Кай Умански - Ведьма Пачкуля и Ойлимпийские игры в непутевом лесу
Только письмо он так и не отправил.
Глава тринадцатая
— Вот так, — ворковал Красавчик, склонившись над колыбелью. — Что за кдасивый малыш? Кто нянино сокдовище?
Огрома помахивал толстыми ручками и лягался ножками в перетяжечках. Он радостно улыбался. А когда Красавчик пощекотал ему розовый животик, Огрома заерзал и прямо-таки захохотал от восторга.
— Кто тут сладенький леденец? Кто нянин любимый? Малыш Огдома, вот кто! Это ты, да-да.
— ХИ-ХИ-ХА, — смеялся Огрома, показывая, что игра ему нравится. — ХИ-ХИ-ХА!
Он вздернул ручки и сильно врезал Красавчику по носу.
— О-го-го, — беззаботно лопотал Красавчик, и глазом не моргнув. — Ты хочешь пообдиматься? A-а? Сейчас-сейчас. Поднимайся. Ух ты!
Он закряхтел и покачнулся, потому что Огрома оказался довольно тяжелым.
— Вот так мадыш! Оказывается, ты большой мальчик!
— АГУ! — пролепетал Огрома, понарошку кусая ухо Красавчика челюстями, твердыми как камень.
Красавчик же не имел ничего против и раскачивал малыша вниз-вверх.
— Кто тут голодный? Будылочка пуста? Тогда пдогуляемся? Давай?
Огрома радостно пнул его в живот, но гоблин и бровью не повел.
Надо бы рассказать вам поподробнее, что происходило все это время в доме Футы-Нуты.
Красавчик уже третий день работал нянькой Огромы, и, как ни удивительно, дела его шли прекрасно. Он нашел свое призвание.
Футы-Нуты предоставили ему отдельную комнату, рядом с детской. В ней была кровать! Спать в кровати — это чудо! Красавчик жил в пещере с шестью гоблинами. Спать они обычно валились в куча-мала, как хомяки, и Красавчик обычно лежал внизу на острых камнях, придавленный грузными гоблинскими телами. Поэтому собственная кровать казалась ему предметом роскоши.
Питался Красавчик тоже отдельно! Три раза в день за дверью он находил поднос с едой. Он даже мог выбирать, что поесть. Всякий раз приносили по три блюда. Красавчик решил, что больше всего ему нравится пудинг. Поэтому на закуску он брал пудинг с вареньем, на основное блюдо пудинг с патокой и шоколадный пудинг на десерт. Вероятно, Футы-Нуты нанимали повара, но Красавчик никогда его не видел. Он не заходил на кухню. Красавчик все время проводил в детской с малышом Огромой. Кормил его, проветривал комнату, пел песенки и играл с малышом в прятки. Он даже справлялся с подгузниками. Но хватит уже об этом.
Огрома перестал реветь. Теперь он был абсолютно счастливым малышом. Он постоянно улыбался до ушей. Красавчика он горячо любил. Это правда. Огрома любил Красавчика. Хотя скорее он любил няню Сьюзан. Особенно Огроме нравилось нянино лекарство. Теперь все попытки кормить его молоком заканчивались провалом. Молоко осталось в прошлом. Огрома питался исключительно крапивным супом из детской бутылки огромных размеров. И никак не мог насытиться. Более того, от лекарства он расцвел. Вместо того чтобы реветь, Огрома гулил и агукал. Он спал как ангелочек, улыбался — словом, малыша стало не узнать.
Вам, наверное, интересно, как Красавчику удавалось пополнять запасы лекарства. Так вот. Каждый день он укутывал Огрому, спускался с ним по лестнице (с большим трудом, потому что малыш был действительно крупным) и укладывал в коляску. Затем вместе они катили к воротам за супом, который приносили в ведре члены семейства. Красавчик просто наполнял детскую бутылочку и передавал Огроме. Тот хватал ее и сосал с остервенением, полностью довольный жизнью.
