Юрий Греков - Там, на неведомых тропинках
И вот однажды Никиту разбудил настойчивый писк у самого уха. Он попробовал поплотнее прижать уши, чтобы еще хоть чуточку подремать. Но тут кто-то дернул его за ус. Никита приоткрыл один глаз. У самого его носа стоял... столбик. Никита открыл второй глаз и совсем проснулся. Столбик приподнялся на цыпочках и пискнул:
— Эй, дядя, давай знакомиться! Я — Тришка!
Никита медленно размышлял: «Мышь? Не мышь?» Потом вспомнил, что мышей он вообще не видал — так что гадать бесполезно. Может, мышь, а может, и не мышь. И какая ему, собственно, разница? Придя к такому выводу, Никита буркнул: «Я — Никита». Он хотел добавить: «Ну и что?», но поленился и повернулся на другой бок.
Но уснуть ему не удалось. Тришка принялся устраивать себе жилье — какая тут может быть тишина!
Новый жилец поселился в старом аквариуме. Вместо дома Тришка получил круглую жестяную банку из-под кофе и охапку травы. И теперь по старому хомячиному обычаю — а Тришка был хомячок — стал приводить в порядок свою новую квартиру.
— Тащи вон ту травинку! — командовал Тришка сам себе. — А теперь вон ту!
Когда наконец в коробке была устроена мягкая постель, хомячок деловито почистился, огляделся еще раз — все ли сделано — и завалился спать.
«Ну, наконец угомонился! — облегченно подумал Никита. — Теперь уж поспать можно».
Но сон куда-то ушел. «Наверное, к хомяку, — решил Никита. — Тоже хочет познакомиться».
Никита поворочался, мяукнул — может, сон услышит и придет? Нет, не идет. Так и промаялся Никита до самого вечера. И только задремал — хлопнула дверь, и сна как не бывало. «Хозяин с работы пришел», — догадался Никита, но откуда ему было догадаться, что опять случится то, чего Никита ох как не любил. Да и как любить всякие там неожиданные происшествия? Одно беспокойство от них...
Хозяин поставил на стол небольшую коробку. В коробке вдруг что-то забилось, зацарапалось, послышалось недовольное попискивание.
— Что это? — спросила Хозяйка.
— А вот сейчас посмотришь...
Не успел Хозяин приподнять крышку, как из-под нее молнией метнулся какой-то зверек. Он пролетел по стене, нырнул под стол, оттуда на шкаф... Что тут поднялось! Никита от греха подальше залез под кровать — того и гляди лапу или хвост оттопчут. Хомяку хорошо в аквариуме — стой себе столбиком и наблюдай.
Наконец Хозяева угомонились. Никита неодобрительно размышлял, глядя, как Хозяин вытирает пот со лба: «Столько гонялись — и без толку. Я бы в два счета поймал. Только — охота была, очень мне надо!»
Хозяин, отдышавшись, сказал:
— Ничего, сам вылезет.
В ответ ему из-под шкафа послышалось возмущенное фырканье.
Ночью, когда все стихло, беглец осторожно высунул нос из-под шкафа и вдруг прямо перед собой увидел два страшных зеленых глаза. Не успел Никита и рта раскрыть, как тот снова забился в самый дальний угол под шкафом. Никита очень удивился и спросил:
— Ты чего?
— Ничего, — послышался дрожащий голос из-под шкафа.
— Ну так вылезай.
— Ага, чтоб ты меня съел!
Никита опять удивился и задумался. Потом позвал:
— Тришка!
Хомячок сразу проснулся, вылез и стал столбиком:
— Что такое?
— Слушай, он говорит, что я его съем...
— Хи-хи-хи, — захихикал хомячок, всплеснув лапками. — Вылезай, не бойся! Он же только баклажанную икру ест! А может, ты баклажан?
— Я не баклажан, я бурундук, — обиженно пискнуло из-под шкафа.1
В тот раз Ерошка — так звали бурундука — не решился вылезти из своего укрытия.
«А теперь, — размышляет Никита, — ну кто бы мог подумать, что этот трусишка так расхрабрится...»
Никите было даже немножко обидно, что Ерошка перестал его бояться. Ну ладно, пусть бы не боялся, но меня зачем трогать? Ни минуты покоя!
А Ерошка действительно доставлял Никите кучу неприятностей, главная из которых — спать мешал. То за хвост дернет, то за ухо. Беда прямо...
Но на этом дело не кончилось. Однажды до Никиты сквозь сон донеслись какие-то странные звуки: трак-трак. Тишина. Трак-трак...
Никита никак не мог взять в толк, что это такое, а глаза открывать не хотелось. Может, это Тришка и Ерошка что-нибудь новое придумали, чтобы мешать ему спать?
Трак-трак — раздалось совсем близко. Никита медленно приподнял веки и в ту же секунду взлетел на полтора метра вверх.
