Олдржих Сироватка - Славянские сказки
«Гости дорогие, не толкайтесь, расступитесь, а то ведь и меня задавите. Ноженьки у меня хромые, без костылей мне не обойтись!» Подняла старуха костыли вверх, чтобы все видели. Да только подняла, как ноги у нее подкосились и упала она на землю, точно мешок с мукой. Но только она упала на землю, как по всей горнице разлился чудесный свет и старуха превратилась в писаную красавицу, да такую, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А Иванушка воскликнул:
«Вот она моя Настасья Прекрасная, моя суженая, ей и быть моей женой!»
И начался тут пир, какого в том краю не бывало. Длился он три недели, днем и ночью, а может быть и теперь не кончился.
Пятая сказка белорусская
Иван Курья нога
Жил-был крестьянин и не было у него детей. Что он только не делал и богу молился и черту свечку ставил — все напрасно. Только на старости лет родился у него сын. Красивый был, сильный был, но вместо ног у него курьи ножки были. Вот и прозвали его Иван Курья нога. Рос Иван не по дням, а по часам, за день вырос в здорового мужика. А вечером и говорит:
«Завтра пойдем, отец, к царю свататься».
Отец испугался.
«Чего это тебе, сынок, вздумалось? Разве можем мы идти к царю свататься?»
«Да ты не бойся», — засмеялся Иван. А на другой день и вправду пошли они к царю свататься.
«Зачем ко мне пожаловали, люди добрые, — встретил их царь, — с жалобой или с просьбою?»
«И ни с жалобой, и ни с просьбою, — говорит отец, — а пришли мы к тебе свататься».
«Свататься? — удивился царь. — А какого же вы роду, царского или боярского?»
«Ни царского, ни боярского. Мы роду простого, крестьянского». — заявил Иван.
«Ладно, — ему на это царь отвечает. — Хочешь быть моим зятем, выполни мне три задачи».
«Отчего же не выполнить», — согласился Иван.
«Вот тебе первая задача: перескочи на своих курьих ножках самую высокую башню моего замка!»
Иван на это только усмехнулся, подпрыгнул и перепрыгнул самую высокую башню, точно это табуретка была. Царь нахмурился и снова приказал:
«А теперь перепрыгни на своих курьих ножках весь двор моего замка!»
Иван опять только усмехнулся, подпрыгнул и полетел все дальше и дальше, пока не перелетел весь двор, точно узкую канавку. Царь еще больше нахмурился и приказал в третий раз:
«А теперь наподдай своими курьими ножками мой семипудовый жезл, да так, чтобы он через самую высокую башню и весь двор моего замка перелетел!»
Иван опять только усмехнулся, подпрыгнул и наподдал своими курьими ножками семипудовый жезл, да с такой силой, что жезл этот перелетел самую высокую башню, весь двор царского замка и летел все дальше и дальше, пока не исчез где-то за горами.
«Ноги у тебя курьи, а сила богатырская», — признал царь и отдал ему в жены свою дочь. Свадьба была славная, точно женился не крестьянский сын Иван Курья нога, а какой-нибудь царь или султан.
Только царевне не понравилось, что у ее мужа курьи ноги, а как Иван Курья нога уснул, взяла она нож и отрезала ему эти курьи ноги. Утром проснулся Иван и видит, что обезножел. Тут он очень на свою жену разгневался:
«Коли был я тебе нехорош с курьими ногами, не буду тебе хорош и без ног», — сказал и пошел искать по свету семипудовый жезл, что своими курьими ножками наподдал.
Долго ли, коротко ли шел Иван Курья нога, близко ли, далеко ли, повстречал он безрукого человека.
«Куда путь держишь и как тебя величают?» — спросил он его.
«Величают меня Кузьма Безручка и иду я бродить по свету. Еще вчера были у меня обе руки да оторвал их семипудовый царский жезл, что летел по воздуху и упал вон там в кусты».
«Жезл этот я бросил, — сказал ему Иван Курья нога. — Только ты на меня зла не имей, я тебе руки не нарочно оторвал. Лучше пойдем вместе».
Кузьма согласился, посадил Ивана на плечи, Иван вытащил из кустов семипудовый царский жезл и пошли они дальше бродить по свету. Шли они шли, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли и встретили вдруг черта. Черт и принялся над ними смеяться:
«Безрукий безногого несет, головой трясет!»
«Больно-то не смейся, — рассердился Иван Курья нога, — а то как бы плакать вскорости не пришлось».
Только черт смеялся над ними чем дальше, тем больше.
