Александр Романов - Приключения Бориски и его друзей
— Сорваться с цепи и побегать по улицам, — сказал Бориска.
— Разумеется, — поддержал Бук Борискины слова. — Сидящему на цепи всегда хочется хоть на время избавиться от нее. Робот Олег предложил нам правильный выход. Еще мой отец говорил, что из любой норы можно прорыть сколько угодно выходов, но лишь один из них будет самым удобным. Странно, что я не додумался до этого… Но простите, робот Олег, у этого правильного выхода есть, говоря вашим языком, один слабый момент: кто отцепит собаку? Ведь она не подпустит к себе ни меня, ни Бориску.
— Этот момент очень легко исключить, — ответил робот. — Ее отцеплю я. Собаки лают и бросаются на людей и зверей. А от меня пахнет только металлом. Но если она и бросится на меня — только обломает зубы.
— Урра! Мы — да не справимся! — крикнула Сорока.
— Между прочим, — сказал робот Олег, — нам не помешал бы транспорт.
— Легковая автомашина? — спросил Бук.
— Вот именно, — ответил робот.
— Кто, кто из нас сможет договориться с хорошей и быстрой легковой автомашиной? — спросила Сорока, и все, не сговариваясь, посмотрели на Бориску.
— Я попробую… — неуверенно сказал Бориска. — Когда мы прибежим к дороге — остановлю попутную машину и договорюсь с шофером. Только нам сначала надо выбрать место, куда ехать.
— Давайте изучим карту, — сказал робот Олег. — Найдется она в этом доме?
— Найдется, — ответил Бориска и, поискав в папиной комнате, принес сложенную вчетверо карту, на которой были обозначены города, деревни, леса и дороги.
— Это как раз то, что нам требуется, — сказал робот, помогая расстелить карту на полу.
И друзья, после поисков и споров, нашли на карте удобное удаленное место, поблизости от которого не было ни дорог, ни деревень.
— Здесь Машеньке будет спокойно, — сказал Бориска.
— Да, — прикинул робот Олег. — Это место весьма глухое.
— Машеньке будет очень скучно жить так далеко одной, — сказала Сорока. — Я, пожалуй, тоже поселюсь вместе с ней. Там, по крайней мере, в меня никто не станет стрелять из рогатки.
— И мне разонравилось жить около деревни, — заметил Бук. — Там уже почти нет кедровых орехов. Я давно подумывал о том, чтобы переменить нору, да все не хотелось расставаться с Машенькой и Сорокой. А теперь, раз они не хотят там жить, и мне нечего делать в тех местах. Я иду с ними!
— Если вы не возражаете, — сказал робот Олег, — то и я попросил бы вас взять меня в свою компанию. Мне хочется немного попутешествовать. И я смогу пройти с вами хоть двести километров, а потом и пожить некоторое время в уединенном месте. Кроме того, я полюбил вас и Машеньку, хотя ни разу ее и не видел.
— Урра! — вскричала Сорока. — Мы построим новую берлогу и станем жить в ней. Это будет самая веселая берлога из всех берлог!
— А у меня, — грустно сказал Бориска, — больше не будет веселого лета. Когда мы приедем на дачу, в лесу уже не будет ни Сороки, ни Машеньки…
— Разве ты хочешь, чтобы Машенька вернулась на прежнее место и ее снова поймали охотники? — спросил Бук.
— Нет, конечно, нет… — ответил Бориска. — Я только подумал о том, как мне будет скучно без вас. И папе с мамой тоже…
— А вы приезжайте к нам, — предложила Сорока, — мы построим еще одну берлогу рядом, и тогда станут две самые веселые берлоги.
— Подождите… — прервал Сорокины мечты робот Олег. — Две берлоги — дело будущего. Сейчас еще рановато говорить о них. Надо сначала наметить день и час освобождения Машеньки, распределить обязанности. Сегодня двадцать первое…
— Завтра! — предложил Бук.
Бориска и Сорока согласились.
— Хорошо, — сказал робот Олег. — Число выбрано. Теперь надо решить — в котором часу?
— Я предлагаю — утром, — протрещала Сорока. — Когда на улицах будет безлюдно, а Ёкалы-Мокалы еще не проснутся.
— А я думаю — ночью, — сказал Бориска. — В два часа. Тогда и темно и безлюдно. Самое подходящее время.
— А где мы ночью возьмем попутку? — ехидно спросила Сорока. — Нет, утром… Только утром!
— Нам не приходится ждать идеальных условий, — заметил робот Олег. — Любое время не особенно удобно. Лично мне более продуманным кажется Борискин вариант: в темноте легко прятаться. Но поскольку эта ночь уже наступает, а мы не совсем подготовлены, целесообразнее осуществить наш план следующей ночью.
