Кейт ДиКамилло - Приключения мышонка Десперо
После его ухода Самый Главный Достопочтенный Мышан стукнул трясущимся кулачком по доске.
— Почтенные коллеги, — произнёс он. — Нас посетил призрак, и этот призрак велел нам покаяться и отречься от нашего решения. Давайте проголосуем. Пусть скажут «да» все, кто считает, что этого визита не было.
И все члены Мышиного совета сказали «да», тихонько, но вполне отчётливо.
Промолчал только Лестер. Отец Десперо Тиллинга промолчал. А ещё он отвернулся от остальных мышей, чтобы они не заметили его слёз.
Знаешь, почему он плакал, читатель? Потому что получил прощение.
Глава сорок первая
Слёзы короля
Десперо застал короля в покоях принцессы Горошинки: он сидел на кровати дочери, прижимая к груди кусок ткани с вышивкой. Историю её мира… Король плакал. Нет, это слишком слабо сказано. На самом деле король рыдал. Слёзы градом катились по его щекам и уже образовали у его ног целую лужу. Я ничуть не преувеличиваю. Король, судя по всему, вознамерился выплакать себя без остатка и превратиться в речку.
Читатель, ты когда-нибудь видел рыдающего короля? Понимаешь, когда сильные мира сего вдруг становятся слабыми, когда выясняется, что они самые обыкновенные люди и у них тоже есть сердце, это умаляет их величие в глазах окружающих. И окружающие приходят в ужас.
Десперо был в ужасе, уверяю тебя. Но всё-таки он заговорил с королём.
— Господин король! — окликнул Десперо.
Но король его не услышал. Он выронил вышивку и, взяв в руки огромную золотую корону, принялся бить себя в грудь — да-да, прямо этой короной, снова и снова! Как я уже отмечала, у короля Филиппа было несколько недостатков. Ты ведь помнишь, что он был близорук? Ты ведь уже знаешь, что он издавал нелепые, ни с чем не сообразные указы и законы, которые людям было очень трудно исполнять? А ещё… он был не очень-то умным. Почти как Миггери Coy.
Но, несмотря на все эти недостатки, у короля было одно замечательное, чудесное, восхитительное свойство. Он хотел и умел любить. Очень сильно. Всем сердцем. Именно так, всем сердцем, он любил королеву. И так же, всем сердцем, он любил свою дочь. Может, даже чуточку сильнее. Он любил принцессу Горошинку не просто всем сердцем, а каждой клеткой своего организма. И сейчас у него отняли самое любимое…
Десперо видел отчаянье короля. Но он всё-таки пришёл по делу. Он непременно должен сказать королю что-то очень важное. И он снова окликнул:
— Простите…
Ответа по-прежнему не было. Десперо толком не знал, как правильно обращаться к королю, если ты — мышонок. Слово господин звучало слишком просто, неподобающе просто. Он призадумался.
А потом наконец откашлялся и произнёс так громко, как только мог:
— Простите!
Перестав колотить короной в грудь, король Филипп оглядел комнату.
— Самый Высокочтимый Главный Человек! Я здесь, внизу! — уточнил Десперо.
Король перевёл взгляд на пол и прищурил глаза, из которых всё ещё лились слёзы.
— Ты жучок? — спросил он.
— Нет, я мышонок, — ответил Десперо. — Мы с вами уже встречались.
— Мышь?! — взревел король. — Ты же родственник крысы!
— Господин Самый Высокочтимый Главный Человек! Вы должны меня выслушать. Это очень важно. Я знаю, где ваша дочь.
— Правда? — Король шмыгнул носом и высморкался прямо в свою королевскую мантию. — И где же она?
Король наклонился, чтобы получше разглядеть Десперо, и на макушку мышонку капнула слеза… вторая… третья. Три огромные слезищи покатились по его спине, смывая муку. Он снова обрёл свою привычную бурую окраску.
— Господин Самый Высокочтимый Главный Человек! — произнёс Десперо, отряхиваясь от королевских слёз. — Она в подземелье.
— Врёшь! — сказал король и расправил плечи. — Я так и знал. Все грызуны — вруны и мошенники. В подземелье её нет. Я посылал туда всю королевскую рать.
— Подземелье так просто не обыскать. По-настоящему его знают только крысы. Там тысячи потайных мест, куда они могли её запрятать. Принцессу не найдёт никакая рать, если сами крысы не захотят прийти нам на подмогу.
— Чёрт побери! — Король зажал уши руками. — Не смей говорить мне о крысах! Просить помощи у крыс? Ещё чего выдумал! — Король был в бешенстве. — Крысы вне закона! Я их запретил! В моём королевстве их нет! Они не существуют.
