Кай Умански - Ведьма Пачкуля и непутевый театр
— Да знаю я.
— Тссссс!
На сцене Белоснежка советовала Шерлоку Холмсу обратиться за помощью к двум профессиональным героям.
Дик Уиттингтон поможет вам.
Поверьте, сэр, моим словам!
И позвоните крысолову —
Придет по первому он зову.
Ну а пока героев ждем,
Мы колыбельную споем.
«Непутевые ребята» торопливо поставили на пол чашки с чаем, схватили инструменты и заиграли вступительные аккорды следующей песни. Белоснежка, Рапунцель и Шерлок Холмс подошли к краю сцены и запели, взявшись под руки. Тетеря осталась лежать, где лежала, и пела во сне.
Может, в Шотландии наши детишки?
Где бы вы ни были, спите, как мышки…
Зрители дружно подпевали, даже волшебники, чего за ними обычно не водится. Когда песня подошла к концу, у всего зала глаза были на мокром месте. Занавес закрылся, включили верхний свет — начался антракт. Туту в форме капельдинерши (маленькой изящной шляпке, пышной юбочке и несколько неуместных желтых резиновых сапогах) с подносом устремилась по проходу.
Зрители все как один повскакивали с мест и бросились за мороженым.
Глава девятнадцатая
После антракта
Что до антракта, то он прошел с большим успехом. В очереди за мороженым случилось несколько захватывающих стычек, и разок-другой капельдинерше пришлось энергично поработать фонариком. Когда потушили свет, зрители заторопились на свои места. Всем не терпелось узнать, что же будет дальше.
Гоблины, конечно, не рискнули пойти за мороженым. Во-первых, боялись, что их затопчут, во-вторых, не исключали возможности, что будет видно еду в животах. Даже думать было неприятно о том, как в воздухе повиснут пять липких комков пережеванной массы. Антракт они скоротали за обсуждением событий первого акта. Объятые праведным гневом, гоблины напрочь забыли о своих пустых желудках.
— Вот же злодейство, а, — хриплым шепотом говорил Свинтус. — Стащить у мамули маленьких ребятенков…
— И куда мир котится? — согласился Косоглаз. — Надо чё-то предпринять. Надо пойти их искать.
— Но мы ж не пошли искать Красавчика с Цуциком?
— Это другое. Тут речь о маленьких ребятенках…
— Тссс. Начинается.
Раздался зловещий раскат грома, занавес распахнулся, и на сцену выехала леди Макбет. В каждой руке у нее было по картонному мечу, за собой она волокла на длинной веревке деток. Она остановилась на середине сцены, злобно уставилась на публику и дико загоготала, на тот случай, если кто вдруг сомневался, что она злодейка.
Ха, ха, ха, ха, ха, ха, ха, ХА!
Зал взорвался какофонией свиста и уканья.
— Это она! — в негодовании вопил Пузан. — Это та тетка! Вот же нахалка! У нее детки! Вот они, смотрите!
— Деджите ее! Деджите шотландку! Это она! — орал Свинтус.
— Верни деток! — бушевал Гнус.
— Да! — визжал Обормот. — Перестань обижать деток, вредная старуха!
К счастью, зрители подняли такой шум, что на гоблинские крики никто не обратил внимания.
Причмокивая от удовольствия, Макабра произнесла свой монолог, привязала близняшек к картонному дереву и отправилась за кулисы писать письмо про выкуп.
— Глазам не верю, — простонал Косоглаз. — Они ее упустили!
Настал звездный час Бугага с Гагабу. Они вытащили изо рта соски, закатили глаза и, повернувшись друг к другу, пролепетали свой текст.
Беда, несчастье! Ой-ой-ой.
Мы к мамочке хотим, домой.
Ах, кто услышит детский плач
И нас спасти примчится вскачь?
— Аааааа, — заголосили матери в зале. — Бедные малютки. Какой ужас.
Крайне довольные собой, близнецы легли под дерево и закопались в красные бумажные листья.
Это был сигнал к началу сцены с Клеопатрой. Свет притушили, «Непутевые ребята» заиграли что-то змеезаклинательское, и из-за кулис выскочила Вертихвостка. Ее шея была эффектно обмотана Стивом. Хоть шерстяная кофта и подпортила экзотичность образа, публика смотрела на египетскую царицу во все глаза.
Звучным голосом Вертихвостка представилась и сообщила, что сейчас исполнит жаркий танец.
— Это кто? — прошептал Свинтус, пытаясь взять в толк, что происходит. — Чего ей надо?
Не он один растерялся. Озадаченные зрители листали программки и перешептывались, явно не улавливая тонкостей сюжета. Никто не понимал, что на данном конкретном этапе повествования египетская царица в шерстяной кофте делает в лесу.
