Брайан Джейкс - Изгнанник
Вождь землероек коротко отсалютовал Блику мечом:
— Прошу прощения, друг. Эй, Мунга, как там выдры?
Откуда-то из темноты донесся зычный голос:
— Этих толстощеких страшил всего-навсего долбанули мешком с песком.
С подветренной стороны скалы горел небольшой костер. Потирая головы, выдры уселись рядом с Бликом, Лог-а-Логом и другими землеройками вокруг огня. Радл представил Блика землеройкам.
— Каким ветром занесло вас в эти горы? — заметил он, потирая шишку на лбу.
Лог-а-Лог указал на море:
— Выждав момент, когда нас не будет в лагере, этот злодей Кривокогть заплыл в реку с моря на своем корабле «Потрошитель» и угнал наших детей в рабство.
— Сколько детей они забрали? — гневно осведомился Блик.
— Тридцать четыре… — ответил Лог-а-Лог. — Включая мою дочурку, которой чуть больше года.
Блик поднял булаву:
— Тогда пошли, нельзя терять ни минуты. Мы с вами.
Землеройки никогда не видели столь сильного и ловкого зверя. Куда не удавалось забраться, он с разбегу запрыгивал; где склон был слишком крут, он скатывался с него, а если на пути попадался камень или другое препятствие, он разбивал их булавой.
К побережью они прибыли за час до рассвета. Весь отряд собрался за выступом скалы, откуда открывался вид на широкое устье реки. Свернув лист, Блик принялся в него пищать.
Лог-а-Лог в недоумении взглянул на него:
— Что ты делаешь, друг?
— Это так, на всякий случай: вдруг рядом окажется кто-нибудь из моих друзей. А теперь нам надо выработать план. Вы, выдры, поплывете вверх по течению реки и проверите, не возвращается ли пиратский корабль. Лог-а-Лог, у тебя есть идеи насчет того, как задержать их, чтобы они не вышли в море?
Воин-землеройка по прозвищу Атаман, не сводя взгляда с берега, почесал подбородок, после чего велел измерить самое мелкое место.
Две мокрые землеройки через минуту принеслись обратно:
— По шею, Атаман, глубина нам по шею будет.
Лог-а-Лог обернулся к Блику:
— В самый раз. Хватит ли у тебя сил, друг? Блик пожал плечами:
Скажи лучше, что ты задумал, а там уже решим, хватит ли у меня на это сил.
Кривокогть, капитан пиратского судна «Потрошитель», был истинным морским разбойником, татуированным с головы до пят, выряженным в шелковые лохмотья и медные серьги, на поясе у него болтался ятаган. Он стоял рядом с рулевым у штурвала и бросал косые взгляды на перепуганных до смерти детей-землероек, столпившихся вокруг мачты, на которой развевался огромный зеленый парус. Прикованные цепями к веслам рабы с унылым видом понурили головы. Они боялись выказывать сочувствие маленьким пленникам, которых тоже ожидала участь каторжников на какой-нибудь пиратской галере.
У капитана было на редкость хорошее настроение: в стане землероек ему удалось добыть отличный живой товар и теперь его корабль держал курс к морю.
Кривокогть с гордым видом прохаживался по палубе. Обернувшись к толстобрюхому горностаю, у которого на широком поясе висел плетенный из звериных сухожилий кнут, он сказал:
— В такое прекрасное утро грех бездельничать, Брюхан. А ну-ка пощекочи своих гребцов, поглядим, на что способна наша посудина.
Горностай, оскалив в приветливой улыбке поломанные и почерневшие зубы, хлестнул плетью по голым спинам гребцов. Испуская сдавленный стон под беспощадными свистящими ударами хлыста Брюхана, рабы гребли быстрее и быстрее. Перепуганные землеройки хныкали и визжали, пригнувшись, чтобы им не досталось от обратного взмаха кнута.
Кривокогть ликовал. Склонившись к маленьким пленникам, он зло зарычал:
— Хахахарр! Мои маленькие пташки! Еще один звук — и я выпущу вам кишки, а потом совью из них линь.
Малыши, онемев от страха и прижавшись друг к другу, смотрели на ужасного капитана. Вряд ли они представляли себе, какие ужасы их ждут в открытом море.
Раздавая приказы направо и налево, Кривокогть поднял на лапы всю команду; судно как раз в это время делало поворот.
Матрос перегнулся через леера и, прикрывая лапой глаза от слепящего солнца, вежливо доложил:
— На горизонте показались морские просторы, капитан. Меж горами и деревьями отражается в воде солнце.
Фолриг и Радл издалека приметили приближающееся пиратское судно и тут же со всего размаху влетели в воду, так что мелкие рыбки бросились от них врассыпную. Выдры благополучно вернулись к друзьям, которые ждали их за скалой у самого устья реки.
