Пал Бекеш - Мудрый Исправитель Недостатков
— Вали отсюда!
— Ноги в руки и мотай прочь!
— Чеши, покуда цел!
— Кому сказано — убирайся подобру-поздорову!
— Канай отсюда, а то мы тебя враз доконаем!
— До чего приветливая компашка! — улыбнулся Точное Время как ни в чем не бывало. — Кстати, хотите — верьте, хотите — нет, но у меня и в мыслях не было пробиваться через ваш заслон. Просто издали приметил вашу компанию в поле и подумал: интересно, мол, что эти ребята тут поделывают, куда птица не залетит и зверь не пробежит? Дай, думаю, хоть поздороваюсь. Невежливо пройти мимо таких славных парней и даже словом не перемолвиться. Добрый день, ребята!
— Только что пожелал нам доброго утра, а теперь, вишь, добрый день у него! Куда так спешить?
Дни черной братии подчинялись жесткой воинской дисциплине. Предводитель, он же старший братец Бурбон Бидон, требовал неукоснительно придерживаться распорядка. Бидоны вставали и ложились в одно и то же время, каждый божий день завтракали, обедали, ужинали по часам, занимались боевой подготовкой ни минутой больше, ни секундой меньше, если же шли на войну, то разбивали лагерь и по своему обыкновению грабили, громили все подряд, но при этом тщательно заботились о подстраховке: выставляли посты и регулярно сменяли друг друга. Словом, точность чтили превыше всего.
— Разве у вас нет в заводе в часы обеда хотя бы закусывать? — сочувственно поинтересовался Будильник.
— В часы обеда? — фыркнул Бренд. — Да мы только что завтракали!
— Выходит, снабжение у вас нерегулярное? Это нехорошо. Кто родной жестянки для общего блага не жалеет, тому хотя бы жратва обильная да частая полагается. На вашем месте я бы возмутился: время за полдень, а обеда нет как не бывало!
— За полдень? — всполошился Бита. — С чего бы вдруг?
— Время-то идет, на месте не стоит. Уж мне ли не знать! — отвечал Будильник. — Я ведь часы, по-моему, даже слепому видно. Вот стрелки, понял? Ежели провиант не доставят, придется вам самим кухарить, а то как же это получается: «Шкворчит сковорода, а где ж она, еда? Не угощают пловом? Утешу я вас словом!» Добрый вечер, ребята!
— Вечер? Ну, это ты, брат, загнул!
— Мой двоюродный прадед в Лондоне, старина Биг-Бен, в восемь вечера всегда играет одну мелодию… — И Будильник тотчас же изобразил мелодичный звон. — Нравится? То же самое он исполняет и в десять вечера, и в полночь. — С чем и повторил знаменитый звон еще раз.
— Неужели уже так поздно? — Бастер зевнул, до того широко разинув рот, что Бидон его едва не вывернулся наизнанку.
— Когда зеваешь, изволь прикрывать ладонью рот, — оговорил его Точное Время. — Разве мать тебя не учила?
— Не-а, — ответил Бастер. — Она ведь тоже была родом из Бидонов.
Черных братьев охватила предсонная непоседливость. Они зевали, потягивались, терли глаза.
— Все еще не спите? Что ж тогда удивляетесь, если поутру глаза будут слипаться и вы даже не заметите, что врагу удалось проскользнуть за кордон, — мягко пожурил их Будильник. — Спокойной ночи.
Командир Бренд распределил подчиненных: — Половина дрыхнет, половина несет вахту. Я сплю.
— По какому праву? — проворчал Банан.
— Он всегда сдает себе козырные карты! — взбунтовался Бомба. — А мы за него отдувайся.
— Не ссорьтесь, ребята, — утихомирил их Точное Время. — Все равно ваше время уже истекло, а ему пора заступать на вахту.
— Уже? — изумился Бренд. — Да я еще голову положить не успел! Нет ли тут какой-то путаницы во времени?
— Нет. Взгляни на мои стрелки.
Блок и Бомба уже храпели, а командир с грехом пополам начал готовиться к дежурству, как вдруг затарахтели сверкающие полусферы Будильника, оглушительный звон разнесся по всему одуванчиковому полю, а Точное Время бодрым голосом запел побудку:
— Вставай, вставай, чай-кофе разливай! С добрым утром!
— Я даже глаз сомкнуть не успел.
— А я вообще не ложился.
— Зато не придется одеваться-раздеваться для утренней зарядки! — командовал Будильник. — Конечно, если не хотите опаздывать! Солнце вон уже в зените!
— Как в зените?
— Да так. А будете дальше прохлаждаться, то и до заката недалеко.
— Может, со временем что-то не в порядке? — сонные братья натыкались друг на друга.