— Я не возражаю, — сказал Бук.
— Пусть будет по-вашему, — обиженно сказала Сорока. — Тогда примите хотя бы мое предложение сочинить песню.
— Да ну ее! — сказал Бук. — Мы и так уже насочиняли много песен. Толку от них!..
— Последнюю-препоследнюю, — сказала Сорока. — Вдруг она окажется полезной!
Робот Олег пожал металлическими плечами. Он больше надеялся на точный расчет и железное спокойствие. Но возражать не стал.
И вечер в Борискиной комнате закончился распеванием такой песни:
План составлен. День назначен.
Остается только ждать.
Пожелайте нам удачи,
что вам стоит — пожелать!
Завтра ночью, темной ночью
тихо влезем на забор.
Незаметно темной ночью
прокрадемся мы во двор.
В дальний лес найдем дорогу,
а потом, в глуши лесной,
мы счастливую берлогу
будем строить под сосной!
— А я не смогу строить берлогу, — сказал Бориска. — Я должен остаться в городе. Скоро — первое сентября. Зато потом, когда приду в гости, смогу подмести пол или еще что-нибудь сделать.
— Это — само собой… — заметила Сорока. — А пока сходи и скажи папе, чтобы он был готов помогать нам завтра ночью…
Большая Медведица смотрит на город
В том, что хуже всего ждать и догонять, друзья сполна убедились в последний день. Поминутно то один, то другой спрашивал: «Который час?» После вопроса слышался очередной вздох и слова: «Как медленно тянется время!..»
Бориску обрадовало, что по небу поползли плотные серые тучи.
— Хорошо, — сказал он друзьям, — погода портится. Для нас лучше, если ночь будет беспросветной.
Немного погодя выглянуло солнце.
— Плохо, — сказал он. — Небо, кажется, станет ясным.
— Солнце скоро спрячется, — успокоил Бориску Бук. — Оно выглянуло только для того, чтобы пообещать нам удачу.
— Конечно, — подтвердила Сорока. — Солнце всегда должно обещать нам удачу. Ведь мы спасли его от лохматой тучи. Оно знает, что ночью нас ждет опасная работа. Солнце и луну попросит не выглядывать сегодня, вот увидите!
— Увидим… — отозвался Бориска без особой надежды.
Чтобы отвлечься от ожидания, он предложил Буку и Сороке прогуляться по городу.
— Что вы хотели бы посмотреть? — спросил он друзей.
— Я не раз пролетала над городом, — сказала Сорока. — По-моему, самое интересное место — большая свалка. Там можно найти массу разных блестящих штучек. Но я их уже не собираю, надоело.
— Свалка не в городе, а где-то за городом, — сказал Бориска.
— Я и не собираюсь на нее смотреть, — сказала Сорока. — Просто вспомнила про нее. Куда же нам пойти, чтобы повеселиться?.. — Она задумалась на минуту, потом воскликнула: — Давайте сходим к оперному театру! Мне захотелось посидеть на его крыше. Это, наверное, гораздо возвышенней, чем сидеть на крыше клуба!
— Э, — заметил Бук, — не все ли равно. Крыша — она и есть крыша.
— Не скажи, — возразила Сорока. — У оперного театра крыша гораздо выше.
— Лети, лети, — ехидно сказал Бук. — Потом хвастаться будешь тем, что сидела на крыше оперного театра.
— А тебе завидно… завидно? — попыталась поддразнить Бука Сорока. — Сам-то куда хочешь сходить?
— На базар… — откровенно признался Бук. — Там должны продавать кедровые орехи. Не мешает перед дорогой пополнить ими заплечный мешок.
— Робот Олег, ты пойдешь с нами? — спросила Сорока.
Глаза робота вспыхнули. Он отрицательно помотал головой и, показав рукой на книги, ответил:
— Меня в настоящий момент заинтересовала художественная литература.
— Пошли, — сказал Бориска. — Пусть робот Олег читает. А мы сходим к оперному, на базар и еще… еще я свожу вас в кино!
— А что мы будем делать в этом кино? — спросил Бук.
— Сидеть и смотреть на экран…
— Я и сам знаю, что там надо смотреть, — перебил Бук.
Он, разумеется, никогда не ходил в кинотеатр. Но, как иногда случается и с людьми, захотел показаться более знающим, чем был на самом деле. А боясь обнаружить незнание, постарался изменить разговор.
— Мы вдоволь насмотримся и на Сороку, — заметил он. — Ты думаешь, она быстро слетит с крыши оперного театра? Как бы не так. Сорока будет сидеть на ней до тех пор, пока не покажется всему городу. Она такая…
