Илья Новак - Солнечная магия
На это Купидор многозначительно ответил:
– То, что они выглядели как дети, еще не означает, что они являются детьми.
– Это вы какую-то ерунду говорите! – напирал колдун. – Являются – не являются… обычные безобидные детишки.
– Э нет…
Амор сдвинул крышку с одной из стоящих в телеге плетеных корзин и показал колдуну ее содержимое – шары из голубого льда размером с детский кулачок, сплошь утыканные тонкими короткими шипами.
– На что это, по-вашему, похоже?
– Ну… – Мармадук наклонился, рассматривая, и вытянул было руку, чтобы дотронуться до одного, но стоящий поблизости снежник что-то предостерегающе рыкнул, и Мармадук в последний момент отдернул руку. – Я бы сказал, что это похоже на небольшие ледяные шарики, покрытые шипами.
Купидор подтвердил:
– Правильно. То есть, они так выглядят. А на самом деле они являются мощным секретным оружием. Ну вот, а эти дети… в смысле, эти существа в фургоне со страшной неведомой птицей без крыльев… они только выглядели как дети, а на самом деле это какие-то монстры, теперь я в этом уверен.
– Да с чего вы взяли? – кипятился Мармадук. – Этак про все на свете можно сказать, что оно на самом деле не такое, как выглядит. Вот, возьмите меня… я выгляжу как пожилой безобидный маг, да? Может, вы тебе начнете утверждать, что на самом деле я какой-нибудь гадкий мерзавец и отравитель короля? Нет, я выгляжу как пожилой безобидный маг – и я являюсь пожилым безобидным магом, вот и весь сказ!
– Ну хорошо, а почему же вы тогда с такой поспешностью решили скрыться от этих “обычных детей” и уехали из родного города? – спросил Купидор, хмурясь. – Почему не приказали прямо в Лавериксе изловить их и бросить в темницу?
Топ с Ганкой (они уже давно проснулись, вылезли из фургона и все это время прислушивались к разговору) разом ухмыльнулись, ожидая ответа колдуна. Мармадук открыл рот – и опять закрыл. Довод был очень хорошим, он даже не нашелся, что и сказать. В результате колдуну пришлось распрощаться с несколькими монетами из суммы, которой его снабдил граф Сокольник, и пообещать Амору, что по окончанию путешествия он добавит еще.
Дорога повернула, огибая рощу, и пошла под уклон. Далеко внизу синел океан, на берегу которого стоял портовый город Улов. Если вглядеться в голубую дымку, то можно было различить белую накипь прибоя у берегов острова Лимбо – светло-коричневого пятна неправильной формы, видневшегося в океанской дали.
Когда процессия подъехала к воротам Улова, Князь-Солнце уже скрылся за горизонтом, но было еще светло. Городская стена начиналась у берега океана, тянулась полукругом, охватывая Улов, и заканчивалась опять у берега. Океан назывался Зеленым, потому что вода в нем из-за обилия особых водорослей имела нежный изумрудный оттенок. Ворота Улова выглядели не совсем обычно: две башни, на которых они крепились, были выполнены в форме поставленных вертикально, носами вверх, рыбацких яликов, а створки ворот покрыты узором, напоминающим рыболовную сеть.
К воротам, через кишащий окунями и верховодкой ров, вел неширокий деревянный мосток, на котором стояла будка стражников. Поворчав на жадность городских властей, Мармадук оплатил “гостевую пошлину”, стражники открыли ворота, и процессия въехала в город.
Без остановок они пересекли весь Улов и притормозили уже только возле пристани. Амор Купидор спрыгнул с телеги и подошел к фургону колдуна.
– Что теперь будем делать? – осведомился он.
Мармадук заглянул в фургон. Мальчик-акс спал в углу, лягуш сидел на скамеечке – вернее, на ней сидел Топ, а Ганка пристроилось в бархатном седле на его плече. Топ поднял зеленую чешуйчатую лапищу, и Ганка чистило ему когти маленьким кинжалом, похожим на игрушечный.
– Мне надо кое-куда сходить, – сказал им Мармадук. – Вы пока сидите тут, охраняйте пленника.
Колдун спрыгнул на землю, отряхнул одежду от дорожной пыли и огляделся. От берега в океан отходило несколько длинных земляных насыпей, вдоль которых были пришвартованы корабли разных размеров. Однако, в океане почему-то не плавало ни одного корабля или даже небольшой лодки. Вокруг возвышалось несколько портовых строений, а на большом деревянном катке стояла шикарная яхта. Какой-то пожилой, хорошо одетый господин с кистью и ведром красил ее борт.
– Эй, милейший! – окликнул его колдун, подходя ближе. – Что это вы делаете?
Услышав голос, старик поставил ведро на землю, положил рядом кисть, неторопливо повернулся и окинул колдуна взглядом.
