ох, и непоседливый же ты зверек!
— Будешь непоседливым! Пойми, чудак человек! Я всю жизнь считал, что рассказы о черном восьмиграннике — пустая болтовня. Желуденок нам пел — соловьем разливался, как мы раскроем секрет двери, войдем в восьмигранник, узнаем у вещуна всю правду о твоей потерянной матушке. Я поддакивал, а в глубине души — не верил. И пока шифр искали — не верил. Если честно, я и сейчас (как бы помягче выразиться) сомневаюсь. Слишком много баек о чудесных возможностях восьмигранника ходит!
— Тебе не страшно? Вдруг мы разочаруемся?
— Тогда поскорее! Разочаровался и спи спокойно, дорогой товарищ! Только ты такой высоченный, а дверь такая низенькая! Придется вспомнить занятия физкультурой: гусиный шаг или бег на четвереньках.
— Может по-пластунски прикажешь? — вяло огрызнулся Птица-Найденыш, что не помешало ему покорно подняться на стальную плиту, перегородившую проход. Не успел он присесть, как Великий Ры вывернулся из его объятий. Зверька заинтересовал механизм, спрятанный, в верхней части дверного проема. Подпрыгнув, Ры перекувырнулся в воздухе, зацепился хвостом за резной каменный наличник и повис вниз головой.
— Минуточку! Одну минуточку! — копаясь в железяках, залопотал зверек. — Я должен разобраться, зачем нужна эта симпатичная шестереночка. Ах, как просто! Гениально просто! Представляешь, данное устройство — что-то вроде дверной петли. И если не знать одной хитрости, то стальная плита срывается с крепежа и валится прямо на незадачливых взломщиков. Именно это с нами и произошло. Какое счастье, что я шкуркой почувствовал неладное! Иначе лежать бы нам расплющенными под многотонной тяжестью.
Малыш искоса взглянул на белоснежный саквояж. Треугольные глазки наполнились слезами, шерстка позеленела.
— Хорошо, что мой драгоценный хвостик красовался на законном месте. Как бы я без него обходился — ума не приложу!
Птица-Найденыш деликатно кашлянул.
— Прости, увлекся! Секундочку! Я только проверю, как движется этот поршень. Ага! Ого! Как интересно-о-ой! Бо-ольно! — тоненько пискнул пушистый комочек, синея на глазах.
— Что случилось? — всполошился Птица-Найденыш.
— Непьедвивеные осознения в експеементе, — прогундел зверек, засунув в рот лапку.
— Не понял! — чистосердечно признался Птица-Найденыш.