Родители Футы-Нуты, разумеется, были на седьмом небе от счастья. Все думали, как еще отблагодарить няню Сьюзан. Они оба были уверены, что нашли сокровище.
— ВОТ ОНА, — сказал Колосс, глядя через решетку балкона. — НЯНЯ СЬЮЗАН ВЕЗЕТ ОГРОМУ НА ПРОГУЛКУ.
— НЕ ЗНАЮ, ЧТО БЫ МЫ БЕЗ НЕЕ ДЕЛАЛИ, КОЛОССИК, — вздохнула Исполина, обнимая мужа за талию. — ОНА СОКРОВИЩЕ. МАЛЫШ ОТ НЕЕ БЕЗ УМА. В ЧЕМ ЕЕ СЕКРЕТ?
— ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, ЛАПУЛЯ. ЗНАЮ ЛИШЬ, ЧТО МАЛЫШ БОЛЬШЕ НЕ РЕВЕТ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, МЫ МОЖЕМ СПАТЬ СПОКОЙНО.
— ТЫ ПРАВ, — согласилась Исполина, нежно прижимаясь к нему. — УЖ И НЕ НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО МЫ СМОЖЕМ ПОСПАТЬ.
— ТЫ СЧАСТЛИВА, ЛАПУЛЯ?
— ЕЩЕ БЫ, КОЛОССИК. Я СЧАСТЛИВА, ЕСЛИ НАШ МАЛЫШ СЧАСТЛИВ. И ДАЖЕ СЧАСТЛИВЕЕ, ПОТОМУ ЧТО ИМ ЗАНИМАЕТСЯ КТО-ТО ДРУГОЙ. РАЗУМЕЕТСЯ, ПОКА ОН НА МОЛОЧНОМ КОРМЛЕНИИ.
— О ДА, — согласился Колосс. — КОГДА ОН НАЧНЕТ ХОДИТЬ И ГОВОРИТЬ, ВСЕ БУДЕТ ПО-ДРУГОМУ. ТОГДА МЫ БУДЕМ ЕГО ЛЮБИТЬ.
— ЗНАЮ, ЧТО БУДЕМ. А ПОКА ЛУЧШЕ ДОВЕРИТЬ ЕГО ПРОФЕССИОНАЛУ. Я ТУТ ПОДУМАЛА, КОЛОССИК. ТЕПЕРЬ У НАС ПОЯВИЛОСЬ СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ, И МЫ МОГЛИ БЫ ВЕЧЕРКОМ ПРОГУЛЯТЬСЯ ИЛИ ПРОКАТИТЬСЯ НА МОТОЦИКЛЕ. СЪЕЗДИМ НА ПИКНИК, ПОСТАВИМ ЛЮБИМУЮ МУЗЫКУ, БУДЕМ ТАНЦЕВАТЬ, СОВСЕМ КАК РАНЬШЕ.
— ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ ОСТАВИТЬ РЕБЕНКА?
— НУ, МЫ ЖЕ НЕ ХОТИМ НАРУШИТЬ ЕГО ПОКОЙ. С НЯНЕЙ СЬЮЗАН ОН КАК ЗА КАМЕННОЙ СТЕНОЙ. Я ВЕДЬ ЗАСЛУЖИВАЮ НЕБОЛЬШОГО ПРАЗДНИКА, КОЛОССИК. СКАЖИ, ЧТО ЗАСЛУЖИВАЮ.
— ВСЕ, ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ, ЛАПУЛЯ, — промолвил влюбленный Колосс. — ВСЕ, ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ.
Красавчик стоял внизу у ворот. За решеткой его ждало семейство с ведром.
— Ты опоздал, — проворчал Пузан.
— Ну да, готовил малыша Огрому к пдогулке, — ответил Красавчик.
— Где мешок с золотом? — поинтересовался Косоглаз.
— Пока нет. Я же говодил: запдатят, когда выполню работу.
Свинтус стоял на цыпочках и силился заглянуть в коляску, где Огрома нетерпеливо размахивал пустой бутылочкой.
— Оно вроде еще подросло? — спросил Свинтус.
