Стивен Элбоз - Тэмми и ледяной дракон
— Я… Я попытаюсь позвать на помощь снежных стражей. Только я не знаю, хватит ли их волшебной силы, чтобы отыскать нас здесь… Понимаете, мы зашли слишком далеко от нашей деревни…
— Позови их, — мягко сказал Оллимун. — Хорошее волшебство способно преодолеть большие расстояния.
Сой закрыл глаза и сосредоточился. Зов его был беззвучным, как молитва. Тэмми потер руки и принялся притопывать ногами, серый ветер клубился вокруг него.
— Смотрите! Я что-то вижу! — взволнованно закричала Агна. И не успел Тэмми разобрать, что там такое, как она уже бросилась вперед.
Когда они догнали Агну, она уже стояла возле снеговика. Он был не более чем полуосыпавшейся грудой снега, но у него была рука, сделанная из ветки, и эта рука указывала направление. Они с радостью бросились в указанную сторону, и шагов через пятьдесят увидели другого, точно такого же снеговика. Тот привел их к следующему, потом показался еще один и еще — они стояли, словно звенья цепочки. Но снеговики были такими жалкими, что Агна, увидев их, каждый раз смахивала замерзшие слезы, особенно когда несчастные создания, исполнив свой долг, рассыпались в снежную пыль.
Издалека медленно выплывал огромный серый силуэт.
Сой чуть не запрыгал от радости.
— Это он! Мы пришли! — кричал он. — Это замок Верностей! Он уже много веков заброшен. С тех самых пор, как Гримскалка поселилась на соседней горе. В ясный день дракониху видно, как тебя сейчас.
— В ясный день! — выразительно хмыкнул Оллимун.
Они приблизились к замку с защищенной от ветра стороны и с удивлением обнаружили, что широкие ступени, ведущие внутрь, почти не заметены снегом. Лестница была вырублена прямо в толще скалы и, изгибаясь и поворачивая, вела к разрушенной сторожевой башне. Перелезая через расколотые камни, они вошли под осыпающиеся своды. Все с облегчением перевели дух. Наконец-то они укрылись от бури!
За сторожевой башней лежало огромное множество разрушенных зданий с пустыми комнатами. В некоторых залах даже потолков не было, и они были полностью засыпаны снегом. Тем не менее, друзья довольно быстро отыскали крошечную караульную комнату, в которой было достаточно сухо для того, чтобы остановиться на ночлег. За дровами для растопки тоже не пришлось далеко ходить: вокруг было полно гнилых досок. Оллимун в мгновение ока-поджег их своей палочкой, веселым весенним цветком распустилось пламя, и все сразу повеселели, не дожидаясь, пока согреются протянутые к огню руки. Ужин оказался менее вдохновляющим — сухой паек из свертков и растопленный снег вместо воды. Даже Кашу пришлось довольствоваться тем же самым.
Усталые, сытые и относительно довольные, они задремали у огня, под рев бушующей снаружи бури. Несколько долгих часов ветер рвал с крыш черепицу и хлопал ставнями, словно расшалившийся ребенок… А потом, несколько раз взревев напоследок, он смолк. Ветер стих, словно задутая свеча, и это произошло так неожиданно, что Оллимун поднял упавшую на грудь голову, а Тэмми прислушался, отвыкнув от тишины.
Оллимун только и ждал окончания бури. Он медленно поднялся на ноги.
— Куда вы идете? — спросил Тэмми, не сводя глаз с волшебника.
Оллимун прижал палец к губам. Все крепко спали, крылья Каша подрагивали во сне.
— Не надо никого будить. Еще не время, — сказал волшебник. — Пойдем, Тэмми, посмотрим, не взошла ли луна.
Они пересекли маленький заснеженный внутренний дворик с колодцем посередине, и Тэмми заметил, что снаружи стало очень холодно. А потом он увидел звезды. Последние клочья уходящей бури уносились за край неба, оставляя за собой звезды, да такие крупные и яркие, что Тэмми невольно замер, любуясь ими и восхищаясь их суровой красотой.
— Пойдем, мальчик, — услышал он угрюмый голос Оллимуна. — Нам нужна луна, а не звезды!
Они пошли дальше, пока не очутились на одной из многочисленных башен. На крутой винтовой лестнице не было ни одного окна. В темноте Тэмми слышал, как Оллимун устало пыхтит и постукивает по камням волшебной палочкой. Наконец, они добрались до вершины и вышли наружу.
Здесь, на высоте, было так холодно, что каждый вдох леденил грудь. Опустив глаза, Тэмми увидел, что руки у него посинели, но не от холода, а от звездного света.
— Ах, какой вид! — выдохнул Оллимун, не сводя глаз с луны, которая вставала между двумя горами. Когда луна поднялась, снег из бледно-голубого стал бледно-золотистым, и все озарилось до мельчайших деталей. И одна вещь в особенности.
Тэмми испуганно отпрянул назад, и если бы Оллимун не удержал его, мальчик непременно упал бы прямо в лестничный проем. Оллимун схватил Тэмми за полу плаща, крепко прижал к себе и не отпускал, пока тот не успокоился.