Тришка и Ерошка потом рассказывали, что они чуть со смеху не лопнули, когда Никита, сделав сальто, ринулся наутек. Им смешно, а тогда прямо на Никиту двигалось страшное чудище. Теперь-то он знает, что безобиднее этого «чудища» искать-поискать! Правда, иногда тоже спать мешает — «трак-трак». Ну, да ладно, хоть за хвост не дергает...
Так появилась Марта — пожилая степенная степная черепаха.
Все эти злоключения свалились на бедную Никитину голову одно за другим. Так что он уже не удивился, когда Хозяин представил обществу нового товарища:
— Знакомьтесь — Джузеппе, граф Лепоридо!
У графа были длинные уши торчком, которые все время двигались, будто стригли что-то невидимое. И вообще никакой он был не граф, а просто маленький черный кролик, а «Лепоридо» на одном из человеческих языков значит просто «заячий сын».
Чтобы сдружиться по-настоящему, старожилам и новым жильцам не понадобилось много времени. И дни потекли за днями. Утром Хозяева уходили на работу, а каждый из дружной компании принимался за свое дело. Никита досматривал двадцать восьмой сон, который вчера ему помешал досмотреть Ерошка. Марта задумчиво жевала на балконе капустный лист и вздыхала, вспоминая разные события своей пятидесятилетней жизни. Джузеппе и Ерошка бегали наперегонки через все комнаты, а потом долго спорили, кто быстрее добежал. Тришка строил рядом со своим домиком новую кладовку, скоро зима — нужно запасаться.
В общем, у каждого было много своих дел, скучать было некогда. И никто не подозревал, что в самом скором времени произойдет что-то такое, что-то такое — что и представить себе трудно!
Началось с того, что утром Хозяева никуда не ушли. Ерошка посчитал в уме и всем сообщил, что сегодня никак не суббота и не воскресенье!
Джузеппе спросил:
— А что же они будут делать?
Никита подумал и мечтательно промурлыкал:
— Наверное, спать...
Но Хозяева спать не собирались. Хозяин достал из кладовки два больших чемодана, а Хозяйка принялась укладывать в них всякую всячину. Вся братия заинтересованно следила за ними и гадала — что же это может быть и к чему бы?
А потом Хозяин куда-то вышел и через некоторое время вернулся с каким-то длинным незнакомым мальчишкой. Он познакомил его со всеми, показал ему, где лежат капуста для Джузеппе и орехи для Ерошки, рассказал, как нужно кормить Марту и еще многое другое. Первым почуял неладное Ерошка — он заметил, как гость криво усмехнулся, когда Хозяин предупредил, что его, Ерошку, нельзя хватать за хвост — он легко отрывается.
А потом Хозяин сказал:
— Ну вот, друзья, мы уезжаем в отпуск. А это ваш новый Хозяин...
Первым познакомился с Новым Хозяином Никита. Отброшенный пинком, он, мяукнув от неожиданности, пролетел через всю комнату и, ошарашенно моргая, шлепнулся в противоположном углу. А Хозяин — Новый Хозяин — хохотал во все горло...
Новый Хозяин веселился, перевернув Марту на спину и наблюдая, как она беспомощно пытается встать на ноги. У Марты начинала болеть голова, а он веселился... Он щелкал хомячка по носу так, что у того темнело в глазах от боли. А сам веселился. Он был очень жестокий, этот мальчишка, который не умел дружить ни с людьми, ни со зверьми, а дружил только с двойками в школе.
Так шел день за днем. Никита стал тощий и грязный — он не успевал не только поспать на солнышке, но даже умыться. Стоило только ему появиться, как пинок швырял его через всю комнату. Удивительно ли, что Никита, добряк Никита, предпочитал забиться в самый дальний и пыльный угол под кроватью. Хомячок целый день сидел в самой глубине своей коробки, но и тут спастись было невозможно — Новый Хозяин хватал домик и, перевернув, вытряхивал и Тришку и все его запасы. Джузеппе он чуть не оторвал ухо. Одного только Ерошку не мог он поймать. Тот проносился стрелой под самым его носом и презрительно фыркал...
В этот вечер Новый Хозяин, последний раз пнув Никиту, отправился домой, когда уже совсем стемнело. Настоящий Хозяин попросил его приходить, только чтобы покормить зверят, так что ночью они могли хоть немного передохнуть. Но в эту ночь они отдыхать не стали. Ерошка вскочил на стул и запищал на всю квартиру:
— Ну, что — долго еще терпеть будем? Собирайтесь все сюда!
Никита вылез из-под кровати, помог хомячку выбраться из аквариума. Подскакал Джузеппе. Все уселись в кружок, поджидая, пока приползет Марта.
Никита, мяукнув, сказал:
— Я, наверное, скоро умру...
У Джузеппе на глаза навернулись слезы. Пригорюнился и хомячок. Только Марта ничего не сказала, она думала. Ерошка вскипел, прыгнул черепахе на спину и затряс кулачками:
