Ева Ибботсон - Великий поход привидений
В конце концов, он нашел одного очень бедного викария, у которого было девять детей. Крыша его дома протекала, церковь рушилась, а жена настолько устала с трудом сводить концы с концами, что каждый вечер, после того, как дети ложились спать, сидела и плакала.
— Если пойдешь со мной, — хитро сказал лорд Буллхавен (ведь насколько он был скверным, настолько и богатым), я дам тебе сотню фунтов.
Итак, мистер Уоллес (так звали викария), думая о том, что сможет купить обувь для всех своих детей и сытной еды для жены, согласился.
После чего, лорд Буллхавен нашел очень старого, очень глухого священника по имени мистер Хоар-Крокингтон. К сожалению, мистер Хоар-Крокингтон (который был не просто старым и глухим, но абсолютно, совершенно сумасшедшим) решил, что его приглашают в Шотландию пострелять куропаток, из-за чего позже возникла большая путаница.
Последним, кого заполучил лорд Буллхавен, был, безусловно, очень неприятной личностью. Его звали мистер Хип, он когда-то был священником, но был изгнан из церкви за то, что украл деньги из кружки для сбора пожертвований и потратил их на виски. Но он продолжал носить пасторский воротник и называл себя Преподобным Бертрамом Хипом, так что лорд Буллхавен на это купился и решил, что он настоящий священник. Мистер Хип был одним из тех людей, которые выглядят так, будто на самом деле должны были родиться животными: быком, буйволом или свиньей. У него были огромные плечи, красная шея и широкое, обрюзгшее лицо с щетиной.
После этого, лорд Буллхавен просто не смог заполучить больше ни одного священника, поэтому последним человеком, которого он с собой взял, был довольно-таки странный Профессор из Лондонского университета, которого звали Профессор Меднонос. Он писал книги об охоте на призраков и хотел опробовать множество способов: например, бить в медные тарелки, сыпать разрыхлителем для теста, жечь серные кристаллы — все, что он думал, могло бы сработать, но не был уверен.
И в один прекрасный день в конце октября лорд Буллхавен заполнил багажник своего огромного черного роллс-ройса книгами с заклинаниями против призраков, складными стульями, чтобы можно было на них сидеть, термосами, чтобы пить из них, пока сидишь на складных стульях; священники и Профессор Меднонос залезли внутрь — и они отправились в длинное путешествие до Инслифарна, чтобы убить призраков Рика.
Глава 14
— Я… не думаю… что это… долго протянется, — сказала Ведьма.
Она лежала на кровати из трухлявых листьев в Банкетном зале, где не было потолка. В руках она держала то, что оставалось от ее любимого мужа, Скользящего Килта. А оставалось не очень много. Его обрубленные ноги исчезли, его грудь и руки были так бледны, что казались всего лишь мерцанием в воздухе. Остался только славный шотландский килт — он да его мудрые и успокаивающие слова.
— Мы были… так счастливы вместе. Не грусти.
Но Ведьме было грустно. Ей было невыносимо грустно. Слезы катились по ее усатым щекам, и целая смесь запахов — давленых измельченных желудков, свиных ножек, сыра Камамбер — исходила из ее больного тела, когда она вспоминала те чудесные времена, что они провели вместе.
— А мои малыши, — стонала она.
— Даже хорошо…что мы все уйдем…вместе, — сказал Скользящий Килт, чье лицо с одной стороны уже начинало растворяться.
Слабыми и больными руками Ведьма дотянулась до Джорджа, лежащего у ее ног. Его череп почти полностью растаял, а его крики звучали, как приглушенный мышиный писк.
— Уинифред? — отрывисто прошептала Ведьма.
Безнадежное рыдание стало ей ответом. Без своей миски Уинифред была ничем.
— Хамфри?
Нет ответа.
— Хамфри! — снова закричала Ведьма.
Ответа все равно не последовало. Вроде бы только минуту назад он лежал около нее. А теперь Хамфри был мертв. Экзорцирован. Отправлен навеки туда, откуда приходят привидения, и никогда не вернется. В полном, безнадежном отчаянии Ведьма закрыла глаза и приготовилась к смерти.
Однако Хамфри не был мертв. Он был ужасно, ужасно слаб и какое-то время, пока он лежал между Джорджем и Уинифред, чувствуя острую боль в своей несчастной эктоплазме, смотря, как розовый цвет исчезает из его измученных конечностей, он просто хотел, чтобы все это побыстрей закончилось.
А потом что-то случилось. Маленький извивающийся, размышляющий червячок сел в его мозгу и сказал:
— Нет. Ты не ляжешь вот так просто и не умрешь. Ты слишком молод, чтобы умирать, Хамфри Ужасный, — сказал червячок. — Ты что-нибудь сделаешь. Ты найдешь помощь.