— Это она? — вытаращив глаза, прошептал Тэмми.
— Если ты имеешь в виду нашу дракониху, то да — это именно она. Это Гримскалка, а это ее гора, и именно туда мы должны дойти, чтобы покончить с нашим делом.
— Но… Но она же гигантская!
— Гримскалка не была бы настоящим драконом, если бы, при взгляде на нее ты не почувствовал бы дрожи в коленках.
Гладкая и блестящая Гримскалка тремя тугими кольцами обвивала свою гору. Ее когти глубоко вонзились в толщу скалы, а с каждым выдохом из пасти драконихи вырывалось целое облако.
На глазах у Тэмми лунный луч вскарабкался по чешуйчатой спине драконихи и добрался до ее огромной головы. Гримскалка приоткрыла один глаз. Тэмми показалось, будто вспыхнул сильный луч зеленого света; когда дракониха открыла второй глаз, лучей стало два. Вместе они принялись обшаривать землю, словно прожекторы.
Тэмми снова испугался. Он потянул волшебника за рукав и закричал:
— Уйдем отсюда, Оллимун, пока она нас не заметила!
— Не бойся, Тэмми. Она думает только о сокровищах, а вовсе не о крошечной, мальчиковидной закуске, вроде тебя. Она знает, что ей скоро улетать, вот и начинает поиски.
Но Тэмми был так напуган, что не мог дождаться ее отлета.
— Вот теперь она готова, — сказал волшебник, и голос его прозвучал одновременно ровно и взволнованно.
Тэмми заставил себя посмотреть. Дракониха начала шевелиться и расплетать кольца своего тела, обмотанного вокруг горы; лавины снега падали с ее боков. Голова Гримскалки возвышалась над вершиной горы, сияющие глаза смотрели в черную ночь. А потом где-то в глубине ее тела родилось рычание — оно началось с грохота в желудке и, словно взрывная волна, прокатилось по всему телу драконихи. Она распахнула пасть, показав острый ряд изогнутых клыков, и из пасти исторгся звук, вобравший в себя все другие звуки — как если бы вся ярость бури могла быть спрессована в одно мгновение. Замок содрогнулся, стены затрещали, штукатурка посыпалась на землю.
Оглушенный, Тэмми не сразу пришел в себя. Когда он снова открыл глаза, то увидел на земле тень расправленных крыльев драконихи. Вот крылья взлетели вверх, пригибая к земле верхушки деревьев, ломая ветки и взвихривая снег на земле. Медленно, очень медленно, дракониха поднялась, закрыв собой десять тысяч звезд. На такой высоте она могла лететь свободно. Дважды дракониха облетела свою гору — и дважды глаза ее обшарили землю — а затем, оглушительно щелкнув хвостом, она повернула на север и скрылась из виду.
Оллимун и Тэмми долго смотрели ей вслед и, как ни трудно было в это поверить, дракониха вскоре уменьшилась до размеров точки, а через пару секунд и вовсе исчезла.
— Доброй ей охоты, — пожелал Оллимун, снова поворачиваясь к звездам. — И нам тоже. Скорее, Тэмми, пора будить остальных.
Глава тринадцатая
Широко зевая, друзья с неохотой покинули свои теплые места у костра. Следом за Тэмми и Оллимуном они вышли из дворца и очутились в глубоком снегу. Драконья гора возвышалась прямо перед ними: одинокая вершина, которую теперь трудно было отличить от тысяч других. Полусонная Агна шла, спотыкаясь, а Каш никак не мог взять в толк, зачем нужно куда-то идти среди ночи, не дожидаясь рассвета. Он полетел назад и уселся в снег, нетерпеливо поджидая остальных.
У Тэмми все кости ломило от усталости, но голова была на удивление ясная. Оглянувшись назад, он впервые хорошенько рассмотрел замок Верностей. Даже разрушенный, он выглядел очень внушительно, и вдоль стен его и сейчас можно было насчитать более двадцати обвалившихся, заметенных снегом башен. На внешней стороне стены темнели длинные глубокие царапины. Сой, зевая, пояснил, что в этом месте Гримскалка точила свои когти.
«Неудивительно, что люди так быстро сбежали отсюда!» — подумал Тэмми.
В молчании они шли через снег и лунное сияние, и тени следовали за ними по пятам. Время от времени легкий ветерок с тихим шорохом гонял по насту снежное крошево, но чаше всего вокруг царило глубокое молчание.
Каш вернулся. Всюду пахло драконом, и ему стало страшно в одиночестве. Глядя на легко планирующего вниз медвежонка, Тэмми снова позавидовал Кашу. Вот если бы у него тоже были крылья, чтобы хоть разок почувствовать себя легче воздуха — и летать, как ангел… Вместо этого ему приходилось шагать по земле в огромных неуклюжих башмаках, а единственный путь на драконью гору вел через узкое ущелье, покрытое льдом. Идти по нему было так трудно, что даже Агна окончательно проснулась. Ущелье тянулось с севера на юг, и превращало слабый ветерок в пронизывающий ветрище, который швырял ледяную крошку прямо в глаза путникам.
