Якоб и Вильгельм Гримм - Маленькой принцессе. Волшебные сказки для девочек
В это время вошла Герда и увидела Кая. Девочка сейчас же узнала его, бросилась ему на шею, крепко обняла и воскликнула:
– Милый мой Кай! Я нашла тебя!
Но он был такой же неподвижный и холодный. Герда заплакала, и ее горячие слезы упали на грудь Каю. Они проникли в его сердце, растопили ледяную кору и расплавили осколок.
Кай залился слезами и плакал так долго, что осколок вытек из глаза вместе со слезами. Тогда он узнал Герду.
– Милая моя Герда!.. Где ты была так долго? Где был я сам? – И он оглянулся вокруг. – Как здесь холодно!
И он крепко прижался к Герде. Она смеялась и плакала от радости. Даже льдинки танцевали, а потом сами составили то слово, которое хотел сложить Кай. Теперь он был свободен.
Кай и Герда вышли из ледяных чертогов. На их пути стихали ветры, светило солнышко. Их уже ждал северный олень. Кай и Герда отправились к финке, отогрелись и узнали дорогу домой.
Лапландка сшила им новую одежду и поехала их провожать. Олени тоже провожали их вплоть до самой границы Лапландии.
Запели первые птички, деревья покрылись зелеными почками. Из леса выехала верхом молодая девушка в ярко-красной шапочке и с пистолетом за поясом. Герда сразу узнала и лошадь, и девушку. Это была маленькая разбойница. Она тоже узнала Герду.
Герда спросила ее о принце и принцессе.
– Они уехали в чужие края! – ответила разбойница.
– А ворон с вороной? – спросила Герда.
– Лесной ворон умер. Ручная ворона осталась вдовой, ходит с черной шерстинкой на ножке и жалуется на судьбу. Ты лучше расскажи, как ты нашла Кая.
Герда и Кай рассказали ей обо всем. Молодая разбойница пожала им руки и обещала навестить их когда-нибудь. Затем она отправилась своей дорогой, а Кай и Герда – своей. На их дороге расцветали весенние цветы, зеленела травка.
Вот раздался колокольный звон, и они узнали свой родной город. Они поднялись по лестнице и вошли в комнату, где все было по-старому. Цветущие розовые кусты заглядывали с крыши в открытое окно; тут же стояли их детские стульчики. Кай с Гердой сели каждый на свой и взяли друг друга за руки.
Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душой, а на дворе стояло теплое, благодатное лето!
Новый наряд короля
Жил-был король, который больше всего на свете любил новые наряды.
Случилось так, что в город, где жил король, приехали двое мошенников. Они назвали себя ткачами и объявили, что могут соткать лучшую в мире ткань. Они говорили, что наряд, сшитый из нее, становится невидимым для любого человека, который ужасно глуп или сидит не на своем месте.
Король обрадовался и велел очень хорошо заплатить мошенникам за то, чтобы они поскорее соткали чудесную ткань.
Мошенники делали вид, что работают до поздней ночи, требовали самый тонкий шелк и чистейшее золото, но на станках у них ничего не было. Они только притворялись, что ткут несуществующие нити.
Король хотел посмотреть на их работу, но тут же испугался, что не увидит замечательной ткани. А показаться глупцом или не годящимся для своего места ему не хотелось, вот он и послал к мошенникам своего честного старого министра.
Министр пришел к мошенникам и ничегошеньки не увидел!
«Неужели я не гожусь для своего места? Неужели я глупец? – испуганно подумал он. – Нет, нельзя признаваться!»
– Как это прекрасно! – сказал старый министр.
Посылал король к мошенникам и других министров, но все они уверяли, что прекраснее ткани и искуснее мастеров никогда не видели.
Скоро весь город говорил о чудесной ткани. И вот сам король решился наконец посмотреть на нее.
На станках не было ни одной нитки, а мошенники изо всех сил делали вид, что работают!
«Неужели я не гожусь для своего места?» – испугался король.
– Как красиво! – сказал он.
И все придворные закивали головами и сказали:
– Эта ткань прекрасна, ваше величество! Сшейте из нее наряд к завтрашнему шествию!
И король удостоил каждого из мошенников звания придворного ткача.
Всю ночь мошенники делали вид, что снимают ткань со станков, режут ее ножницами, шьют иглой без нитки, и наконец сказали, что наряд готов!
– Примерьте наряд, ваше величество! – сказали мошенники.