И когда маленький вертлявый червячок в мозгу Хамфри добрался до слова «помощь», он стал больше и суровее и сказал одно слово: «РИК».
— А моя слабость? — слабо спросил Хамфри у червячка. — Как я доберусь до Рика? Я даже пошевельнуться не могу.
— Неужели? — сказал вертлявый червячок. — Уверен, что не можешь? Попытайся. Подвигай одной ногой. Давай, попробуй. Вот так. Теперь другой.
— Больно, — сказал Хамфри червячку.
— Не важно. Теперь вставай. Лети. Вперед. Вперед.
И Хамфри действительно поднялся в воздух и полетел, слабо и медленно, но он летел…мимо тети Гортензии, лежащей, как железная балка на своей могиле, мимо бедного Шака, скулящего в агонии и только с одним хвостом из трех, мимо стонущих и быстро растворяющихся Леди…
Когда он добрался до дороги, разделяющей Инслифарн от материка, он почувствовал такой сильный укол боли, что чуть было не свалился на землю. Он летел прямиком в экзорцирующий поток мистера Уоллеса. Мистер Уоллес был самым молодым и самым сильным из священников. Он был также самым хорошим. И хотя он ненавидел то, что делал, он считал, что по чести работу надо сделать хорошо. Вот почему он сидел на складном стуле лорда Буллхавена, размахивая рябиновой палочкой и бормоча Заклинание 293 из книги об изгнании призраков так усердно, как мог.
— Мерзкие Отвратительные Ползущие Твари Призраки С Жуткими Уродливыми Чертами Уходите Говорим Мы Вам Оставьте Это Место Возвращайтесь В Могилу И Истлейте…
Там еще много чего говорилось в заклинании, и если бы у мистера Уоллеса была возможность договорить до конца, с Хамфри, вероятно, все было бы кончено. Но на бедном мистере Уоллесе было лишь очень тонкое, потертое пальто, и было мучительно холодно сидеть на берегу, когда с моря воет ветер. И неожиданно он начал страшно чихать.
Эта пауза в заклинании продлилась лишь несколько мгновений, но этого было достаточно.
Хамфри сумел перелететь через голову мистера Уоллеса и отправиться в долгое и изнурительное путешествие, чтобы найти Рика Спасителя.
Это путешествие Хамфри не забудет никогда. Хотя он потихоньку набирался сил с тех пор, как избежал экзорцизма, он все еще был очень слаб. Его ядро на цепи весило, будто тонну свинца, а иногда его голова кружилась так, что он не понимал, летит ли он вверх или вниз ногами. Хуже всего, что он не был уверен, правильной ли дорогой он двигается. Он знал, что нужно на юго-восток, но как далеко? А что, если он не найдет школу Рика?
Но он не мог, не мог не найти ее. Его родители умирали, Джордж и Уинифред да и все другие привидения, так страшно и жестоко пойманные в Инслифарне…Он должен был найти Рика. О том, что бы смог сделать Рик, чтобы спасти остров, полный мертвых и умирающих призраков, Хамфри не задумывался. Он не был очень умным. Он просто верил.
Стояло ясное и ветреное утро, когда он покинул Инслифарн. Теперь же собирались тучи, начинался дождь, и в лицо дул противный ветер.
Без защиты призрачной кареты ему было жутко холодно, он дрожал так сильно, что начал терять высоту.
— Я не смогу это сделать, — всхлипывал он. — Я не могу пройти весь этот путь.
Тут он вспомнил, что однажды говорил ему Скользящий Килт.
— Если тебе придется сделать что-то трудное, не думай обо всем, что ждет тебя впереди. Думай просто о следующем шаге. А потом ты всегда сможешь сделать еще один шаг.
Так что Хамфри летел шаг за шагом, потом еще и еще. И, в конце концов, ландшафт под ним изменился и стал мягче — поля и изгороди вместо глухих болот, и он понял, что приближается к границе Англии. Теперь — на восток…через реку — и паника, как стая скворцов, неожиданно вспорхнувшая в воздух, практически ослепила его. А потом, разве это не знакомый ельник? А там, на поляне… Неужели?… Наверняка… Да! Это они! Пахучие, как и всегда, вывешенные мальчишками на подоконнике, полосатые и отвратительные футбольные носки Мориса Краулера!
Всхлипнув от облегчения, Хамфри снизился, пролетел через окно спальни и упал в абсолютном изнеможении на кровать Рика.
Рик сидел в классной комнате номер 5 на уроке истории. Урок был о Генрихе Восьмом, которого Рик и до этого-то не любил, а теперь по-настоящему ненавидел за то, что тот отрубил голову тети Гортензии, сжег монастырь Сумасшедшего Монаха, да и вообще, доставил множество неприятностей.