— Это не так, господин Самый Высокочтимый Главный Человек! В подземелье под вашим замком живут сотни крыс. Одна из них похитила вашу дочь, и если вы не пошлёте туда…
Король принялся напевать, нарочито не слушая Десперо. А потом вдруг заорал:
— Я тебя не слышу! Не слушаю и не слышу! Всё равно ты говоришь неправду, потому что ты грызун, а все грызуны — вруны. — Он снова замурлыкал какую-то мелодию, а потом снова прервался и сказал: — Я нанял гадалок. Я вызвал прорицателя. Они скоро прибудут из дальних стран и скажут, где моя доченька. Они скажут мне правду. А мыши не умеют говорить правду.
— Я говорю правду, клянусь! — горячо возразил Десперо.
Но король не хотел его слушать. Он крепко зажал уши ладонями. И запел ещё громче. Огромные слезищи катились по его лицу и шумно плюхались на пол.
Десперо смотрел на него в полном смятении. Что же теперь делать? Он нервно потёр лапкой шею, привычно уже подёргал за красную нить… и внезапно вспомнил свой сон. Нет, даже не вспомнил — сон сам нахлынул на него потоком. В нём опять была тьма, был свет, был размахивающий мечом рыцарь, и — наконец — снова наступил тот страшный миг, когда Десперо понял, что под сияющими доспехами никого нет. Пустота.
Представь, читатель: Десперо стоит перед рыдающим королём, и в голову ему приходит потрясающая, совершенно неожиданная мысль. Может, доспехи пусты неспроста? Может, они кого-то ждут?
Может, они ждут его, Десперо?
«Ты хорошо меня знаешь» — так сказал ему во сне рыцарь.
— Да, — ответил ему теперь ошеломлённый догадкой Десперо. — Я правда тебя знаю!
— Я тебя не слышу! — пропел король.
— Я пойду туда сам, — твёрдо сказал мышонок. — Я стану рыцарем в сияющих доспехах. Другого выхода нет. Рыцарем буду я.
Десперо повернулся и покинул плачущего короля. Он пошёл искать Ниточных дел мастера.
Глава сорок вторая
Остаток нити
Ниточных дел мастер восседал на своей катушке, помахивал хвостиком и жевал листочек сельдерея.
— Вы только посмотрите! — воскликнул он, увидев Десперо. — Нет, вы только посмотрите! Это же мышонок, влюблённый в принцессу! Вернулся из подземелья! Целёхонький! Мой предшественник, покойный Ниточных дел мастер, наверняка бы сказал, что это я сплоховал, скверно сделал свою работу, потому ты и выжил. Он бы сказал, что я слабо закрепил нить. Но это не так. Откуда мне это известно? Так вот же она, моя ниточка, — до сих пор болтается у тебя на шее.
Он довольно хмыкнул и снова принялся за сельдерей.
— Мне нужна она вся. Целиком, — сказал Десперо.
— Что целиком? Твоя шея?
— Мне нужен весь остаток нити.
— Послушай, я не вправе раздавать красную нить направо и налево, — возразил Ниточных дел мастер. — Это, знаешь ли, священная вещица. Так, во всяком случае, считается. Впрочем, поскольку я провожу с ней слишком много времени, я давно постиг её истинную сущность.
— И в чём она состоит?
— В том, что это самая обычная нить. Не больше. И не меньше. — Ниточных дел мастер пожал плечами и откусил ещё сельдерея. — Но я продолжаю притворяться, что это крайне ценная вещь. О друг мой, я притворяюсь очень умело. Кстати, для чего тебе понадобилась нить?
— Чтобы спасти принцессу.
— Ах, ну да! Прекрасная принцесса! С неё-то и начались все твои злоключения. Помню, помню…
— Я должен её спасти. Кроме меня, её спасти некому.
— Это мне знакомо. Всё неприятное приходится делать самому. А как, позволь спросить, ты используешь нитку для спасения принцессы?
— Принцессу украла крыса, вернее — крыс. Он спрятал её в подземелье. Мне непременно надо туда спуститься, а там полно поворотов, углов, тупиков…
— Короче, лабиринт, — кивнул Ниточных дел мастер.
— Именно. Лабиринт. Мне надо найти дорогу к принцессе, обязательно, где бы её ни спрятали, и вывести её обратно. Это можно сделать только с помощью нити. Так делал тюремщик Грегори: у него к ноге была привязана толстая верёвка, и он с ней ходил, чтобы не заблудиться. — Мышонок запнулся, с содроганием вспомнив, как погиб Грегори: в кромешном мраке, с перерезанной или перегрызенной верёвкой… — А я возьму вместо верёвки красную нить, — твёрдо закончил он.
Ниточных дел мастер кивнул.
— Ясно, — сказал он и задумчиво откусил ещё сельдерея. — Яснее ясного. Ты принял вызов судьбы.
— Я просто ищу принцессу.
— Тебе не дано знать, как это называется на самом деле. Ты лишь знаешь, что должен совершить невозможное, но совершенно необходимое дело.