Король разделся, и обманщики сделали вид, будто надевают на него новую одежду, застегивают камзол, поправляют мантию…
– Как вам идет! Как замечательно сидит! – в один голос сказали придворные.
А король вертелся перед зеркалом.
– Я готов к шествию, – сказал он.
Король шел во главе процессии, а люди на улицах города говорили:
– Новый наряд короля и вправду бесподобен!
Никто не хотел признаться, что ничего не видит, ведь это означало бы, что он или глупец, или сидит не на своем месте!
– А король-то голый! – крикнул вдруг какой-то ребенок.
– Послушайте-ка, что он говорит! Это говорит невинный младенец! – сказал его отец.
И от одного к другому люди стали передавать:
– Король голый! Ребенок говорит, что король голый!
– Король голый! – закричали наконец все люди.
Королю стало не по себе: ему казалось, что люди правы. Но он шел еще величавее, а камергеры несли за ним шлейф, которого не было.
Шарль Перро
Золушка
Давным-давно жил богатый и знатный человек. Они с женой очень любили друг друга. У них была единственная дочка.
Но когда девочке минуло шестнадцать лет, ее мать тяжело заболела и через несколько дней умерла.
Спустя какое-то время отец девочки познакомился с вдовой, у которой были две дочери, и вскоре женился на ней.
Но мачеха оказалась бессердечной гордячкой. С первого же дня она возненавидела падчерицу. Она заставляла ее делать всю черную работу, и у бедной девушки не было ни минутки покоя. Только и слышалось:
– А ну-ка, принеси воды!
– Бездельница, подмети пол!
– Подкинь наконец дров в камин!
Девушка была добрая и кроткая, вся в покойную мать, и никогда не перечила мачехе. Она работала дни и ночи напролет и потому постоянно была запачкана золой и пылью. Вскоре все, даже отец, стали называть ее Золушкой, а потом и вовсе позабыли ее имя.
Мачехины дочери были такие же злые и ворчливые, как их мать. Они завидовали красоте сводной сестры.
Как-то по стране разнесся слух, что молодой принц собирается устроить бал, который будет длиться несколько дней.
– Милые доченьки, – сказала мачеха, – наконец-то вам улыбнулась удача. Мы поедем на бал. Одна из вас обязательно понравится принцу и выйдет за него замуж.
– А другая? – в один голос спросили сестры.
– А для другой мы найдем какого-нибудь министра.
С того дня сестры ни на шаг не отходили от зеркала.
Они заказали платья лучшей мастерице, купили самые дорогие украшения и ленты. И во всем спрашивали совета у Золушки, потому что у нее был очень хороший вкус. Она старалась помочь сестрам и даже предложила их причесать. Они радостно согласились.
Пока Золушка причесывала их, они спрашивали:
– Признайся, Золушка, тебе очень хотелось бы попасть на бал?
– Ах, не смейтесь надо мной! Разве меня туда пустят?
– Да, ты права! Все бы покатились со смеху, если бы увидели такую замарашку на балу.
Другая бы за это нарочно причесала их похуже, но добрая Золушка постаралась сделать прически как можно лучше.
Наконец, разряженные, они сели в карету и поехали во дворец. Перед отъездом мачеха строго сказала Золушке:
– Даже не думай, что станешь бездельничать, пока нас не будет дома.
На столе стояли две миски: одна с просом, другая с маком. Мачеха высыпала просо в миску с маком и перемешала.
– Вот тебе и работа: отдели за ночь просо от мака.
Все уехали на бал, и Золушка осталась одна. Впервые она заплакала от обиды. Как же отделить просо от мака? И как не плакать, когда она сидит здесь, в лохмотьях, одна-одинешенька?
Вдруг комнату залил яркий свет и появилась красавица в белом платье и с хрустальной палочкой в руке. Это была Золушкина крестная – самая настоящая фея!
– Не плачь, Золушка, – сказала она. – Я могу помочь твоей беде.
Фея дотронулась палочкой до миски, и в одно мгновение просо отделилось от мака. Потом она коснулась волшебной палочкой лохмотьев Золушки, и они превратились в роскошное бальное платье, расшитое золотом и серебром, а на ногах появились хрустальные туфельки.
Фея огляделась и дотронулась палочкой до тыквы, которая лежала на столе, и до мышек, с любопытством выглянувших из норки. Во дворе послышалось лошадиное ржание. Золушка выглянула в окно и не поверила глазам. Перед домом стояла великолепная золотая карета, запряженная четверкой белых лошадей, а на облучке сидел кучер в бархатной ливрее.