— Ты насчет малыша Огдомы? — уточнил Красавчик. — Это он, а не оно.
— Ладно, неважно. Говорю, что оно растет. Как думаешь, Гнус?
— Не знаю, — буркнул Гнус, пожав плечами. — Не знаю, каким оно должно быть. Да мне вообще нет дела.
— Эдо Гнус сказал? — обратился Красавчик к остальным гоблинам. — Он что-то сказал? Стданно, что он вообще здесь, а не собидает где-до палки.
Красавчик подошел к коляске и поправил одеяльце Огромы.
— Не обдащай внимания на этого пдотивного гоблина, малыш. Он ничего не здает.
Гнус нахмурил брови и отправился воевать с кустами.
— Держи бутылку, — скомандовал Пузан, поднимая ржавое ведро. — А я буду лить.
Красавчик снял соску и просунул бутылочку сквозь решетку. Пузан наклонил ведро и попытался перелить содержимое в сосуд. Делали они это в дикой спешке. Поэтому большая часть микстуры растеклась по рукам Красавчика и образовала лужу на земле.
— Безобдазие! — рассердился Красавчик, вытирая грязную руку о передник. — Неукдюжий ты гоблин!
— Держал бы бутылку ровнее, — огрызнулся Пузан. Как мне наливать, если ты болтаешь ее туда-сюда?
— Но в будылке супа кот наплакал! Что теперь делать Огдоме?
— Перестань суетиться. Соберем микстуру с земли.
— Но она же вся гдязная!
— И что? Он же ест крапиву, давленые ягоды, грязь и ржавчину. И не жалуется.
Чистая правда.
— Надо бы подоропиться, — волновался Красавчик. — Когда он гододный, то пдачет.
Огрома действительно беспокойно закопошился в коляске. Он поднял бровки, сжал кулачки, замахал ими что есть мочи и, выпучив глаза, уставился на бутылочку. Если он не получит еду в ближайшее время, кому-то придется плохо.
Все семейство — за исключением Гнуса, который все еще воевал с кустами — занялось сбором разлитого крапивного супа. Грязными лапами они переливали его в бутылку. Большая часть жидкости впиталась в землю. Несмотря на все их старания, бутылка наполнилась лишь наполовину. В ней плавала куча травы, листьев и веток и смесь была гуще, чем обычно.
— АГУ! — вопил Огрома из коляски, заставляя гоблинов подпрыгивать. — АГУ! АГУАГУАГУГАГА…
Красавчик поспешно всучил полупустую бутылку Огроме. Тот вцепился в нее, сунул в рот и принялся громко сосать.
— Вот видишь? — сказал Пузан. — С грязью ему даже больше нравится.
Он был прав. Малышу понравился новый вкус.
Глава четырнадцатая
В Непутевом лесу только и разговоров было, что о грядущих Ойлимпийских играх. Первым делом чуть ли не на каждом дереве появились афиши Винсента, намалеванные кроваво-красными буквами на черном фоне.
«ГРЯДУТ ОЙЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ! — кричали плакаты. — ПРИГЛАШАЮТСЯ ВСЕ ЖЕЛАЮЩИЕ!»
В «Чертовских ведомостях» и на чаровидении все репортажи были только о них. Жители леса вовсю делали приседания и ели цветную капусту. Кроме того, всем успела порядком поднадоесть не сходящая с экранов Чепухинда. Она заявляла, что сама придумала эти Игры.
Лес зажил новыми идеями. В моду резко вошли шорты. Народ беспрестанно тараторил о правильном питании и здоровом образе жизни. Выйдя на прогулку перед завтраком, можно было легко наткнуться на команду бегущих скелетов или компанию троллей, выполняющих упражнения на пресс. Встречались и мумии Ксотиндис и Кстуфиту, которые жевали бананы и занимались спортивной ходьбой. А некоторым даже посчастливилось увидеть оборотня, того самого, из очереди в кондитерскую. Он бежал себе, бежал, но поскользнулся на банановой кожуре и шлепнулся наземь.