– Ну что же, – задумчиво произнес он, просовывая большие пальцы под фартук, одетый поверх дорого камзола. – Если внимательно рассмотреть этот вопрос, то можно прийти к выводу, что, пожалуй, я занят тем, что крашу борт вот этой яхты.
– Ага… – протянул Мармадук, слегка озадаченный такой манерой разговора, и громко чихнул от сильного запаха краски. – Ну, это я понял, понял! А вот чья это яхта, не подскажите?
– Вы спрашиваете меня, чья это яхта? – откликнулся господин. – Ну что же, ну что же… думаю, ничто не мешает мне ответить, что это яхта Паллада Уловского, который является никем иным, как мэром нашего прекрасного города, называемого, как вы, наверное, знаете, Улов. Собственно – и это тоже не трудно сообразить – как раз поэтому нашего мэра зовут именно Паллад Уловский, а не, скажем, Паллад Бормотанский или там какой-нибудь Паллад Дуболомский. Вот если бы… – господин многозначительно поднял указательный палец, и Купидор с Мармадуком удивленно проследили за ним взглядами… – вот если бы наш прекрасный город назывался, к примеру, Бормотан, или, допустим, Дуболом, то какое-нибудь из этих имен пришлось бы вполне кстати, но…
– Да, очень интересно, очень, – перебил Мармадук. – А вот скажите, милейший, а вы кто такой?
Господин снова окинул колдуна взглядом, посмотрел на Купидора, сделал полшага назад, поклонился, выпрямился и произнес:
– Ну что же, ну что же… думай, вам будет любопытно узнать, что я всего лишь скромный начальник этого порта, а зовут меня Паллад Портовый.
Совсем уж удивленный таким поворотом событий, Мармадук произнес:
– О, простите, извините! Я и не подумал… ну, не подумал, что сам начальник порта станет красить яхту, пусть даже это яхта мэра. А, скажите, почему вы… то есть, почему у вас такие схожие имена?
– Ну что же… ну что же… – опять заладил свое старик. – Видимо, нет никаких препятствий к тому, чтобы я поделился с вами этими сведениями. Мы с мэром нашего славного города родные братья, только я чуть постарше, а он немного помладше, и этой вот причиной как раз и объясняется схожесть наших имен. Что же касается первой части вашего вопроса, господин, имени которого я до сих пор не знаю, то не премину отметить, что покраска яхт, а равно и всяческих других плавучих средств, является моим любимым времяпрепровождением досуга, в некотором роде – моим любимым хобби, которое нимало способствует воцарению в моей уставшей душе спокойствия и, не побоюсь этого слова, умиротворения.
– Уф! – Колдун, которому было довольно трудно следить за вычурной манерой речи начальника порта, вытер ладонью лоб и приосанился. – Ну тогда позвольте представиться. Мармадук Синий, придворный маг города-государства Лаверикс. А это… – взмахов руки он окинул телеги со снежными людьми, фургон и Амора Купидора… – Моя свита.
– Синий? – повторил старик. – То-то я гляжу, от вас, вроде, такое синеватое свечение исходит.
– А это потому, что я могучий маг. У меня еще один вопрос к вам. Почему в океане не видно ни одного корабля?
Паллад Портовый степенно оглянулся, как бы желая удостовериться в том, что Мармадук прав и в океане действительного не видно ни одного корабля, подумал немного, покивал головой, и наконец ответил:
– А потому, господин маг, что мы узнали, будто друиды острова Лимбо (того самого острова, который расположен неподалеку) решили, что весла наших кораблей уничтожают океанские водоросли. Друиды, знаете ли, очень озабочены судьбой океанских водорослей. Они так ею озабочены, что прислали к нам посла с требованием запретить плавания на весельных кораблях и резко сократить использование кораблей парусных, поскольку, по их мнению, парусные корабли своими носами тоже портят водоросли. А друиды очень из-за этого переживают. Конечно же, мы не могли на подобное согласиться, и тогда посол заявили, что они отравили всю рыбу на много миль окрест и теперь каждый, кто съест ее, умрет в мучениях.
– Но это же чепуха! – воскликнул удивленный Купидор. – Как это они могли отравить всю рыбу?
Старик покивал и продолжил.
– Когда их посол отплыл обратно на остров, я высказал своему брату мэру тоже самое соображение. Очень трудно, почти невозможно отравить всю рыбу в этих водах. Но небольшая вероятность такого подвоха со стороны друидов все же оставалась. Брат мой мэр воспринял угрозу друидов куда тяжелее, чем я. Скажу даже, что брат расстроен, напуган и боится убийц, которых, по его словам, могут подослать к нему друиды. Брат у меня вообще человек очень впечатлительный и боязливый. Поэтому мы поймали несколько рыб разных видов и отдали их городским лекарям для всестороннего исследования, призванного подтвердить, что никакой такой потравы в рыбьих потрохах нету. Лекари пообещали доложить результаты исследований завтра поутру, а до тех пор…