— Время движется беспрестанно. Таков закон природы, и не мне его менять, — гнул свое Будильник. — Да и вам не советую. Со временем шутки плохи, время не одолеть даже Бидонам. Оно знай себе идет своим ходом, бежит, мчится!
Стрелки вращались все проворнее, полусферы ослепительно сверкали, часы будили, убаюкивали, тарахтели, трещали, кричали кукушкой, отбивали мелодичный звон, что твой Биг-Бен, повторяя всю эту какофонию снова и снова.
— Стыд и позор! Я стою на часах вот уже двое суток бессменно! — роптал один из братцев.
— Не сей панику в наших рядах!
— Неужто мы уже целую неделю здесь ошиваемся?
— Какое там — неделю! Уже целый месяц.
— Я устал до смерти. Больше невмоготу.
— Едва держусь на ногах.
— А я уж и держаться перестал.
Шеренга распалась, вояки неуверенно опускались на землю, готовясь ко сну, и тотчас вскакивали, чтобы занять пост, но вынуждены были вновь рухнуть — не важно, куда, зачем и до каких пор. Один за другим валились они вдоль дорожки.
— Надо бы выставить часовых… — зевнул Бренд и в то же мгновение уснул.
— Он еще разглагольствует… — огрызнулся Бомба. — Ему бы только… — но, не закончив фразы, провалился в сон.
Сокрушенные сном черные братья валялись вповалку. Сопели, храпели с открытым ртом. Последний из сраженных Бидонов чуть приоткрыл глаза и сонным голосом поинтересовался:
— Нет ли какой путаницы со временем?
— Нет, — ответил Точное Время. — Спокойной ночи, ребятишки. Приятных сновидений.
Ответом ему было дружное похрапывание.
Будильник совершенно выбился из сил. Стрелки замедлили свой ход, затем остановились. И Точное Время тихонько замурлыкал себе под нос очередную песенку: «На сегодня с меня хватит, усыпил всех черных братьев. Вам желаю черных снов до скончания веков!»
Переступив через распростертые тела Бидонов, Будильник зашагал к вершине холма.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
где мы становимся свидетелями первой за всю историю дырявой битвы. Не упустите редкостный случай! Располагайтесь поудобней, чтобы не подсматривать в дырочку, а наблюдать Дырку во всем его величин и мужестве
Третьему путнику не требовалось далеко ходить, чтобы вступить в единоборство с третьим отрядом Бидонов. К тому же он знал их, ведь они перекрыли тропу, ведущую из дубравы, и именно на них наткнулись странники, когда в первый раз предприняли попытку приблизиться к дому Мудрого Мастера.
Дырка проделал обычную серию дыхательных упражнений, чтобы привести себя в форму. Когда же наконец почувствовал, что набрал соответствующую кондицию, то есть по желанию может изменить вид, сузив или расширив себя, приступил к делу.
Неспешно приблизился к скучающей посреди дороги группе Бидонов и еще издали окликнул их.
— Ну и ну! Целое скопище пустых бидонных голов в одном месте! Что вам понадобилось в этих краях, куда и птица-то зря не залетит?
Пикетчики завертелись вокруг, оглядываясь по сторонам.
— Говорил кто-то? — осведомился Будка, предводитель отряда.
— Говорил… Только я не разглядел кто.
— Однако факт, что он хотел нас оскорбить.
— Как можно оскорбить, если здесь попросту никого нет?
— Тут что-то не так, — подвел итог Баста.
А Дырка намеренно дразнил их.
— Все здесь так, не волнуйся. Гудит у вас в пустых башках и отдается эхом.
— Может… внутренний голос? — предположил Блямба.
— Больше слушай всякие глупости, — одернул его Бутер. — У меня, например, башка вовсе не пустая, она полна мыслей.
— И что же ты мыслишь? — поддел его Брод.
— Кто-то нас разыгрывает.
— Блестящая мысль! — поддакнул Бублик и тут же возмущенно вскинулся: — Но ведь здесь никого нет!
— Это и есть самое возмутительное! Нас разыгрывает кто-то, кого вообще нет!
— Стыд и позор! — фыркнул Баста.
— Пустоголовые, — прозвучало где-то совсем рядом.
— Что-о?! — разъяренно взревели все шестеро братцев.
— Что слышали. Жестяные башки. Или бидоноголовые. Что в лоб, что по лбу. От вас порядочного голоса и не услышишь, только гул бидонных жестянок.
Братья сбились с ног в поисках источника голоса, кованые сапоги взрыли всю дорожку.
— Если бы ты существовал, мы бы уже тебя давным-давно растоптали в лепешку, в прах превратили, с землей сровняли! — ревел Будка.
— Твое счастье, что тебя нет!
— Это меня-то нет? — язвительно рассмеялся Дырка. — Меня не существует? Да вот он я, лежу себе полеживаю на тропинке! Кто ж виноват, что вы дальше носа своего не видите!