Впрочем, какая разница. Главное — танец зрелищный. Вертихвостка энергично скакала по сцене, вытягивая носки и колотя в бубен, а Стив изо всех сил старался не свалиться. В какой-то момент этой необузданной пляски ей стало так жарко, что она сняла кофту, раскрутила ее и метнула в зал, прямо в руки мужа миссис Молотофф Сирила (он оставил ее себе в качестве сувенира). Публика кричала «давай! давай!», и Вертихвостку охватила эйфория. За кофтой последовал парик — его гоняли по залу, пока пас не приняло Нечто в футболке «Лунобзик», которое тут же съело трофей. Клеопатра бы на этом не остановилась, но заметила, как Хьюго строго мотает головой. Так что она довольствовалась парой заключительных прыжков и села на шпагат под звук рвущейся ткани. Ее наградили бодрыми аплодисментами, больше за энтузиазм, чем за что-либо еще.
Горланя йодль, на сцену выбежал Гаммельнский крысолов в сопровождении крысы.
Я из Гаммельна крысолов.
Вы звали? Я пришел на зов.
С моею крысою вдвоем
Мы крошек сей же час найдем!
— Да поры бы уже! — с отвращением сказал Обормот. — Сколько можно. А это чё за тощий чудик?
Широким шагом на сцену вышла Шельма с Дадли. Размахивая мечом и хлопая себя по бедру, она заявила, что она — Дик, красавец удалец. Потом все четверо начали обшаривать поляну, старательно избегая кучи листьев, в которой прятались пропавшие детки.
У гоблинов сдали нервы. Детки же у них под носом! Неужели никто их не видит? Они больше не могли сдерживаться.
— Они сзади! — кричал Пузан, прыгая на месте от досады. — Вы совсем тупые или как?
— Да! — орал Свинтус. — Вон их маленькие пузики, торчат из-под листьев!
— Да за спиной у вас! — вопил Гнус. — Сзади! Сзади! Сзади!
Актеры и зрители дружно обернулись посмотреть, кто же так разошелся.
Должно бы, конечно, обойтись. В конце концов, гоблинов ведь защищает невидимость, правда?
Нет. По какой-то причине — то ли из-за перевозбуждения, то ли из-за духоты, то ли из-за того факта, что все заклинания рано или поздно перестают действовать, то ли просто не повезло, — в этот самый критический момент, когда гоблины необдуманно привлекли к себе всеобщее внимание, действие сыворотки начало сходить на нет.
— Сзади! — кричали они. — Сзади! Сзади! Сза…
Вдруг они осознали, что на них устремлены взгляды всех присутствующих. Они замолкли. Каждый посмотрел на себя, потом на других. Они вернулись. Стали безнадежно непрозрачными, как раньше.
— Попадос, — сказал Обормот.
Действие на сцене прекратилось. Дик Уиттингтон и Гаммельнский крысолов замерли как вкопанные, их губы округлились в две буквы «О». Заметив, что внезапно наступила мертвая тишина, пропавшие детки вылезли из кучи листьев и сели.
Вы, наверное, слышали выражение «Пришла беда — отворяй ворота». Как вы думаете, что сейчас произойдет?
Пол задрожал, и с улицы донесся топот приближающихся копыт. Дверь с треском распахнулась — и на пороге показался Ромео, измочаленный и угрюмый. На спине у него сидел Вилли Енот, вид у маленького дикаря был торжествующий. В руке он держал веревку. На конце веревки была изрядно потрепанная и изможденная пропавшая карнавальная лошадь. А на ней верхом сидела…
— Госпоша! — исступленно закричал Хьюго и подбросил рукопись в воздух. — Ты фосфращаться! Ура!
И он выбежал из-за кулис, слетел со сцены по ступенькам, взобрался по пятнистой ноге на Пачкулину руку, оттуда поднялся на плечо и обхватил хозяйку лапками за шею.
Теперь ты будь решиссер, — взмолился он ей в ухо. — Я больше не мочь.
— Кузен Вилли! — взвизгнула Шельма. — Ну, что я вам говорила! Он их нашел!
— Вот это да! — ахнули гоблины. — Это ж Красавчик с Цуциком!
— Ромео! — воскликнул Рой Брызг и вскочил со стула. — Ромео, Ромео! Где ж твоя повозка, Ромео?
— Получайте! — гаркнул Вилли. — Привел я обеих ваших лошадок. Я пропустил танцующих девчонок иль как?
К этому времени новость дошла до закулисья, и весь актерский состав высыпал на сцену.
— Что случилось?
— Пачкуля вернулась! С карнавальной лошадью!
— Это еще не все! В театре гоблины!
— Где?
— Да вон, смотрите! В глубине зала!