— Слушайте сюда, друзья, пиратское судно совсем рядом, — сообщил Радл. — Что ты замыслил, златоносый?
Лог-а-Лог затряс головой, будто не слишком доверял затее Блика, и похлопал барсука по могучему плечу:
— Этот богатырь принес два огромных камня, которые и двум десяткам землероек сдвинуть было бы не под силу. Видишь место, где приливом в устье реки нанесло песок? Туда Блик и сбросил эти камни. Теперь путь из реки в открытое море перекрыт.
Блик вновь взял расщепленный листок и еще раз издал громкий звук. Выдры и землеройки уставились на него.
— Может, он слышал, а может, был слишком далеко, лучше не рисковать.
Лог-а-Лог в недоумении покачал головой, но решил не отвлекать барсука глупыми вопросами от общего дела.
Когда «Потрошитель» обогнул гору и вышел в широкое русло, река стала мельче. Гребцам пришлось встать и отталкиваться от песчаного дна длинными веслами. Кривокогть, любуясь на водные просторы, вспоминал прошедший без сучка без задоринки рейд, и душа его пела от веселья.
Он повернулся спиной к бушприту, взмахнул ятаганом и громко крикнул команде:
— Эй, разбойники, кто лучший на свете капитан?
— Капитан Кривокогть! — дружно отозвались пираты.
С победным ликованием Кривокогть раскинул лапы, и на солнце засверкали все его доспехи. Буууум!
Корабль наскочил на камни, и Кривокогть рухнул на спину. Два сидящих на корме пирата свалились в воду; гребцы, будто кегли, повалились кто куда. Впередсмотрящий Остронос с поцарапанной мордой молниеносно спустился по вантам и прошмыгнул мимо Кривокогтя.
— Мы застряли меж двух огромных валунов! — завопил Остронос, свесившись за борт. — Когда мы плыли сюда, их здесь не было. Ууууй!
Увесистый пинок капитана отправил дозорного в воду.
— Да? И кто же их сюда принес? — издевался над барахтающимся внизу дозорным капитан.
— Верните детей, мерзавцы! — раздался громовой голос.
Кривокогть стал шарить вокруг глазами. По берегу шел отряд во главе с Бликом. Взяв в лапы булаву, барсук грозно прогремел:
— Последний раз обращаюсь к тебе, крыса! Сейчас же доставь сюда детей!
Кривокогть соображал быстро, несмотря на ушибленный затылок. Он мигом спустился вниз и вернулся обратно с маленькой землеройкой. Прижав лапой беззащитную кроху к полу, он вытащил ятаган и полоснул им по воздуху.
— Стоять на месте — не то я убью эту тварь! — заорал он.
Блик с отрядом спасателей остановились.
— Предупреждаю тебя, крыса, если хоть волосок упадет с головы пленника, — барсук указал на извивающегося и визжащего малыша, — тебе конец.
Кривокогть знал, что дело дрянь, но пока преимущество было на его стороне.
— Убери камни, иначе я убью пленников всех до одного!
Не прошло и минуты, как команда «Потрошителя» была во всеоружии. Лог-а-Лог посмотрел на выдр, и на его взъерошенной морде застыла гримаса невыразимого отчаяния.
Землеройки питали к своим детенышам самые нежные чувства, и Кривокогть отлично это знал.
— Ну что, здоровяк? — ухмыльнулся Кривокогть. — Уберешь камни или нет?
Блик не мог справиться со своим дрожащим голосом:
— Верни детей, и я пропущу твой корабль. Корсар понял, что можно диктовать условия:
— Вот что я тебе скажу. Этот будет номер один, а вслед за ним мы порубим на куски всех остальных, если ты не сдвинешь эти камни.
Он взмахнул ятаганом, и в воздухе сверкнула широкая лента металла.
— Крииииигаааааа!
Скарлет появился словно гром среди ясного неба. Когтями правой лапы он впился крысе в держащий ятаган кулак, а левой — в глотку. Кривокогть упал навзничь и столкнул детеныша-землеройку в воду. Не теряя времени, Блик взобрался на борт корабля, глаза его сверкали яростью, в жилах кипела кровь барсуков-воителей.
Скарлет знал, что произойдет в следующую минуту, и был не в силах остановить побоище. Увидев закованных рабов, он бросился к ним и с яростью принялся разбивать цепи; когда же гребцы были свободны, Скарлет крикнул им:
— Хватайте малышей, и чтоб духу вашего здесь не было! Всем уйти с корабля подальше!
Меж тем на галере раздался боевой клич барсука:
— Эулалиаааааааа!
Звери стояли на берегу, затаив дыхание, а на «Потрошителе» царили крики, визг и неразбериха. Каждому из пиратов Блик Булава воздавал по заслугам, не щадя никого.