Иван Курья нога рассердился, замахнулся семипудовым царским жезлом, да как хвать черта промеж рогов, так что искры посыпались. А потом еще раз, да еще, так наверное и забил бы черта досмерти, если бы тот не попросил:
«Ах, Иванушка, Иванушка, отпусти ты меня! Расскажу я тебе о роднике с живой водой. Как окунешься в той воде, ноги сразу и вырастут».
«Ладно», — сказал Иван Курья нога, перестал черта бить, тот и привел его к роднику. Иван сломал ветку, намочил ее в роднике, ветка и высохла, точно трут.
«Ах вот ты как!» — разгневался Иван Курья нога на черта, замахнулся жезлом, а тот принялся его упрашивать:
«Ах, Иванушка, Иванушка, не гневайся. Все-то я перепутал, но теперь я тебе покажу настоящий родник!» Завел черт Ивана еще глубже в лес, показал другой родник. Иван сломал ветку, намочил ее в роднике, ветка и сгнила.
«Опять ты меня обманул!» — закричал Иван и погнался с жезлом за чертом. А тот опять принялся его упрашивать:
«Ах, Иванушка, Иванушка, не гневайся. Перепутал я все родники. Но теперь-то уж я приведу тебя к настоящему роднику с живой водой».
Завел черт Ивана в самую лесную глушь, показал третий родник. Иван сломал ветку, намочил ее в роднике, ветка почками покрылась.
«Повезло тебе, что ты меня не обманул. Не то на этот раз я бы голову твою в кашу превратил». — сказал Иван Курья нога, бросил черта и окунулся в роднике с живой водой. И сейчас же у него ноги выросли. После него окунулся в роднике Кузьма Безручка. И у того сразу же руки выросли. Тут они распрощались и каждый пошел своей дорогой.
Шел Иван Курья нога долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли и пришел назад в царский дворец. А во дворце пир идет, музыка играет, все веселятся.
«Что у вас тут происходит?» — спросил Иван первого встречного.
«Да наш царь дочку замуж выдает».
«Это еще что такое'», — разгневался Иван Курья нога, замахнулся семипудовым царским жезлом и побежал во дворец. Царевна как его узнала, бросилась ему на шею — рада была, что своего Ивана опять увидела. Иван тоже рад был, что свою царевну опять заполучил, царь тоже рад был, что его царский жезл нашелся, а новый жених дал стрекача и тоже рад был, что легко отделался. А Иван Курья нога со своей царевной до сих пор счастливо живут, хлеб жуют, вином запивают.
Шестая сказка украинская
Озорные шутки деда Егория
Дед Егорий был себе на уме, а ума у него было столько, сколько у всего царского совета. А еще было у него колесо от телеги, да старая коза. И ничего больше. Колесо-то поломалось, а коза доиться перестала. Сжег дед колесо, согрелся и повел козу в город продавать.
Только кто же купит старую козу, что доиться перестала? Дед дешево козу продавал, да ее и задаром никто не хотел. Вот взял дед козу и пошел с ней обратно домой. Шел он, шел лесом и встретил на дороге карету. А в той карете сидел барин из соседнего именья.
«Куда, дед, козу тащишь?» — спрашивает он.
«Да вот, дорогой ты наш барин, иду волков ловить».
«Да разве коза волков ловит?»
«Эта коза ловит, потому как она у меня обученная».
«Продай мне свою козу, дед».
«Ну нет, барин, ведь эта коза меня и поит и кормит».
«Я тебе сто рублей дам».
«Мало! Продам за триста!»
«Дам двести».
«Двести, так двести».
«А правда, что твоя коза волка победить может?»
«Это ей ничего не стоит. Она еще и второго подождет, чтобы разом съесть».
Барин заплатил деду двести рублей, и дед пошел своей дорогой.
А барин тут же и порешил козу испробовать. Привязал он ее к дереву и стал ждать, когда волки придут. Пришел волк, глянул на козу, коза замекала, забекала, хвостом завертела, головой закрутила, а сама — ничего.
«Вот видишь, — говорит барин кучеру, — как она разгневалась, хвост-то у нее так и вертится! Сейчас подождет второго волка, а потом их разом съест».
Тут прибежали еще два волка, накинулись они втроем на козу и съели ее в два счета.
«Все же глупая была коза, — вздохнул барин. — Одного волка ей мало было, а троих сожрать не могла. Так всегда бывает, когда зоб полон, а глаза голодны», — сел он в карету и уехал.
Через пару дней шел дед Егорий мимо барского хозяйства, а там батрак осла за ворота тащил. Осел упирался, а барин смотрел на это и головой качал:
«Ну и глуп же этот старый осел».
А дед Егорий ему на это и говорит:
«Ах, золотой ты наш барин, не думай, такой осел многих людей будет поумнее. Он и писать, и читать научиться может».
«Вот уж неправда!»
